— Я должен слишком много всего обдумать, потому и не сплю, — вглядываясь в фигуру Тикки, застывшую в яркой полоске света, Аллен нагло уселся на выделенной ему кровати.
Тикки качнулся вперёд, оглянулся назад, громко вздохнул и, наконец, легко прикрыв за собой дверь, прошёл к Аллену.
— А ты что так долго?
— Отчитывался. Провожал Шерила в аэропорт. Выслушал о себе много интересного. И, что странно, среди всех этих вещей были и довольно хорошие.
— Ты бездельник, Тикки. Живёшь не за свой счёт, постоянным обманом. Конечно они не в восторге.
— Они сами создали мне образ лучше того, каким я мог бы стать, чего мне стараться? — Тикки опустился рядом с Алленом на кровать, приглаживая спутавшиеся белые волосы на макушке юноши. — Не думаю, что завтра рано вставать. Шерил обо всём договорится. Как тебе Хизер и Сэм?
— Странные. Но лучше, чем я опасался. В Сайлент Хилле я просто смотреть на Хизер спокойно не мог, что-то странное ощущал. А здесь — нет. Почти нет. — Юноша сменил позу, опираясь спиной о плечо мужчины, и устремил взгляд в неплотно закрытое шторами окно, различая лишь силуэты ветвистых теней садовых деревьев и лунный свет заливающий край кровати. — А что завтра будет?
— Завтра? Не знаю. Сегодня днём мы планировали беседовать с Графом и кем-то ещё.
— Тикки! — Аллен, шустро извернувшись, треснул мужчину подушкой по лицу и шустро пнул самыми пятками, сгоняя с кровати. — Всё, иди отсюда. Я пытаюсь серьёзно, а ты как всегда!
— Как тебе нужно!
— Иди вон отсюда, клоун!
— Аллен! — Тикки рухнул рядом, заставляя кровать негромко скрипнуть, и юноша прыснул вслед за рассмеявшимся Тикки Микком.
— Здесь даже мебель разваливается!
— Это гостевая спальня, что ты хотел? Это сигналка, чтобы гости не хулиганили!
— А то скрипы это самое громкое, что обычно бывает во время хулиганства!
— А ты хочешь проверить? — разворот, и Микк оказывается прямо над тяжело дышащим юношей.
— Останешься здесь спать? — немного хрипло спросил Аллен.
— Спать?
Аллен шумно сглотнул, кивая.
— Спать... — задумчиво повторил мужчина, опуская взгляд и касаясь сухих губ юноши в нехитром поцелуе. — А что скажут люди?
— А они что-то говорят, люди-то? — только окружающая их темнота спасала покрасневшего Аллена от того, чтобы не сорваться и не сбежать. Впрочем, ещё одно напряжённое мгновение, и мужчина поднялся.
— Я буду здесь, пока ты не уснёшь. А дальше — уволь. Тебе восемнадцать только в декабре.
— То есть после декабря ты рассчитываешь на что-то большее?
— Иногда мне кажется, что это ты тут рассчитываешь на что-то большее.
— Мне семнадцать лет, и ты единственный привлекательный для меня человек, которого так же привлекаю и я! Разумеется, я на что-то рассчитываю! Если что, я ещё девственник! И тип довольно асоциальный... Но я всё ещё человек, и мне.. я...
Смущение было больше Аллена. Гораздо больше. Он уже проклинал себя за этот срыв.
И Уолкер демонстративно отвернулся от мужчины, который всего через пару минут таки сдвинулся с места, укладываясь рядом и обнимая рукой.
— Не смущай меня, пожалуйста, такими заявлениями больше, – тихо шепнул мужчина.
Аллен не стал спорить о том, кто здесь кого больше смущает, и, лишь закрыв глаза, позволил телу расслабиться, разуму отпустить все переживания и мысли и погрузиться в сон.
И, вопреки всем словам Тикки, проснувшись в восемь утра от того, что тело устало находиться в одной позе всю ночь, Аллен, аккуратно перевернувшись, убедился, что Тикки всё ещё здесь. А после подполз под бок мужчины, улыбаясь и утыкаясь носом ему в плечо.
В отличие от Аллена, вечер Лави оказался куда более простым и обыденным. Он приехал домой практически одновременно с Юу, столкнувшись с парнем на лестничной площадке, и чуть ли не завизжал там же от избытков чувств. Нравилось ему быть чересчур энергичным, шумным и позволяющим себе больше дозволенного. Особенно у Юу, которого это бесило.
Да, это была странная логика.
А потому вечер начался с расспросов, а так как Юу чувствовал себя немного виноватым и благосклонно настроенным, Керр едва ли на шее у него не висел, наслаждаясь этим по полной.
А услышав, что завтра им, скорее всего, придётся ехать к этим Ноям за правдой, японец вздохнул, демонстративно вытянул из кармана телефон, отключил его, развёл руками и сообщил, что с завтрашнего дня он переквалифицируется в безработного.
После подобного заявления оба парня, уставшие от долго и напряжённого дня, предпочли уединиться в ванной, потом ещё ополоснуться в душе, а затем пришлось заниматься экстренной уборкой воды с пола под страхом возможного приближения разгневанных соседей снизу. Всего в ванной комнате они проторчали два часа, затем валялись вместе на диване в гостиной под неслышное бурчание телевизора и молчали. Лави был готов мурчать от удовольствия в объятиях Юу, японец, хоть и казался чем-то немного озабоченным, но тоже позволил себе расслабиться хоть на какое-то время. Этакая усталая идиллия. Впрочем, сидеть в объятиях с Юу и не нарываться на язвительные высказывания в сторону его романтической и тонкой, видите ли, натуры Лави мог только с действительно уставшим Кандой.
А сейчас он казался выдохшимся.
Лави чувствовал себя не лучше. И ещё раздумывал над тем, как собирается завтра вставать, куда-то идти, что-то делать… Сидеть, к примеру? В любом из случаев учёба в списке завтрашних дел была вычеркнута жирным, воображаемым маркером мгновенно. Насколько знал Лави, Аллен тоже не собирался в колледж. Он собирался ночевать у Тикки Микка. Подумав об этом, парень не выдержал и, уткнувшись в грудь Канде, тихо захихикал.
— Ты чего?
— Ты в курсе, что Тикки подкатывает к Аллену?
Юу издал непереводимый на ни один из человеческих языков звук, что-то среднее между фырканьем, ругательством и возгласом, что это очевидно.
— И я ещё сегодня видел двух странных личностей. Хизер некую, знаешь, это та девушка, которую Аллен видел в городе, и ещё её кузину, которая на деле даже не кузина и не человек. Мне кажется, что я тоже её видел где-то… где-то…
Пальцы Лави, нащупав влажные пряди длинных волос Юу, начали медленно наматывать их на себя.
— А после того, как ты сбил этого мальчишку, который тебе под машину выскочил, пробыл в полиции и вообще,ты где сегодня был?
— У Мариана Кросса, — довольно мирно отозвался Юу.
— Дядя…. Много милого должно быть он говорил обо мне?
— Нет, мы говорили в основном обо мне, немного о Ноях и о той девушке, которую я встретил в городе. — Юу невесомо провёл пальцем по собственной таинственной татуировке.
— Точно! — Лави вскочил, едва не треснув макушкой Юу по челюсти, — Это она! Сэм! Она с Хизер была, то есть она появилась, потому что Хизер угрожала опасность, и она была, кстати, ей не рада! Ты разговаривал с ней в городе! О чём? И что о ней говорил Кросс? И вообще, почему ты к нему сунулся? И.. Ого, столько... много тем для разговора после секса у меня ещё никогда не было!
Канда довольно больно треснул его локтём по макушке.
— Сэм, говоришь? Даже не знаю, проклинать её или благодарить.
— В смысле?
— Хотя благодарить-то я и не смогу, так, как она, по крайней мере.
— В смысле-е-е? — Лави, раздражённый тем, что его игнорируют, едва не вывернул себе шею, стараясь развернуться и при этом остаться в объятиях Канды. — Ты вообще о чём сейчас?
— О том, что она меня отблагодарила! — и очень настойчиво постучал себя по груди, как раз там, где чернел непонятный знак.
— И что это значит?
— Это значит, что у меня теперь куча проблем. Ты знал, что твой дядя… как бы это помягче выразиться, некромант? По крайней мере, он заявил, что это определение ему больше всего подходит.
— Ну, — Лави очень сильно призадумался над ответом, пытаясь не впасть в дикий хохот, потому что некроманты у него вязались только с множеством видео игр, — Я видел у него, когда был там, гроб. Но он сказал, что тот ненастоящий, и это элемент декора и вообще… Я смутно помню, мы тогда пили, а когда я вернулся домой, Панда долго орал на меня и потом по телефону на Кросса, что больше никогда не позволит ему ко мне приблизиться. Мне четырнадцать было, а я едва прополз по ступеням подъезда, Старик утверждал, что я тогда же пытался позвонить кому-то с ложки столовой, старательно набирая на ней номер, потом ещё пытался обуться в пульт вместо домашнего тапка… Ну, там много чего было.
