- Всадник Азхар, третий пришелец схвачен. Огромный свирепый кот с жёлтой шерстью и серыми глазами, в точности по описанному.

Фрисс посмотрел на его ноги. Поножи из толстой кожи были располосованы и еле держались на ремешках. Речник недобро ухмыльнулся.

- Он ранил троих, – сказал Всадник. – Убить?

- Оставить в живых. Охранять до нашего возвращения. Ступай, Всадник Фирайн, – кивнул Азхар и расплылся в широкой, но ничего хорошего не предвещающей улыбке. – Итак, несмотря на все препоны со стороны воинов Вачокози, я, Всадник Азхар, изловил опаснейших преступников и врагов Ордена…

- А?! – Дахагаш, о котором все забыли, снова вскинул руки к небу. – Боги, вы это слышали?! Он изловил! Да если бы я не пришёл в вашу башню и не вытащил вас силой к обрыву… А чем вы отплатили?! Бросили меня одного среди отравленных прудов и ядовитой соли, под проклятием мерзких чародеев! Боги, только на вас и надежда…

- Тому, кто сам себя проклял, боги не помогут, – тихо сказал, приподняв голову, Нецис и снова растянулся на каменной осыпи. Четыре копья коснулись его одежды, одно уткнулось под подбородок.

- Король Великой Реки обещал нам помощь и защиту, – сказал Речник и про себя проклял хрупкий известняк – путы никак не поддавались. – Орден дорого заплатит, если вы нас тронете.

Ещё четыре копья упёрлись в его грудь, острый наконечник коснулся горла.

- Король Реки рад будет узнать, что среди его воинов – предатель, – бесстрастно отозвался Азхар. – Я не знаю, Фриссгейн Водяной Стрелок, какой хитростью ты выманил у него священную Грамоту, но она тебя не спасёт.

Он подошёл к неподвижному Некроманту. Воины расступились, настороженно глядя на колдуна и ни на миг не отводя от него копья. В руке Азхара вспыхнула гроздь золотистых искр.

- Подойди, – кивнул он одному из воинов, вставших в отдалении. – Что у него на груди?

«Изумрудник» сел рядом с колдуном и дёрнул вверх подол его рубахи, обнажая живот и грудь. Чёрные линии татуировки – звезда с восемью извилистыми лучами – темнели на бледной коже. Воины, не сговариваясь, приглушённо охнули и подались назад.

- Стоять! – рявкнул Азхар. – Вы все видели этот знак?

- Это он, – прошептал один из Всадников, и лицо его посерело. – Нецис Изгнанный. Отойдите! Я убью его, пусть проклятие коснётся только меня!

- Не смей! – Азхар вскинул руку. – Глаз с них не спускайте! Наблюдатель Квези приказал доставить их к нему целыми и невредимыми. Тащите их наверх, и если они сбегут, проклятие Некроманта покажется вам благословением!

Двое «изумрудников» рывком подняли Фрисса над землёй, он дёрнулся, но был схвачен за ноги. Ремни обвили его щиколотки. Речника потащили к пещере. Из-за поворота в последний раз сверкнул жёлтый шар над притихшим побережьем, и вокруг сомкнулась темнота. Речник напряг руки, в бессчётный раз пытаясь разорвать путы. «Река моя Праматерь,» – думал он, растерянно глядя в темноту. «Вот тебе и война с богом солнца…»

Полдень неумолимо приближался, и солнечные лучи зажигали неживым огнём острые грани древних башен, но на дне улиц-ущелий сумрак не рассеивался никогда. Там тонко посвистывал, проходя сквозь проломы окон, холодный ветер, и хлопья пепла смешивались с мелкой стеклянной пылью. Ничто живое о себе не напоминало, даже крысы, чуя неладное, забились в самые глубокие норы и с тревогой прислушивались к несмолкающему гулу и треску из-за серо-стальных стен сарматской станции.

Ничего живого, на первый взгляд, не было и там – только с резким треском складывались, втягиваясь друг в друга, ветви передающих мачт, с натужным воем сворачивались и прижимались к земле тёмно-синие купола над альнкитами, трепыхалось на неощутимом, но опасном солнечном ветру многослойное защитное поле. Живые были внизу – напряжённо следили за экранами в залах управления и ждали последнего сигнала.

- «Эджин» пошёл, – Хиу немигающим взглядом смотрел на щит управления.

- «Флан» пошёл, – Ангиран тронул рычажок. – Поле?

- Без изменений, – отозвался Гедимин.

Огни ещё сверкали на медленно втягивающихся мачтах, но быстро тускнели – альнкиты работали сейчас на самой малой мощности. «Идис» проверяла внешние коммуникации, и Гедимин краем глаза следил за боковыми экранами, но ничего тревожного там не видел. Станция была полностью готова к спуску, оставалось только дождаться…

- «Эджин» готов, – Хиу повернулся к Гедимину и поднял руку.

- «Флан» готов, – усмехнулся Ангиран, кивая на тонкую строку под экраном. – Пишет Гвеннон. Благодарит за опору.

Сарматы зашевелились, но усмешки быстро увяли. Боковой экран полыхнул красным, тихий вой пронёсся над затихшей станцией.

- Излучение растёт, – глаза Гедимина превратились в узкие чёрные щели. – С каждой секундой… Все три потока сейчас сходятся на нас.

- Поле?! – Хиу занёс руку над рычагами.

- Ночью надо было, ночью… – еле слышно простонал Ангиран, быстро нажимая кнопки передатчика.

Радужные плёнки над мачтами «Идис» вздулись пузырями и прогнулись внутрь, стремительно багровея. Белые сполохи обозначали места мгновенных разрывов. Сирена заполошно взвыла – и тут же смолкла, только что-то мелко затряслось где-то в глубине стен. Гедимин с хрустом вдавил в броню височные пластины – вся станция сейчас дрожала от ужаса, и несмолкающий мысленный вопль разрывал сармату череп.

- Держится, – тихо сказал Хиу, отходя от экрана. – Командир?

- Нестабильно, – отозвался Гедимин, осторожно касаясь щита. – Ждём стабилизации.

- Мощности не хватит, – вскинулся Ангиран, повернувшийся было к странно украшенным рычажкам. – Излучение всё ещё растёт!

- Скоро полдень, – кивнул Древний Сармат, глядя на полыхающий экран. – Как только пик будет пройден, щиты стабилизируются. Хиу, готовься к запуску.

- Не выйдет, – сверкнул глазами Ангиран. – Не выйдет! Командир, щиты уже еле держатся! Пиковое излучение их снесёт. Пока есть время, я настаиваю на запуске. Гедимин?

- Нет, – Древний медленно убрал руку с пульта. – Безоболочники не запускать, пока поле нестабильно. Иначе не удержим. Ждите пика. Что на восточном берегу?

- Спуск завершён, – тихо ответил сармат-связной. – Гвеннон пишет, что излучение очень быстро слабеет. Альгес подтверждает.

- Сами знаем, – буркнул Ангиран. – Оно всё теперь у нас. Командир!

- Са тацка, – бросил Древний Сармат, не оборачиваясь. Над щитом управления мигнул красный огонёк.

- Скачок интенсивности, – прошептал Гедимин, и глаза его против воли расширились. – Над третьим блоком… над седьмым… над тридцать первым…

- Снижение?! – Хиу рывком поднялся с места, оттеснил огромного сармата от экрана. – И тут же возрастание, как будто…

- Командир! – сармат в тёмно-синем скафандре влетел в зал, не дожидаясь, пока створки дверей полностью разойдутся. – Сигнал тревоги – Деркин, мачта седьмого блока!

- Сейчас, – Древний с хрустом содрал пластину с управляющих элементов «лучистого крыла». Зелёная вспышка разошлась по залу. Хиу и Ангиран переглянулись и молча склонились над щитом.

Гедимин вынырнул из дрожащего зеленоватого свечения на смотровой площадке под соплами нижнего уровня генераторов, шагнул к напряжённо гудящему устройству – и остановился. Генераторы были исправны.

- Деркин? – Древний повернулся к младшему сармату. Тот молча указал на небо.

Над прижавшимися к земле куполами, над рябящим защитным полем, в окружении мириадов пожирателей энергии над станцией метался огромный летающий объект. Груда неопознаваемых деталей, кое-как собранных вместе и снабжённых нелепыми крыльями, больше похожими на грудные плавники рыбы, ни по каким законам не должна была подняться в воздух – но, тем не менее, она летела и не собиралась падать. Синий огонь занимал большую часть пространства между пластинами металла и фрила, вокруг него клубилась белесая дымка. Странным летательным аппаратом никто не управлял – или, возможно, управляли с земли, если только сигнал с земли мог пробиться сквозь лучевой шторм над станцией. Нелепая конструкция то замирала над одним из блоков, растопырив крылья, то перелетала к другому, странно качая всем корпусом из стороны в сторону, и останавливалась там.