- Завтра утром, если успеем купить еды, – ответил Речник, вытирая мокрый лоб. Он ходил без шлема и очень жалел, что не может снять броню. Небо над Мвиалтишем, несмотря на ранний час, уже раскалилось добела.

- О еде не беспокойся – я купил достаточно, – Нецис кивнул на служителей, за спиной Речника складывающих тюки. – Тут довольно гостеприимный хозяин…

Что-то тревожило Некроманта, и он избегал взгляда Фрисса. Речник недоумённо хмыкнул.

- Что такое? С Алсагом что-нибудь случилось? Как он сегодня?

- Многие раны закрылись, позвонки вроде как срослись, – покачал головой Нецис. – Та-а, си-меннэль… Может, следовало бы подождать до утра, но лучше я скажу сразу. Он не поедет с нами дальше, Фрисс. Не выдержит дороги.

- Что?! – вскинулся Речник, изумлённо мигая. – Алсаг… Это он сказал тебе?

- Это я вижу, Фрисс, – нахмурился Некромант. – Он очень слаб. Даже лежать и трястись на панцире Двухвостки – уже тяжело для него. А ты знаешь, как мы обычно проходим по каменным городам… да и без городов тоже!

Повисло молчание.

- Нет, Нецис, – Речник покачал головой и поднялся с циновок. – Может, мы очень неосторожны в пути и постоянно во всё влипаем, а Флона переваливается с боку на бок и сильно трясётся… но Алсага я здесь не оставлю. И нигде не оставлю. Если нужно переждать неделю в Мвиалтише, я пережду, если нужно идти по лесу на цыпочках – пройду как по воздуху, но Алсаг будет с нами. Ты что, собрался отдать его крысам?!

Поднялся и Нецис. Холодные искры в его глазах погасли, теперь лицо Некроманта ничего не выражало.

- Та-а, илкор ан Сарк… тебе решать, Фрисс. Если Алсаг выздоровеет, я буду очень рад.

Речник заглянул за тростниковую завесу. Хесский кот не спал – лежал, мерно помахивая хвостом и то раскрывая, то сворачивая перепонки. Место перелома уже нельзя было различить – зелье Нециса подействовало быстро, и кости срослись. Кот косился на перевязанное плечо и пытался поддеть когтем повязку – видно, заживающая рана сильно зудела.

- Фррисс, – Алсаг посмотрел на Речника с опаской, – о чём вы говоррили?

- О местных жителях, Алсаг, – Фрисс запустил пальцы в шерсть на его шее. – Из-за их суеверий нам придётся снова ехать по болоту. Завтра утром отправимся. Как твоя лапа? Если сам не удержишься на панцире, я тебя привяжу.

- Я удерржусь, – кот ткнулся носом в его ладонь. – Вы не брросите меня здесь, веррно? Мы веррнёмся на Рреку? Она не сгоррела?

- Что ты, Алсаг, – невесело усмехнулся Речник. – Вода не горит. Может, мы пропустим осенние дожди, но к первому снегу вернёмся.

====== Часть 15 ======

Глава 38. Сингоралайт

Древний канал не был широким – деревья Джити, пустившие корни меж гранитных плит на набережной, закрывали его ветвями, но в них ещё оставались просветы, и солнечные блики, отражаясь от маленьких волн, дрожали на тёмных стволах и слежавшихся листьях. Мелкие пёстрые птицы сновали под ногами, подбирая крошки. Набережную затянуло мхом, засыпало листвой, корни деревьев разворотили кладку мостовой, взломали плиты на отвесных склонах и завалили канал лиственным сором. В чёрной воде лениво колыхались узкие тёмные листья – хищные цветы Х’тарр Кси копили заряд, поджидая добычу.

Двухвостка неторопливо брела по недавно прорезанной в зарослях тропе, обходя торчащие корни и переваливаясь через упавшие ветки, мимоходом обкусывала сочные листья и еле слышно фыркала, словно оценивая их вкус. Речник Фрисс смотрел на мутную воду канала, едва заметную рябь на ней, и прислушивался к медленным течениям в глубине. Ключи, питаемые местными болотами, пробились сквозь гранит и текли теперь по древнему каналу, превратившемуся в речушку, неторопливую и с каждым годом мелеющую. Фрисс видел бледные рыбьи спины среди колышущихся водорослей, – тут было что ловить, в этой «реке», но он мог побиться об заклад, что никто уже две тысячи лет ничего тут не ловит.

Нецис тоже смотрел на воду – и шумно втягивал воздух, как будто принюхивался, а иногда рассматривал кусты сквозь растопыренные пальцы.

- Думаешь, тут есть мертвяки? – настороженно покосился на него Речник.

- Та-а, си-меннэль… тут много Квайи, Фрисс, – покачал головой Некромант. – Вокруг Сингоралайта её всегда было много. Будь осторожен, когда отходишь от лагеря.

- Это из-за войны? – нахмурился Речник, протирая рукавом серебряное кольцо. – Закидали всё заклятиями и заполонили нежитью?

Что-то грузное зашевелилось под корнями высоченного дерева. Фрисс схватился за меч. Из просвета между корнями высунулся изогнутый чёрный коготь, заскрежетал по камню, едва не застрял в щели и неохотно втянулся обратно. В темноте сверкнули зелёные огоньки. Пленник дерева заворочался, пытаясь разорвать клетку корней, сверху посыпался лиственный сор, но дерево не поддалось. Речник стоял на панцире Двухвостки, выставив перед собой руку с кольцом, и провожал взглядом живую темницу, пока скрип и костяной скрежет не затихли вдали.

- Та-а… не бойся, Фрисс, ему и без дерева было бы не встать, – покачал головой Нецис. – Эти деревья медленно растут. То, что может двигаться, успело бы уйти.

Вдалеке приглушённо взвизгнул Квэнгин, зашуршали листья, чёрная тень мелькнула в ветвях, скосила на путников пылающий глаз и умчалась прочь. Алсаг, свернувшийся клубком на спине Двухвостки, поднял голову и вздыбил шерсть на загривке. Фрисс успокаивающе похлопал его по боку.

Не так просто было выбрать место для похлопывания – от шеи до хвоста по спине и бокам огромного кота протянулись свежие шрамы. Сильное зелье заживило раны, зарастило прорехи в шкуре, но их следы ещё багровели сквозь поредевший мех.

- Пока что сверху нас не видно, – Нецис сделал странный жест, очерчивая над Двухвосткой неровное кольцо. – Твоё дело, Алсаг, в случае чего – быстро скатиться под панцирь и там сидеть.

- Мрряф, – поморщился кот. – Я не боюсь Квэнгинов. Это тррусливые тварри, норровят ударрить в спину. Когда я знал только Инмеса, думал о его рродичах лучше. Если будет дррака – я буду срражаться.

- Илкор ан Сарк… – покачал головой Некромант, но больше ничего не сказал.

Сумерки застали их на берегу канала, в пещерке под вывороченными корнями огромной, но ещё крепкой Гхольмы, среди полуистлевших чёрных лепестков. Флона залезла внутрь и легла там, пристроив морду на груду свежих листьев и тростника, путники, покинув её спину, устроились у входа в нору. Костёр разводить не стали – гнёзда Квэнгинов были хоть и не на берегу канала, но и не так далеко, как хотелось бы, а огонь эти демоны разглядели бы сквозь любой морок.

Нецис костяным лезвием выводил на земле и отмирающей коре странные знаки. Алсаг забрался в нору и задремал, выпив свою миску разбавленной сурвы и несколько глотков «Кийольти» (Фрисс подозревал, что скоро придётся держать его и разжимать пасть силой – с каждым разом напоить кота зельем становилось труднее). Речник копался в тюках с припасами, тоскливо глядя на канал и круги на воде. Ничего, кроме вяленой рыбы и сушёных плодов Мфенеси – и то, и другое было ненамного мягче древесной коры – в тюках не водилось… если не считать фляги, в которой Нецис мариновал ползучие грибы, многоножек и больших муравьёв, но в эту флягу Речник не полез бы за все сокровища Тлаканты.

- Вот эти посвежее, – бормотал Фрисс, тыкая пальцем в лепёшки. – А рыба хорошая, жирная… Вот так будет в самый раз.

Он отложил в сторону долю Нециса и впился зубами в блестящий от жира кусок рыбы, уже очищенный от чешуи и отделённый от хребта, попутно выцарапывая рыбьи рёбра и собирая их в кулак. Отщипнув кусок лепёшки, он положил её в рот и прислонился спиной к дереву, блаженно жмурясь, – еда была немудрящая, но после дневного перехода – то, что надо.

- Хм, – глаза Речника открылись, он снова выпрямился и удивлённо поморщился. – Что-то горькое попалось. Нецис, посвети сюда, – похоже, тебе тухляк подсунули…

Он обнюхал рыбу, откусил ещё кусок. Дело, кажется, было не в лепёшках, – слабая, едва уловимая горечь снова коснулась языка. Речник сплюнул и потянулся за светильником. «Вот и рыбу в чём-то вывалял – а вроде не ронял… Тьфу ты, гадость какая!»