Несмотря на то, что у Гарри наконец-то появились друзья, мальчик отчаянно тосковал. Надоедать письмами Лену он себе позволял: у Советника в долине было и без того много бумажной работы, поэтому Гарри поставил себе жесткие рамки – писать не чаще одного раза в неделю, и строго их придерживался. Ролар же уехал в свое поместье, и письма к нему Хедвиг носила месяцами. Гарри было жаль птицу, которая возвращалась с ответом спустя несколько недель, истощенная, и потом долго отсыпалась в совятне. Мальчик надеялся, что наставник приедет на его рождественские каникулы, и ждал их с огромным нетерпением. Каково же было его изумление, когда вызвавший его к себе в кабинет профессор Снейп сообщил:
- Гарри, тебя хочет видеть твой приемный отец, – Снейп поднял руку, останавливая поток вопросов, готовых сорваться с губ мальчика. – Сегодня вечером ты и Драко отправитесь отбывать наказание с Хагридом. – Профессор вышел из-за стола, и прежде чем он успел придать своему лицу привычное бесстрастное выражение, Гарри заметил гримасу боли. Снейп, прихрамывая, пересек кабинет и достал из-за неприметной двери в углу длинный сверток. – Формально вы с мистером Малфоем наказаны за выходку во время урока полетов. Однако поскольку в команде Слизерина не хватает ловца, а твой отец, Гарри, подписал разрешение и даже прислал тебе метлу, – Снейп протянул сверток ошарашенному мальчику, – ты будешь зачислен в команду.
- Спасибо, сэр, – у Гарри голова шла кругом. – Когда же я смогу увидеть Лена?..
- Арр’акктур будет ждать тебя в Запретном Лесу. Ты отправишься туда с Хагридом под видом наказания. И только не спрашивай, пожалуйста, почему. Мне он не пожелал объяснить, в чем дело. Впрочем, с учетом официальной версии твоей жизни, это даже хорошо – меньше ненужных вопросов. – Снейп наколдовал темпус. – Тебе пора идти. В восемь тебя будет ждать Филч в холле.
- Спасибо, сэр! – повторил Гарри и выскочил за дверь.
Когда Гарри оставил метлу в спальне и поднялся в холл, Филч был уже там вместе с Малфоем. Перебирая в голове все, что сказал ему Снейп, Гарри даже забыл о том, что Малфой тоже “наказан”.
— Идите за мной, — скомандовал Филч, зажигая лампу и выводя их на улицу, и зло усмехнулся.
— Готов поспорить, что теперь вы серьезно задумаетесь, прежде чем нарушить школьные правила. Если вы спросите меня, я вам отвечу, что лучшие учителя для вас — это тяжелая работа и боль… Жалко, что прежние наказания отменили. Раньше провинившихся подвешивали к потолку за запястья и оставляли так на несколько дней. У меня в кабинете до сих пор лежат цепи. Я их регулярно смазываю на тот случай, если они еще понадобятся… Ну все, пошли! И не вздумайте убежать, а то хуже будет.
Они шли сквозь тьму — света от лампы Филча хватало ровно настолько, чтобы видеть, что под ногами. Фонарь скорее мешал Гарри, прекрасно видевшему в темноте, к тому же в небе светила яркая луна. Вскоре впереди показались огоньки – они приближались к хижине Хагрида. А потом послышался и голос великана.
— Это ты там, что ли, Филч? Давай поживее, пора начинать.
Филч издевательски произнес:
— Полагаю, ты думаешь, что вы тут развлекаться будете с этим придурком? Нет, ты не угадал, мальчик. Вам предстоит пойти в Запретный лес. И я сильно ошибусь, если скажу, что все вы выйдете оттуда целыми и невредимыми…
Услышав это, Малфой остановился как вкопанный.
— В лес? — переспросил он, и голос у него был совсем не такой самоуверенный, как обычно. — Но туда нельзя ходить ночью! Там опасно. Я слышал, там даже оборотни водятся.
— Ну вот, какой ты рассудительный стал, — в голосе Филча была радость. — Об оборотнях надо было думать прежде, чем правила нарушать.
Из темноты к ним вышел Хагрид, у его ног крутился Клык, собака лесничего. Хагрид держал в руке огромный лук, на его плече висел колчан со стрелами.
— Наконец-то, — произнес он. — Я уж тут полчаса как жду. — Хагрид смерил Филча суровым взглядом. — Все лекции им читал небось, ага? Не тебе этим заниматься, понял? А теперь иди, нечего тебе здесь делать.
— Я вернусь к рассвету… и заберу то, что от них останется, — Филч неприятно ухмыльнулся и пошел обратно к замку, помахивая лампой.
Малфой, проводив его полным испуга взглядом, повернулся к Хагриду.
— Я в лес не пойду, — заявил он, и Гарри удивился, услышав в его голосе страх.
— Пойдешь, если не хочешь, чтобы из школы выгнали, — сурово отрезал Хагрид. — Нашкодил, так теперь плати за это.
— Но так нельзя наказывать… мы ведь не прислуга, мы школьники, — продолжал протестовать Малфой. — Я думал, нас заставят сто раз написать какой-нибудь текст или что-то в этом роде. Если бы мой отец знал, он бы…
— Он бы тебе сказал, что в Хогвартсе делать надо то что велят, — закончил за него Хагрид. — Тексты он, понимаешь, писать собрался! А кому от того польза? Ты чего-то полезное теперь сделать должен — или выметайся отсюда. Если думаешь, что отец твой обрадуется, когда тебя завтра увидит, так иди обратно и вещи собирай. Ну давай, чего стоишь?
Малфой не двинулся с места. Он бросил на Хагрида яростный взгляд, но тут же отвел глаза.
— Значит, с этим закончили, — подытожил Хагрид. — А теперь слушайте, да внимательно, потому как опасная это работа — то, что нам сегодня сделать нужно. А мне не надо, чтоб с кем-то из вас случилось что-нибудь. За мной пошли.
Хагрид подвел их почти вплотную к лесу и, высоко подняв над головой лампу, указал на узкую тропинку, терявшуюся среди толстых черных стволов. Гарри почувствовал, как по коже побежали мурашки, и ему очень хотелось верить, что во всем виноват налетевший ветерок.
— Вон смотрите… пятна на земле видите? — обратился к ним Хагрид. — Серебряные такие, светящиеся? Это кровь единорога, так вот. Где-то там единорог бродит, которого кто-то серьезно поранил. Уже второй раз за неделю такое. Я в среду одного нашел, мертвого уже. А этот жив еще, и надо нам с вами его найти, беднягу. Помочь или добить, если вылечить нельзя.
— А если то, что ранило единорога, найдет нас? – спросил Малфой, не в силах скрыть охвативший его ужас.
— Нет в лесу никого такого, кто б вам зло причинил, если вы со мной да с Клыком сюда пришли, — заверил Хагрид. — С тропинки не сходите — тогда нормально все будет. Сейчас на две группы разделимся и по следам пойдем… в разные стороны, потому как их тут… ну… куча целая, следов. И кровь повсюду. Он, должно быть, со вчерашней ночи тут шатается, единорог-то… а может, и с позавчерашней. Гарри, бери Клыка, а ты, Драко, пойдешь со мной.
Когда Хагрид увел Малфоя, Гарри огляделся. Пятен светящейся крови было действительно повсюду очень много. Мальчик был знаком с этими удивительными созданиями и потому удивился, что единорог бродит по лесу в одиночестве: будучи стадными животными, единороги обычно сбивались в табуны. Видимо, какая-то сила очень напугала беднягу, раз он отбился от остальных...
Гарри двинулся вперед по тропе. Лунный свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, освещал пятна голубовато-серебристой крови, покрывшие опавшую листву. Пройдя мимо поросшего мхом пня, Гарри услышал шум воды – должно быть, поблизости был ручей. На извилистой тропинке то здесь, то там виднелись пятна крови. Честно говоря, если бы не они, Гарри бы просто наслаждался прогулкой: Запретный лес очень напоминал ему леса, окружавшие Велибрию, и мальчик подсознательно ожидал встретить здесь кого-то знакомого.
Вскоре сквозь толстые ветви стоявшего возле тропы древнего дуба Гарри увидел поляну. Мальчик пролез между ветвями и вышел на открытое место. В нескольких метрах от него лежал единорог: жемчужного цвета грива поблескивала в лунном свете, длинные стройные ноги не шевелились. Он был мертв. Никогда ещё Гарри не видел такой печальной и такой прекрасной картины.
Он сделал еще шаг вперед и вдруг застыл, услышав шорох. Кусты на другом конце поляны зашевелились, и из тени выступила облаченная в длинный балахон фигура с наброшенным на голову капюшоном. Кто-то крался к ним, как вышедший на охоту зверь. Гарри и Клык замерли, не в силах пошевелиться. Однако фигура в балахоне, похоже, их не замечала. Некто подошел к мертвому животному, опустился на колени и склонился над огромной рваной раной в боку единорога. И… начал пить кровь.
