- Сейчас, сейчас, – пробормотали рядом. Холодная ладонь прикоснулась к виску сармата. Пылающая от боли рука налилась тяжестью и бессильно повисла. Гедимину казалось, что его тело растекается лужей Би-плазмы… по крайней мере, весь правый бок, от плеча до онемевшей ступни. Темнота рассеялась, но синевато-белая бесформенная масса не делась никуда. Его правая рука, согнутая в локте и привязанная к каким-то планкам, лежала на ней. Широкий ремень обхватил кисть, от него вверх уходил шнур. Брони на руке не было. Судя по ощущениям, не было её и на всём правом боку, и на ноге. Голень у ступни перехватил ещё один ремень. То, на чём лежала рука, было большим сгустком воды – и эта жидкость не растекалась ни по земле, ни по коже. Гедимин скосил глаз, разглядывая повязки на своём теле – их, несомненно, изготовили знорки, и от них пахло полузнакомыми мутагенами. Кажется, ликвидатор Фриссгейн называл одно из этих веществ «воинским бальзамом».

«А, взрыв… Выходит, что я выжил,» – сармат прикрыл глаза, восстанавливая в памяти события последнего утра. «Необычный механизм с зачатками интеллекта… И я его даже не изучил. Эх, Гедимин…»

Связности в мыслях было немного. Двое знорков встревоженно шептались над головой, голос одного показался Древнему Сармату смутно знакомым.

- Ничего, только каменная плита без единой травинки, – торопливо шептал один. – Ушли в одно утро, и где они теперь – то знают боги.

- Они не могли его бросить, – вздыхал второй. – Возможно, считают погибшим… Ему лучше, как мне кажется. Некоторые раны уже закрылись. Ондис прилетит, посмотрит, что с костями.

- Он нас слышит! – охнул один из знорков, склоняясь над телом сармата и мокрой тканью утирая его лицо. – Халан, он на меня смотрел! Гедимин… Гедимин, командир «Идис», ты слышишь меня? Вот тебе вода. Выпей немного.

Древний открыл глаза. Знорк был укутан во что-то серое, сармат не видел его лица – только взволнованно блестящие глаза. Вода была прохладной, сладковатой на вкус – или из Великой Реки, или из родника на её берегу.

- Где я? – спросил сармат, слегка отстраняясь. Подвешенная к потолку рука дёрнулась и неприятно заныла. Гедимин не был уверен, что в ней остались целые кости. Он пытался оглядеть себя, но повязки скрывали оголённый бок. Кто-то снял часть пластин со скафандра, открыв правую руку и половину груди, и, похоже, ногу от ступни до колена. Не было и шлема.

- В Нэри-Кеме, Гедимин, – второй знорк сел рядом, глядя Древнему в лицо. – К северу от «Эджина». Не шевелись, у тебя… у тебя много чего сломано. Ты падал на правое плечо, броня треснула и вдавилась в тело. Весь правый бок был сплошным месивом, рёбра полопались. Мы соединили обломки костей, зашили большие раны. Ты чувствуешь что-нибудь? Я снимал боль, как мог.

Левая рука, закованная в броню, слегка онемела за время неподвижности. Древний погрузил пальцы в водяной шар – вода обогнула их, и сфера осталась невредимой.

- Где станции? – спросил он. Память не обманула его, этого знорка он знал – его звали Халан Кейн, и он был одним из правителей этой страны.

- Укрылись под землёй, – Халан поправил повязку на руке сармата. – Как пять тысячелетий назад. Не думал, что доживу до такого дня… Никто не выходил ни с «Эджина», ни с «Флана», а там, где стояла «Идис», теперь развалины завода. Все станции теперь в безопасности.

Глаза Древнего на мгновение посветлели. Он покосился на знорка в серых тряпках – тот стоял неподвижно и таращился на него так, будто в жизни не видел ничего интереснее.

- Кто здесь? – резко спросил сармат. Знорк вздрогнул.

- Не волнуйся, Гедимин, – Халан протянул было руку к открытому плечу, но наткнулся на взгляд Древнего и подался назад. – Орина примчалась сюда, когда тебя нашли, и не отходила, пока ты не очнулся. Меняла повязки, унимала боль. Она тебе не враг.

Сармат смотрел на руку Орины – пальцы виднелись из широкого рукава. Четыре пальца почти равной длины.

- Кто снимал скафандр? – Гедимин шевельнул правой рукой, сбрасывая ладонь Халана с плеча. – Кто?!

- Тише, тут всё переломано, – знорк попытался удержать сармата в неподвижности, но чуть сам не отлетел в сторону. – Твой скафандр цел, все пластины на месте. Никто не причинил тебе вреда. Мы убрали пластины, чтобы перевязать раны.

- Это я сделала, командир «Идис», – склонила голову знорка, медленно снимая капюшон. – Не обижайся.

Так коротко не стригли волосы ни самки, ни самцы знорков – и ни у тех, ни у других не было таких выпуклых надбровных дуг. Сармат выдохнул сквозь сжатые зубы, глядя в скуластое белесое лицо, и глаза его сузились и потемнели.

- Сулис, – прошипел он, сгибаясь пополам в попытках подняться. – Сулис, гибрид! Почему тебе позволили жить?!

- Гедимин, не надо! – Халан перехватил сломанную руку и тут же отпустил её – кровь выступила на повязках. – Орина, уходи сейчас же!

Полузнорка шагнула назад, глядя на сармата по все глаза. Её рот странно кривился.

- Кто позволил тебе родиться? Кто нарушил закон?! – Гедимин высвободил левую руку и оттолкнулся от земли, не обращая внимания на вспыхнувшую боль в правом боку. – Это будет исправлено, сулис, и очень ско…

- Нет! – сталь тихо зашелестела, покидая ножны, и сармат вздрогнул от изумления, почувствовав холодное лезвие у своего горла. Халан стоял над ним, приставив меч к его шее и заслонив собой сулиску.

- Гедимин, не двигайся. Я не хочу тебя ранить, – ровным голосом сказал знорк, слегка надавив лезвием на кожу.

В полной тишине громко всхлипнула Орина. Кровь текла по руке сармата – швы не выдержали, разошлись. Очень медленно Гедимин опустил голову и прикрыл глаза.

- Жаль, что до этого дошло, – так же спокойно сказал Халан, отводя клинок в сторону. – Надеюсь, мне не доведётся пролить твою кровь. Я уважаю тебя, и твой народ, и его законы – но здесь они не будут исполнены. Если ты не лишён благодарности, ты не навредишь той, кто лечил твои раны и оберегал твой покой.

Стало тихо. Убрав оружие в ножны, знорк встревоженно посмотрел на сармата.

- Как давно я здесь? – глухо спросил тот.

- Третий день, Гедимин, – сармату почудился облегчённый вздох. – Третий день мы ищем твоих сородичей, но они не отзываются. Мы оставили послание на развалинах завода и на восточном берегу, но…

Халан покачал головой.

- Передатчик… – Древний шевельнул здоровой рукой. На запястье, поверх крышки дозиметра, смыкалось полукольцо пластин, отделённых от брони правой руки, и одна из них – крышка над экраном передатчика – была слегка сдвинута… и едва ли прибор сам переполз на другую руку.

- Гедимин, у тебя раны вскрылись, – знорк обошёл тело, зашёл со спины и дотронулся холодными пальцами до плеча, потом провёл чуть повыше виска. Вспышки боли и жара, пульсирующие в правом боку, слегка ослабли.

- Мы пытались отправить послание, – продолжал Халан, поправляя съехавшие повязки. – Сообщили на «Идис», что ты ранен и ждёшь помощи. Это было вчера, но никто до сих пор не отозвался. Возможно, мы сделали что-то неправильно…

- Кто отправлял? – сармат неохотно поднял взгляд. Серый силуэт так и маячил в дверях.

- Гедимин… – знорк насторожился, проследив направление его взгляда. – Ты прав, Орина разобралась в твоих приборах.

- Я лежал так же, когда работал передатчик? – Древний бесстрастно смотрел на сулиску. Она сделала шаг вперёд.

- Да, – тихо отозвалась полузнорка. – Точно так же. Я высвободила твою руку из-под тела, совсем немного. Все усы выдвинулись, были вспышки, и передатчик сказал, что его работа сделана. Что-то не так?

- Передающие антенны сейчас направлены на север, – сармат сжал пальцы в кулак, и «усы» передатчика выдвинулись с тихим щелчком. – Станция за моей спиной. Чтобы сигнал дошёл до неё, он должен отразиться от промежуточного передатчика. До Применения таких передатчиков было много. Сейчас их нет.

Сулиска стояла теперь в двух шагах от сармата, завороженно глядя на него. Капюшон она так и не надела.

- Подойди. Я сейчас беспомощен, тебе нечего опасаться, – глаза Древнего слегка сузились. – Есть способ послать сигнал на «Идис». Помоги мне лечь на спину. Так броня не будет блокировать излучение.