Лиара вскинула голову. Сквозь разрыв в тучах мигнула и исчезла звезда, та самая, что звали Звездой Севера. Она поднималась на небосвод лишь тогда, когда начиналась зима, и Лиара подумала, что странно видеть ее сейчас, за неделю до Ночи Мертвых. Впрочем, в горах всегда было холоднее, чем в низинах, и зима приходила гораздо раньше.

А потом они покинули холодный и неуютный лес и зашагали к разноцветным огонькам, что горели возле дверей беременных анай. К трубам, из которых валил теплый дым, к псам, что дремали на рассохшихся крылечках, к запаху хлеба и тепла, запаху дома.

- Мы будем ждать вашего возвращения сюда, - проговорила Лафь, протягивая широкую ладонь сначала Раде, а потом и Лиаре. Глаза ее искрились как-то чересчур ярко, будто были мокрыми. – Возвращайтесь скорее!

- Не знаю уж, что с вами такое, да только без вас здесь будет очень пусто! – призналась Анрут, хлопая Раду по плечу.

- Вот приедешь весной, задержишься у нас подольше, сходим с тобой за земляникой, - Шатур тепло улыбалась Лиаре, и в ее лице не было той обычной напускной строгости, с которой она обращалась к остальным своим ровесницам. – Я знаю очень уютные полянки, на которых ягоды столько, что и не унесешь.

Потом они вновь обнимались и жали руки, и желали удачи, и хлопали друг друга по плечам. Анико даже, запинаясь и краснея, промямлила что-то насчет оберега и сунула Раде в руку маленький мешочек на нитке, который обычно носила примотанным к запястью. Внутри оказался коготь какой-то хищной птицы, старательно обвязанный пучком светлой шерсти.

- Это сумеречного кота, - не поднимая глаз, пробубнила Анико. – Он от сглаза защищает. И от всякого дурного. Носи с собой.

Прощание было долгим, хоть Рада с Лиарой вовсю убеждали Младших Сестер, что уезжают они совсем ненадолго, и что вновь скоро вернутся в Рощу. И только после того, как все обнялись уже по нескольку раз и по вдвое большему количеству раз пожали руки, Рада с Лиарой вернулись в тихую теплую тишину своего домика.

Здесь тоже было как-то странно, слишком пусто, сиротливо. Лиара еще долго не могла понять, что именно чувствует, пока лежала на теплом плече засыпающей Рады, слушая, как размеренно стучит ее сердце. Что-то очень важное вновь кончалось в их жизни, что-то еще более важное начиналось, а сама она зависла на рубеже, чувствуя безумную легкость и ветер, что продувал ее насквозь, каждую пору и каждую клеточку. Или это были волны силы Великой Мани, что текли и текли сквозь чашеобразную Рощу, что по капле просачивались наружу в мир из золотоносных сердец Великой Царицы и Держащей Щит?

А на утро в их дверь постучали, и Лиара едва не вскрикнула, когда распахнула ее и увидела на ступенях крыльца улыбающуюся Найрин.

Косые лучи солнца прорывались сквозь неровное полотно туч, пятная землю то тут, то там, будто Сама Роксана отчаянно сражалась с подступающей зимой, рыча, не желая, отступая медленно и неохотно под первыми ударами непогоды. Один из этих золотых лучиков скатился по белоснежному ежику на голове Найрин, соскочил с ее хвостика, и Лиара готова была поспорить, что на миг увидела, как тем же золотом светится и кожа зеленоглазой нимфы. Что-то новое появилось теперь в ней, мягкость, которой раньше не было.

- Светлого утра! – своим мягким бархатным голосом поздоровалась Найрин, и Лиара с радостным вскриком крепко обняла ее за плечи. – Эрис вчера отправила мне весточку, и я пришла, чтобы забрать вас.

- Найрин… - Лиара отстранилась, почувствовав что-то странное. Ее взгляд скользнул вниз, к круглому объемистому животу, который нимфа слегка поддерживала ладонью, и нимфа вновь улыбнулась, так же мягко, так же нежно, чего раньше Лиара никогда не замечала за ней.

- Да, теперь вот так, - неловко пожала она плечом. – Торн давно хотела дочку, а я вот тянула и тянула, никак не могла решиться. В конце концов, она уговорила меня. Чему быть, того не изменить, ведь так?

- Я поздравляю тебя от всей души! – Лиара вновь обняла ее, на этот раз постаравшись так резко не кидаться вперед, чтобы, не дай Богиня, не задеть ее округлившийся живот.

- И я, - послышался из-за спины голос Рады, и нимфа с негромким смехом пожала ее протянутую ладонь. – Пусть она будет здоровой и такой же красивой, как ее мани!

- Мы очень старались, чтобы так оно все и было, - лукаво подмигнула Найрин, а потом кивнула им головой в сторону дома Великой Царицы. – А теперь пойдемте. Первые первых хотели попрощаться с вами.

Следом за Найрин они зашагали в сторону шумящего в отдалении водопада. Вещей у них было с собой совсем немного, и Рада отобрала у Лиары ее вещмешок, пристроив его на плече рядом со своим. Позевывая, Лиара шла рядом с ней и бросала на нее осторожные взгляды. Она обратила внимание, что большую часть встреченных беременных анай Рада побаивалась, но на Найрин смотрела как-то иначе. Что-то странное появилось в ее взгляде, какая-то глубоко сокрытая под густыми ресницами нежность. Не к самой Найрин, одной из самых красивых женщин, которых Лиаре только доводилось видеть, но к чему-то другому.

Тиена и Эрис встретили их на улице возле крыльца своего дома. За их спинами вытянулись одетые в белое Морико и Раена, которые в этот ранний час оберегали их покой. Солнце только-только вставало, и становище еще не успело проснуться до конца, потому и вокруг них на улице никого не было. Лишь какой-то нечесаный пес пробежал мимо, оглядев их черными глазами и вильнув хвостом-баранкой.

Лиара низко склонила голову перед первыми первых. Тиена дружелюбно кивнула ей в ответ, сосредоточенно пыхтя трубкой и выпуская в воздух белые густые клубы дыма. Эрис стояла рядом с женой, рассеяно положив ладонь на ее запястье. Взгляд ее темных глаз, как и всегда, казалось смотрел сквозь Раду с Лиарой, и от этого ледяные мурашки побежали у Лиары вдоль позвоночника.

- Ну что ж, вот и пришло время нам попрощаться, - негромко проговорила Эрис, когда они с Радой выпрямились. – К сожалению, быстрее, чем мы рассчитывали, но, значит, так оно и должно быть.

- Мы надеемся на ваше скорейшее возвращение, - добавила Великая Царица, вынимая из уголка рта дымящуюся трубку и протягивая Раде руку. – И на возобновление занятий с вами. Признаться, это было очень хорошо, Черный Ветер, и мне будет не хватать танцев с тобой.

- Как и мне, Великая Царица, - отозвалась Рада, с поклоном пожимая протянутую ладонь.

Последние слова прощания, последние улыбки и напутствия, пожелания удачи. Лиаре казалось, будто она видит сон, будто все это происходит не с ней и не на самом деле. Отчего-то стало так горько, так сильно захотелось остаться здесь и никуда-никуда не уходить. Особенно, когда Держащая Щит целовала их обеих в лоб и шептала над ними молитвы к Великой Мани, прося Милости для них обеих. И когда Тиена, подмигивая, желала им с Радой счастья и мира под крышей их дома. Так странно, что за несколько месяцев эти две женщины стали Лиаре столь дороги, что прощание с ними было сродни прощанию с родным домом. Отчего-то вспомнилась ее собственная мать, оставляющая ее в том приюте в Мелонии, и пыль, что медленно оседала на дорогу после того, как ее буланый жеребец унес ее от Лиары на долгие годы – или одно мгновение для них обеих?

Поддавшись порыву, она низко, почти что до земли поклонилась Держащей Щит.

- Я пришла в Данарские горы учиться, первая первых, - тихо проговорила она, с трудом проталкивая слова сквозь стиснутое слезами горло. – Но я и не думала, что найду здесь таких наставниц, как вы. Я благословляю каждый шаг на этом пути, каждый миг, который в итоге привел меня к вам, сюда, и позволил остаться здесь.

Эрис улыбалась в ответ, тяжелая ладонь Великой Царицы легла Лиаре на голову. И слезы все-таки полились под прикосновением этой ладони, потому что на одно крохотное биение сердца она ощутила себя в полной безопасности. Как бывает только в отчем доме, где тебя любят и ждут, в доме, которого у Лиары никогда не было.

Есть узы крепче уз крови и родства, что навязано нам нашим рождением. Есть истинные семьи, которые мы находим, лишь пройдя тысячи испытаний и преодолев тысячи невзгод. И они стоят того, чтобы бороться вновь и вновь, как бы тяжело это ни было.