Вампир едва заметно кивнул и отвернулся. Блейз отплатил ему тем же: отвечать вежливостью на неприкрытое хамство ему не хотелось.

- Директор, могу я с Вами поговорить без свидетелей? – тихо спросил юноша.

- Разумеется, мой мальчик, – Дамблдор поднялся из-за стола. – Любезный Дориан принес мне сведения, которых как раз не доставало, и я могу взять тебя в мою следующую экспедицию, если ты все еще хочешь.

- Хочу, – быстро ответил Блейз, вампир усмехнулся.

- В таком случае, Дориан, Вы можете подождать нас в моем кабинете. И я прошу, – Альбус выделил это слово, – не покидать его. Дай мне руку, мой мальчик.

Блейз не впервые трансгрессировал вместе с Дамблдором, но ощущение было не из приятных. Придя в себя, он обнаружил, что они стоят на краю каменного утеса. Юноша вдыхал запах соли, вслушивался в рокот волн; легкий, зябкий ветерок ерошил ему волосы, пока он глядел на освещенное поздней зарей море, во все еще усыпанное звездами небо. Он стоял на высокой, темной скале, под ним бурлила и пенилась вода. Забини оглянулся. За спиной его поднимался в небо отвесный обрыв, черный и безликий. Несколько больших каменных глыб, схожих с той, на которой стояли они с Дамблдором, по-видимому, отломились когда-то от этой стены. Суровый, мрачный пейзаж — море и скалы — не оживляло ни дерево, ни полоска травы или песка.

— Что скажешь? — спросил Дамблдор. Казалось, его интересует мнение юноши насчет того, подходит это место для пикника или не очень.

- Неприятное место, – честно сказал итальянец, неосознанно прижимаясь плотнее к старому волшебнику, который все еще не отпустил его руку после аппарации.

— Конечная наша цель лежит немного дальше. Пойдем.

Дамблдор кивком указал на самый край скалы, цепочка неровных выемок образовала здесь опоры для ног, позволявшие спуститься к валунам, что лежали, наполовину утопая в воде, у самой стены обрыва. Спуск был опасным, Дамблдор двигался медленно — мешала длинная мантия. От морской воды камни внизу были скользкими. Блейз ощущал холод соленых брызг, ударявших ему в лицо.

— Люмос, — произнес Дамблдор, едва добравшись до ближайшего к обрыву валуна.

Тысячи крапин золотистого света заиграли на плескавшейся несколькими футами ниже его ног темной воде, озарив черную скальную стену.

— Видишь? — негромко спросил Дамблдор, поднимая повыше волшебную палочку. Блейз увидел в обрыве расщелину с бурлящей в ней темной водой.

— Ты не против того, чтобы немного помокнуть?

— Нет, — сказал Забини.

— Тогда давай окунемся.

И Дамблдор с неожиданной для седовласого волшебника живостью соскользнул с валуна, плюхнулся в воду и, держа в зубах волшебную палочку, образцовым брассом поплыл к темной трещине в скале. Блейз стянул мантию, уменьшил, сунул в карман и последовал за ним.

Вода оказалась ледяной; пропитавшаяся ею одежда липла к телу, норовя своим весом утянуть Забини на дно. С силой дыша, отчего ноздри наполнялись едким запахом соли и водорослей, он плыл на мерцающий огонек, который уходил теперь все дальше в скалу.

Расщелина вскоре завершилась темным туннелем, во время прилива, как понял Блейз, целиком заполнявшимся водой. Скользкие стены туннеля отстояли одна от другой самое большее на три фута, проплывавший мимо них свет волшебной палочки Дамблдора заставлял стены мерцать наподобие мокрого гудрона. Вскоре туннель повернул влево, и юноша увидел, что он глубоко вдается в стену обрыва. Забини плыл за Дамблдором, цепляя кончиками немеющих пальцев шершавый, мокрый камень.

И вот он увидел впереди выходящего из воды Дамблдора, его серебристые волосы и черная мантия поблескивали во мраке. Молодой маг невольно залюбовался статной фигурой волшебника. Добравшись до этого места, Блейз ощутил под ногами ступеньки, ведшие к большой пещере. В промокшей одежде, с которой струями стекала вода, он поднялся; воздух здесь был тих и студен, и Блейза пронизала неукротимая дрожь.

Дамблдор стоял в середине пещеры, высоко подняв волшебную палочку, и медленно поворачивался вокруг своей оси, оглядывая стены и потолок.

— Да, место то самое, — сказал он. — Здесь совершалось волшебство.

Блейз не взялся бы сказать, от чего он дрожит — от холода, который пробирал до костей, или от ощущения, что здесь когда-то творились чары. Он продолжал наблюдать за Дамблдором, который так и вращался на месте, видимо, вникая во что-то, чего юный волшебник видеть не мог. От ощущения исходившей от старого волшебника огромной Силы, Блейза охватил трепет. Не желая мешать, Блейз прислонился к одному из больших валунов, восхищенно глядя на Альбуса. Молодой человек испытывал легкое возбуждение от того, насколько прекрасна была магия Великого Светлого. Хотелось подчиняться ей, принадлежать этому могущественному волшебнику, отдаваться без остатка.

Дамблдор закончил колдовать и посмотрел на Блейза. Итальянец с таким восхищением наблюдал за ним, не замечая даже стекавшей по волосам холодной воды. Промокшая белая рубашка липла к смуглому телу, через нее отчетливо были видны напряженные темные соски, да и стройные ноги облепляла тонкая влажная ткань, вполне рельефно выделяя восставшую плоть.

Альбус шагнул к юноше и тот, сорвавшись, приник к волшебнику всем телом, жадно целуя его губы. Мужчина прижал его к себе, руки волшебника легли на аккуратные упругие ягодицы, Блейз вжался пахом в твердое бедро и, слегка потеревшись, жалобно застонал. Дамблдор разорвал поцелуй и спросил шепотом, касаясь дыханием губ юного волшебника:

- Что тебя так возбудило, мальчик мой?..

- Твоя магия... – ответил он, расстегивая мантию Дамблдора и запуская руки под ткань, – Ал, пожалуйста... Я хочу принадлежать тебе...

Дамблдор снова поцеловал его, властно, жестко, сминая и прикусывая губы. Блейз чувственно застонал. Вообще, юный Забини был на грани обморока от переполнявших его чувств. Он жаждал этой близости, и его магия, вырываясь наружу, сплеталась с более сильной магией Великого Светлого.

Несмотря на то, что место и время были явно не самыми подходящими для романтического свидания, Альбус чувствовал, что юноша уже на грани стихийного выброса. Да и сам он слишком долго сдерживался, чтобы теперь отступить. Его огромный член уперся в живот Блейза, и тот, с трудом оторвавшись от губ старшего волшебника, опустился на колени, расстегивая его мантию до самого низа. Неподдельный восторг юноши при виде такого внушительного орудия вызвали у старого волшебника усмешку.

- Нравится?..

- Ты прекрасен, – серьезно ответил Блейз, обхватывая темный от прилившей крови член Дамблдора губами.

Видно было, что такие ласки для Блейза не внове: он с удовольствием заглатывал член любовника, пропуская его в горло до основания, лаская при этом внутреннюю сторону бедер Альбуса, заставляя волшебника кусать губы, чтобы не кончить слишком быстро. Мужчина потянул его вверх и, не дав опомниться, сжал изнывающий от невнимания член юноши через мокрую ткань. Блейз судорожно вздохнул. Волшебник, не переставая целовать юношу, расстегнул и спустил вниз его брюки, обхватывая мгновенно прижавшийся к животу пенис умелыми пальцами. Магические перстни слегка царапали нежную бархатистую кожу, заставляя юного волшебника вздрагивать.

- А-ал, пожа-луйста... – выдохнул Забини, выгибаясь в его руках.

Альбус развернул юношу к себе спиной. Блейз облокотился на большой холодный камень и прогнулся в пояснице, выставляя задницу. Дамблдор огладил смуглые полушария и, присев, начал вылизывать его темный анус, разводя ягодицы в стороны руками. Итальянец застонал, обхватывая собственный член и прижимая у основания.

- Трахни меня уже, не могу больше, – попросил он жалобно.

Тем не менее Дамблдор не спешил выполнять его просьбу: облизав длинные пальцы, он осторожно ввел сначала один, потом второй, растягивая упругие мышцы. Блейз извивался в его руках, пытаясь насадиться на ласкающие его пальцы. Несмотря на то, что Блейз не был девственником, член Дамблдора был все же слишком велик, и Альбус прекрасно понимал, что может причинить нешуточную боль. Поэтому прежде, чем ввести его, волшебник применил заклинание смазки, и даже несмотря на это предельно осторожное проникновение все равно было болезненным. Молодой маг помимо воли вскрикнул и прикусил ребро ладони, второй рукой схватившись за выступ камня так, что побелели костяшки.