— В том-то и суть, — грустно покачала головой Лили. – Он, — она кивнула в сторону Снейпа, — понимает, чего я хочу без слов и подсказок. Ему не нужно было бы красть мой дневник, чтобы понять, что я хочу в Лондон.
— Но он никогда не устроил бы для тебя этой поездки! – воскликнул Джеймс. Окружающие начали на них коситься.
— Может быть и так. Но он никогда бы не стал созывать своих друзей, чтобы пойти и избить того, кто мог бы быть ему соперником.
— Потому что у него нет друзей. А ты его просто жалеешь, — тихо произнес Джеймс и, развернувшись, вышел.
Эванс осталась стоять, глядя в спину уходящему гриффиндорцу. А следом за ним из класса выбежал и Северус, мельком взглянув на Лили. По его глазам девушка поняла, что парень слышал те последние слова, сказанные Поттером.
— Опять он все испортил, — тихо пробормотала Лили и бросилась догонять слизеринца.
***
— Что! Здесь! Происходит?! – проорала девушка с нашивкой Слизерина на мантии, распахивая дверь в комнату Беаты.
Та лежала на кровати, не утрудив себя снять тяжелые ботинки, и кивала головой в такт музыке. Перед кроватью над столиком вращалась магическая проекция виниловой пластинки, но грохочущий звук шел отовсюду.
— Спринклс?! – девушка тряхнула Беату за плечо, не слишком заботясь о его сохранности.
— А? – слизеринка открыла глаза и удивленно уставилась на гостью. – Мия?
Звук тут же упал до приемлемой громкости.
— Ты не могла бы сделать музыку потише или же, как любой уважающий себя волшебник, наложить на комнату простейшие Звукоизолирующие чары?
— Я пыталась, — беззаботно отозвалась Спринклс, — но заклинание, усиливающее громкость и распределяющее источник звука по всей комнате, с ним конфликтует.
— И? Теперь мы все вынуждены это слушать?!
— Не истери, малышка, — хмыкнула Беата. – Это же LedZeppelin! Я единственная в этом дурдоме, кто способен привить вам вкус к хорошей музыке.
— Слушала бы классику!
— Собиралась. Это будет следующая пластинка. Органная музыка в исполнении Баха.
— Ты издеваешься или как? Нам нужно готовиться к контрольной, а ты…
— Музыка стимулирует…
— Не на такой громкости!
— Прекрати на меня орать, — вдруг тихо и разборчиво произнесла Спринклс. Ее глаза неуловимо потемнели, и в них промелькнуло что-то такое, отчего стоящая перед Беатой девушка мигом сжалась и потускнела.
— Извини.
— Ну вот и чудесно. Хорошие манеры порой помогают больше, чем крики и кулаки. Думала, ты понимаешь это.
В глазах собеседницы сверкнула злость, но она лишь молча сжала губы и вышла, аккуратно притворив за собой дверь и так ничего и не ответив.
— Нигде не дадут покоя, — проворчала слизеринка, набрасывая на себя необъятную куртку и заматывая шею и пол-лица шарфом. – Я ниндзя, — хихикнула она, кинув взгляд в зеркало, и вышла из комнаты, даже не захлопнув за собой дверь.
— Ну да, конечно, — ворчливо отозвалось зеркало, но Беата уже не услышала этого.
Любой слизеринец знал – войти в комнату Беаты Спринклс можно без особых проблем, но после этого она оторвет тебе голову. Голыми руками.
***
Сириус откровенно скучал. Анн была лживой, лицемерной, ехидной и злобной ведьмой. Все эти качества прекрасно бы гармонировали между собой при вкраплении хотя бы толики интеллекта. Но Анн была не такой. Мозги она явно презирала.
Решив выпить пару-другую помноженных на, скажем, десять, бутылок пива, Блэк искренне надеялся, что этим сможет исправить ситуацию. Но то ли Анн была настолько отвратительной, то ли алкоголь действовал из рук вон плохо — лучше не становилось. «Огневиски, — решил Блэк. – Только это сможет мне помочь». Впрочем, в этом он уже тоже сомневался. Когда девушка удалилась в дамскую комнату, Сириус незаметно махнул рукой Розмерте.
— Подлить огневиски в пиво, Сириус? — заговорщически усмехнулась та. Розмерта никогда не была ханжой и считала, что взрослые студенты имеют право выпить что-нибудь более горючее, чем обычное пиво. «Лучше пусть пьют здесь, под моим присмотром, чем в Кабаньей Голове», — говорила она не одобряющим такую тактику преподавателям.
— Ты всегда понимаешь меня без слов, — благодарно кивнул тот.
— Просто разбираюсь в девушках, — усмехнулась женщина и удалилась к барной стойке.
— Анн, знаешь… — начал Сириус, разворачиваясь к вернувшейся девушке с намерением побыстрее от нее отделаться.
— Хреновый у тебя вкус, Блэк, прямо скажем, — Беата бухнулась на стул, отчего тот грустно заскрипел, и с наслаждением вытянула перед собой ноги. Куртку она так и не сняла и была похожа на бездомного бродягу, по ошибке заглянувшего на огонек к нормальным людям. — Я понимаю – спор дело серьезное. Но нельзя же так над собой издеваться!
— Ты что здесь делаешь? – ошарашенно произнес Блэк.
— На тебя смотрю. Жалкое зрелище, — она усмехнулась и отобрала у Розмерты бокал, предназначавшийся Сириусу, прилично отхлебнув из него. – О… Кажется, здесь чуть-чуть больше алкоголя, чем нужно, Блэк, а? Но тебе все равно не хватит, поверь мне.
— Слушай, сейчас вернется Анн…
— И что она мне сделает? Глаза выцарапает? Ну-ну. Я бы посмотрела, но у меня есть более интересные дела.
— Вот и иди. Или признай, что проиграла, — хмыкнул Сириус.
— С какой это стати?
— Стоило мне наконец-то выбрать подходящую девушку для свидания, как буквально через час, появляешься ты, требуя моего пристального внимания, — Блэк откинулся на стуле, довольно взирая на Беату.
— Не льсти себе, Блэк, — едко отозвалась слизеринка. – Я просто хочу взглянуть на твое поражение самолично. Признай, что эта ненормальная куда безнадежней меня.
— Признай, что ты не смогла вынести мысль о том, что я на свидании с другой!
Блэк и Беата уставились друг другу прямо в глаза – взгляды у обоих были донельзя упрямые. Каждый стоял на своем и не желал признавать победу другого.
— У меня есть предложение, — вдруг задумчиво произнесла Спринклс. – Нам нужен беспристрастный судья!
— Это кто же, например? – слегка опешил Блэк. – Джеймс?
— Джеймс твой лучший друг и покрывает тебя в самых темных делишках. Лучше Ремус… или Питер. И Паркер.
— Паркер – твоя лучшая подруга! И она тоже…
— Но-но, нам нужен взгляд с обеих сторон! А так как, кроме Паркер и Северуса, с моей стороны больше кандидатур не имеется… Хотя мы, конечно, можем спросить у Люциуса…
— Ну уж нет! Паркер, так Паркер. Лучше она, чем еще один сдвинутый слизеринец.
— Вот и отлично! Малфоя и вправду отыскать будет сложнее.
— С чего это? Неужели он обделяет тебя своим вниманием? – едко спросил Блэк.
Беата в ответ лишь поморщилась, но все-таки ответила:
— Ни малейшего понятия. Он куда-то запропастился. Наверное, сочиняет коварные планы по завоеванию мира вместе с новой пассией.
— Новой пассией?
— Ага. Это, как его… клуб отверженных? Не… или поверженных? Ну знаешь, там, говорят, еще какой-то маньяк во главе. Бывший слизеринец, называет себя Лордом. Вот из-за таких, как он, наш факультет и не любят.
— Ну да, конечно, — саркастически усмехнулся Сириус. – А так-то вы все милые, сговорчивые и светлые душой люди. Прям как ты.
— Не ерничай, Блэк. Я даю тебе шанс свалить отсюда, пока твоя злобная паучиха не вернулась, а ты отказываешься?
— Сбежать с собственного свидания, на которое я ее сам же и пригласил? Как это… по-слизерински.
— Ты же англичанин, Блэк! Это называется «уйти, не попрощавшись». Будто ты был так сражен ее красотой и обаянием, что больше не мог находиться рядом.
— Это недалеко от правды, между прочим, — развеселился Сириус. – Сваливаем.
Беата хитро ухмыльнулась и, оглядевшись на предмет злобной пуффендуйки (что само по себе звучало, словно дурная шутка), поднялась из-за стола. Блэк чудом успел удержать столешницу и все на ней стоящее от немедленного падения и разбития об пол.
***
— Уходил с одной, возвращаюсь с другой, — веселился Сириус по дороге в школу. – Здорово, что сегодня собрание преподавателей, а то они бы нас живо выдернули из бара.
