- Пошли, - буркнула она, кивнув им головой на дорогу.
Найрин не стала спорить, только обернулась через плечо, когда они двинулись на восток. Парень с дубинкой отлепился от стены и теперь смотрел им вслед, продолжая что-то жевать. Больше никто на путниц не смотрел.
- Мы в Андозабаре, - тихо-тихо проговорила Рада, осторожно оглядываясь по сторонам из-под длинных ресниц. – Эта деревенька называется Гион, и она к северо-востоку от столицы. Содержатель гостиницы продал мне карты, так что мы сможем посмотреть, как нам идти дальше, прикинуть, сколько это займет времени.
- Все в порядке? – с тревогой взглянула на нее Лиара. – Ты какая-то хмурая.
- Еще бы мне не быть хмурой! – проворчала Рада. – Он уставился на меня так, словно Псаря увидел перед собой. Я понимаю, эльфы в такую глухомань редко заезжают, но все же. Вот только торговаться совсем не дурак, кем бы я ни была. Так что денег у нас почти не осталось.
- Деньги – это чтобы покупать еду? – спросила Найрин. Она слышала от вельдов, что в мире за пределами Данарских гор люди обменивают товары на маленькие кусочки золота и других металлов, и это называлось – деньги.
- Да, - недовольно кивнула Рада в ответ.
- У меня есть самоцветы, - Найрин не была уверена в том, подойдет ли это в качестве замены деньгам, но все-таки вытащила из кармана несколько камешков, которые специально прихватила с собой, чтобы выменять на что-нибудь необычное для Торн. – Это подойдет?
Рада воззрилась на ее ладонь, и лицо у нее вытянулось, а Лиара рядом тихонько охнула.
- Ты спрашиваешь, подойдет ли рубин с аметистом? Не то слово, зрячая! – хмыкнула она. – Правда, в маленькой деревне их никто у тебя не купит, потому что просто золота столько нет, чтобы расплатиться, но в городе мы сможем обменять их на весьма кругленькую сумму.
- Это много стоит? – Найрин с сомнением взглянула на камни.
У себя дома она смогла бы справить на них комплект одежды, может быть, новые ножны для меча, но вряд ли что-то большее. Камешки добывали в горах все кланы, и они не слишком-то дорого стоили, но использовались для обмена на ярмарках. Эти остались у Найрин еще со времен победы в Великой Войне, когда Лэйк щедро одарила всех Каэрос, вскрыв запасы царицы Ларты.
- Очень много, - серьезно кивнула Рада. – В этих краях драгоценные камни могут позволить себе только очень богатые и знатные люди. Простой народ довольствуется медяками, в редких случаях – серебром и золотом. А чаще всего стекляшками всякими.
- Вот как, - Найрин опустила камушки обратно в карман, все дивясь на этот край. И что же ей тогда покупать для Торн, раз самоцветы так дорого стоят? Много тащить смысла не имеет, на своем ведь горбу нести, но, значит, можно будет не слишком экономить. Торн ничего и не надо было, она ничего не просила, но Найрин просто хотелось сделать ей приятное.
Они вышли за границу становища и еще некоторое время шли по утоптанной в лед дороге на северо-восток. Только дойдя до небольшой рощицы впереди, Рада остановилась под сводами первых деревьев и раскатала прямо на дороге намалеванные на толстом пергаменте карты. Выполнены они были довольно плохо, подписаны непонятными значками, имеющими что-то общее с письменностью анай, но все равно другими. К тому же, карты выглядели так, словно их хранили в хлеву, используя, как подстилку для скотины. Но палец Рады уперся в какую-то точку в самом низу карты и прочертил линию по диагонали до другой точки побольше на северо-востоке.
- Вот здесь мы, а сюда нам надо попасть. Теперь осталось посчитать, сколько это в километрах, и дело с концом.
Найрин сощурилась, пытаясь разобраться в написанном, и Рада с Лиарой начали негромко пояснять ей, что значат те или иные обозначения. Поистине, в этом краю все было для нее чужим и непонятным. Даже проклятущая карта.
========== Глава 34. Под взглядом Марны ==========
Узкие улицы Дера выглядели темными и неприветливыми. Из переулков тянуло вонью отбросов и сточными канавами, в ночных тенях воровато передвигались какие-то фигуры, стараясь не вступать в редкие лужицы желтого света от масляных фонарей. Изредка слышалось шуршание крыс среди отбросов или противные надрывные вопли дерущихся котов. Трехэтажные дома нависали над грязной мощеной улицей, темными зевами окон рассматривая Раду, и она поглубже натянула на лицо капюшон плаща. Слежки она не чувствовала, но все равно здесь было неуютно. Особенно по сравнению с последними неделями, проведенными в становище Сол.
Они крались втроем, стараясь держаться как можно ближе к глубокой тени возле домов, обходя фонари, сворачивая в переулки и пережидая, когда мимо маршировали редкие отряды гвардейцев, патрулирующих улицы по ночам. Рада не горела желанием встречаться с ними и при дневном свете, не то, что в сумерках глубокой зимней ночи. Они уже случайно попались на глаза страже сегодня утром, когда только вошли в город, и едва унесли ноги. Оказалось, что приговор Раде все еще в силе, ее ищут, и новый король Мелонии, которым стал Мирад Тан’Камардан, приговорил ее к смертной казни за убийство короля и Лорда-Протектора. Что ж, ничего другого она и не ожидала. Мирад был не лучше Гелата с Аспаром, разве что никогда не пытался тягаться силами с домом Тан’Элиан, потому что побаивался Ленара. И теперь, когда его не стало, ничто уже не мешало ему вынести Раде смертный приговор.
Стражники, правда, не так уж стремились задержать ее. Всем было известно, что Мелонию она покидала в обществе Алеора Ренона, а кто знает, кто скрывался под капюшоном глубокого плаща Найрин? Нимфа была достаточно высокой и плечистой, чтобы сойти за изящного эльфа, потому, лишь увидев их с Радой, стражники принялись громко улюлюкать, до хрипоты орать им: «Остановитесь именем короля!», но гнались следом не слишком быстро, прогулочной трусцой, явно давая Раде шанс уйти. Зато уже через полчаса по всему городу разнесся колокольный звон набата, из крепости наместника высыпала вся имеющаяся в Дере гвардия, и теперь группами по десять-пятнадцать человек эти ребята расхаживали по улицам, пытаясь отыскать ее. Правда, задание свое они выполняли из рук вон плохо, видимо, тоже были наслышаны про Алеора. Гвардейцы прочесывали только самые широкие и хорошо освещенные улицы, а от прячущихся в проулках теней старательно отводили глаза, предпочитая не замечать, что там кто-то есть.
Ночь была промозглой и сырой, холодный ветер с окружающих Дер гор пронизывал буквально до костей. В этих краях тоже приближалась весна, и ее прикосновение было даже ощутимее, чем на юге, из-за бесконечных влажных ветров, долетающих с побережья Северного Моря. Запах мокрой земли порой заполнял ноздри Рады, перебивая даже вонь отбросов, и она с наслаждением вдыхала его полной грудью. Эту весну я встречу в становище Сол, среди анай. Закончу все свои дела здесь, поставлю уже точку наконец, и буду свободна, как птица.
Издали по пустым улицам прокатилось эхо шагов стражи. Облачившиеся во все свои брони гвардейцы громыхали, словно пьяный гном, бузящий на кухне своей жены. Рада подозревала, что они специально создают как можно больше шума, чтобы их было слышно издалека, и она могла уйти прочь с их пути. Никому не хотелось драться с Тваугебиром.
Кивнув головой спутницам, Рада скользнула в ближайший проулок. Каблуки сапог поехали на склизкой каше из остатков снега и отбросов, что щедро выплескивали из окон на улицу местные жители. Взмахнув руками, она с трудом удержала равновесие и с отвращением сплюнула в грязь под ногами. Этот город составлял разительный контраст чистому, продуваемому всеми ветрами становищу Сол. Сам воздух здесь был грязным, и Рада почти физически ощущала, как он пачкает ее изнутри.
Найрин и Лиара догнали ее, бесшумно устроившись в самой глубокой тени возле наглухо забитой досками двери. Чуть дальше по переулку шуршали в кучах отбросов крысы. Отряд гвардейцев промаршировал мимо них, от факелов в их руках на стенах домов плясали тени. Никто из солдат даже не взглянул в проулок, старательно отводя глаза в сторону.
