В повозку, отряхиваясь от снежной крупы, протиснулся Речник Яцек, отложил тяжёлый костяной лук и протянул руки к огню. С его рукавиц закапала вода, шипя на краях жирника.

- Скоро выйдем из-под защиты гор, – негромко сказал Речник, оглядываясь на Кессу. – Ледяной ветер там не встречает препятствий. Жаль, что мы не сарматы. Для Модженса путь домой куда как легче и быстрее.

С севера донёсся отдалённый треск, перемежающийся шипением, ветер качнул полог, Речница вздрогнула.

- Хорошо, что солмики дружны с сарматами, – прошептала она. – Холод не входит в их города. Эти белые подстанции очень красивы… и хорошо, что Модженс вернётся домой… не через земли ледяных демонов и прочей пакости. Ему и так досталось.

- Да, – Яцек кивнул. – Это хорошо. Плохо, что у нас так не получится. Ни с дружбой, ни с… Что такое?

Что-то с воем пронеслось над повозкой, снег засверкал под странными багровыми лучами, Кесса выглянула в оконце, запрокинув голову, и увидела блестящее плоское брюхо стального корабля. Две стремительные «лодки» с изогнутыми сверкающими крыльями пролетели вдоль гор и нырнули под завесу сизых туч.

- Рейд, – прошептала Кесса. – Боевые корабли сарматов… Прямо как в древности!

- Лишь бы нас не спутали с Хелигнэй, – покачал головой Речник Яцек. – Быстро у них всё делается!

- Речник Яцек, – зашевелилась Кесса, и Койя тут же навострила уши. – Мы поедем на станцию? Сарматы здесь не злы на людей, может, они помогли бы нам…

- «Элуа» и так выживает из последних сил, – нахмурился Речник. – Я говорил с Модженсом. Его сородичи не намерены вытаскивать знорков по всему миру из ими же вырытых ям. Их понять можно…

- Жаль, – вздохнула Кесса. – А подземные жители? Амнеки, дети Урнунги? Они наверняка добрее к людям, чем демоны льда! Их мы увидим?

- Как повезёт, – пожал плечами Яцек Сульга. – Было бы всё так просто… Мы приехали не в то время, Кесса. Слишком рано. Амнеки не выходят раньше Праздника Крыс. Вождь Тагьюлон обещал их отыскать – рассказать о ветках Вайкса… если всё у него получится, в Навиате или в Элуатаа дети Урнунги к нам выйдут. Но надеяться на них я бы не стал. До сих пор их воюющими не видели. Они строят себе крепости и прячутся в них, как улитки в раковинах. Тот, кто в раковину сунется, там и сгинет… но наружу Амнеки не выйдут и открытый бой не примут. Что же, по местной погоде и я не стремился бы бегать с дубиной…

- Речник Яцек, а ты расскажешь про Амнеков? – Чёрная Речница придвинулась ближе. – Какие они?

- Икымту вернётся – расскажет, – покачал головой Яцек, стягивая оттаявшие рукавицы и поднося к огню непослушные руки. – Прекрасные скафандры у сарматов «Элуа», да вот нам такие не светят…

Снаружи вскрикнула и смолкла далёкая гуделка. Ветер пробился под полог, засыпал меховой настил снежной крошкой. Аса закрыла дыру в навесе, стянула края костяными крюками. Речница, выглянув сквозь щель, увидела на севере бесформенную россыпь валунов, откатившихся к самой дороге, пологий склон голой скалы, покрытой пятнами снега, и цепочки следов, быстро исчезающие под падающей с неба крупой.

- Аса, а где гора, на которой лежит Вольга? – тихо спросила Речница. – Где-то рядом?

- За теми вершинами, – солмица указала на север. – Тёмная гладкая скала, снизу кажется, что троп на ней нет. Там есть ущелье – маленькая геджатаа у горячего ключа. Ветер нехорош, и сарматы стреляют, не то я показала бы тебе тропу…

- По этим тропам не каждый охотник пойдёт, – пробормотал Хагван. – Да и на кого там охотиться? На Иситоков?

- Икымту ничего не знает, – фыркнула Аса. – Там нет дороги для толпы охотников. Там узкие тропы…

- О чём вы там? – Яцек отодвинулся от огня и настороженно посмотрел на них. – Нам некогда лазить по горам.

Ночью в Хеливе не темнело, утром не рассветало – и Кесса думала, что из-за этого у неё с каждым днём тяжелеет и пухнет голова. Перед глазами плыла какая-то муть, по цвету неба можно было бы решить, что утро давно настало, но все в повозке мирно спали. Выловив из узла с припасами полоску просоленной шкуры с остатками мяса, Речница выглянула из-под полога. Снаружи было тихо и холодно. Койя, понюхав воздух, посмотрела на Кессу и еле слышно мяукнула.

- Лезь за пазуху, – прошептала Речница, оттягивая ворот. – Посмотрим на снег – и назад.

Снег тихо похрустывал под сапогами. Кесса покосилась на крышу повозки – там должен был сторожить Икымту. Речница прислушалась и услышала ровное сопение – солмик дремал, обнимая ведро с горячими стрелами. «Разбудить бы,» – нахмурилась она. «Пройдусь немного, вернусь и растолкаю его. Хорошо, что Кытугьин не видит…»

Подойдя к серо-чёрному валуну, покрытому коркой льда, Кесса оглянулась. Она и не заметила, как далеко ушла – отсюда казалось, что повозка не больше булыжника, а Уджуг, свернувшийся клубком на снегу, и вовсе слился с белой равниной.

«Я думала, тут повсюду снег,» – Кесса опустилась на корточки, разгребая белую крупу. Тёмно-серый лёд встретил её – он был спрятан неглубоко. «Как ледяные демоны закапываются в такую землю? Она твёрже любой скалы…» – Речница поковыряла лёд ножом и сама вздрогнула от скрежета стекла о землю. «Так я всю долину разбужу!» Под снегом не было ни травы, ни палых листьев, только лёд и земля, и Кесса не видела разницы между ними.

Кошка зашевелила усами, принюхиваясь к ветру, и тревожно мяукнула.

- Сейчас-сейчас, – Речница поднялась, пряча замёрзшие руки в карманах. Странный звук доносился издалека – и она застыла на месте, прислушиваясь. Что-то скрипело и потрескивало, то громче, то тише, потом послышался стук и резкий свист, а следом – еле слышное ворчание. Кесса вздрогнула.

- Койя, ты слышишь? – шёпотом спросила она. Кошка зажмурилась и втянула голову под воротник. Речница убрала с уха капюшон. Так и есть…

- Живей! Живей! – надрывался кто-то – далеко, на самом краю неба, и до Кессы долетал только шёпот. Но даже от этого её пробрал холод.

- Ага-ай! – крикнула она и помчалась к повозке. Растерянный крик Икымту, рык разбуженного Уджуга и недовольные голоса из-под полога встретили её. Она влетела под навес и растянулась на шкурах, запоздало нашаривая на поясе нож.

- Сюда! – Яцек рывком оттащил её от входа, выскользнул наружу с копьём и замер на краю повозки.

- Хелег? – нехорошо оскалился Кытугьин, на ощупь подтягивая тетиву на костяном луке. – Где?

- Никого нет, – крикнул с крыши Икымту. – Что такое?

- Голоса, – прошептала Речница. – Не шумите. Слушайте. Это на северо-востоке, среди скал. Говорят, как демоны. Тише!

Кытугьин поднёс ладонь ко рту и рывком откинул полог. Всё замерло.

- Пошёл! – крикнул кто-то вдалеке, за скалами, и следом послышался стеклянный хруст. – Живей!

- Тингенек, – прошептал северянин, опуская полог. Снаружи сердито всхрапнул Уджуг, повозка заскрипела, выползая из-под снега.

- Он там не один, – нахмурился Яцек. – И это не к добру. Что делаем?

- Очень скверно, – Кытугьин выбрался наружу, прошептал что-то неразборчивое, глядя на крышу. Икымту спрыгнул на передок повозки и протянул ему ведро со стрелами.

- Кесса, Хагван, не выходите из повозки, – приказал Яцек. – Очень тихо мы поедем на восток. Когда будет надо, Аса, ты возьмёшь поводья и будешь ждать за скалой. Мы пойдём туда втроём. Надо узнать, куда эти демоны так спешат…

- Речник Яцек, я тоже могу сражаться, – прошептала Кесса. – И потом – я могу держать Грамоту. Если демоны увидят, что нас послал Король Реки, мы договоримся с ними мирно.

Солмики переглянулись.

- Вот тебе, Кытугьин, ответ на все твои вопросы, – нахмурился Речник. – Аса, не выпускай её из повозки. И не спрашивай меня, Икымту, почему она ещё жива.

- Но, Речник Яцек, – Кесса попыталась выпрямиться, но чуть не ударилась головой о балку, – ты же знаешь, что я не вру! Я ведь могу, если надо, усилить ваши заклятия…

- Сиди тихо, – Речник рывком захлопнул «дверь». Повозка закачалась, медленно разгоняясь. Аса выбралась наружу и сцепила края полога крючьями с той стороны. Сани трижды дрогнули и помчались ещё быстрее.