-По моему это решение должна принять Сигюн: стоит ли давать своему отцу шанс на отношения с внуками. - В глазах Локи плескался ядовитый огонь. До чего же язвительный и неуступчивый тип…
Ньёрд согласно кивнул головой, желая пока что опустить эту тему, тут же резко задаваясь иным вопросом:
-Могу ли я спросить тебя: как все прошло в Ётунхейме? Как так получилось, что вышло все без проблем и последствий? Ты и впрямь волшебник…
-Вот и придерживайся этой теории. Зачем тебе знать подробности? Твоя дочь спасена, жива и здорова, остальное тебя касаться не должно. А если волнуешься за свой мир, то знай, что ётуны тебя больше не потревожат… - тут Локи скрыл злорадную улыбку, отвернулся от собеседника, тихо добавляя: - По крайней мере пока ты меня не разозлишь снова.
Этих слов Ньёрд не услышал. Он вообще старался упускать из виду высокомерный и неприятный тон Локи, сплошь пропитанный ядом и отчетливым раздражением. Ньёрд прекрасно чувствовал за собой вину, поэтому не смел перечить Лафейсону, к тому же благодарность его была безмерной, настолько, что вовсе не хотелось портить отношений с Богом лжи, учитывая, что раньше морской владыка не переносил его на дух.
-Сигюн ведь была в Ётунхейме с тобой? Просто я знаю её, как она упряма, тем более, когда дело касается тебя… Она бы тебя не отпустила одного.
-Надо же, - хмыкнул Локи, - хоть что-то ты можешь сказать о своей старшей дочери. Не заставляй меня повторяться, Ньёрд. Подробности произошедшего в холодном мире тебя не касаются, - отрезал трикстер. И теперь царь прикусил язык. Он чувствовал себя немного не ловко, и предпочел просто молча ждать Фрид.
-Папа! - низенькая ростом девушка вбежала в зал и сразу же прыгнула в объятия отца, а тот от радости был готов заплакать. Он снова обнял свою младшую дочь, снова увидел её живой и здоровой, на что уже почти не надеялся. А она же продолжает цвести и пахнуть, несмотря на то, что пришлось ей пережить.
-Как же я рад, милая. Как же рад! - твердил он, одаряя её личико поцелуями. Сигюн, стоящая рядом, не сразу замеченная Нёьрдом, с улыбкой наблюдала за этим, иногда поглядывая на непробиваемого хотя бы тенью радости Локи. На руках своих ванка держала Вали, который ухватился за материнское плечо, с детским недоумением смотрел за сценой воссоединения отца и дочери, однако потом его внимание привлекала игрушка лошади, что он держал в своей ручке.
Ньёрд перевел свой счастливый взгляд на Сигюн, на её сына. Он не верил своим глазам, и умилению его не было конца. Вот и второй его внук предстал его взору, и теперь Ньёрд не мог вымолвить хоть слово от переполняющей радости, которая захватывала дух.
-Приветствую тебя, отец, - поклонилась старшая дочь все с той же улыбкой.
-Ты позволишь мне подержать его? - спросил Ньёрд дрогнувшим голосом от переизбытка чувств, не сводя глаз с ребенка, и Сигюн передала сына на руки его родного дедушки, от чего малыш недовольно захныкал. Локи же все ещё был как скала, но только в лице, в душе же его творилось что-то странное. На самом деле он был счастлив от того, что наконец воссоединилась семья его супруги, и она словно вновь обрела отца, впервые обрела сестру. Улыбка не гасла на её лице, и Локи она грела, грела его ледяную душу.
Когда Вали вновь оказался на руках матери, Ньёрд прижал старшую дочь к себе, а после посмотрел на неё и Локи, громогласно сообщая:
-Благодарности моей нет предела, как и благодарности всех ванов, в том числе моей возлюбленной Катрин, доброй матушки Фрид. Знайте, что наши двери всегда открыты для вас. И что, каких бы расприй меж нами не проскальзывало, Ванахейм будет всегда рад таким гостям, как вы, мой царь, - морской владыка отдал поклон, маг ответил тем же, не забывая подкрепить свой ответ излюбленной ухмылкой.
-Моя дорогая сестра, Ваше Величество, муж моей любимой сестры, спасибо вам за все. Я так рада, что у меня теперь есть вы, - Фрид не выдержала, чтобы не обнять Сигюн, а на Локи же смотреть и вовсе боялась. Боялась, что лицо её зальется краской, боялась, что сердце снова зайдется ритмичным движением, и в итоге она выдаст свои странные, пока ещё непонятные для неё чувства, что она испытывает к нему. Локи же, видя её смущения, не придает им никакого внимания, хотя уже точно знает, что у девчонки все трепещет внутри, когда она его видит, что ему очень сильно не нравится.
-Иначе мы бы не поступили, - отозвалась Сигюн, и тут маг решил вставить наконец свое слово.
-Сегодня я хотел бы устроить пир в честь великих гостей из Ванахейма, и вы вдвойне отблагодарите меня и мою супругу, если примите приглашение и придете сегодня вечером в тронный зал. Надеюсь, не откажите?
-Нет, Ваше Величество, не откажем, - глаза Фрид загорелись, как только что поднявшееся солнце. В груди её сердце застучало быстро.
-Благодарю, Локи, мы обязательно прибудем, - ответил Ньёрд почтенно.
-Вот и отлично. А теперь вы можете отправиться хоть в свои покои, хоть гулять по Асгарду, но вечером непременно мы с супругой ждем вас здесь. Ступайте. Слуги уже обустроили твои покои, Ньёрд, - Локи теперь улыбался, но улыбался как-то натянуто.
Когда за отцом и сестрой закрылись двери, ванка повернулась к мужу, пристально заглянула ему в глаза.
-Локи, что не так? - тихо спросила она.
-Все хорошо, любимая. Все хорошо, - невинно проговорил он, забирая сына из её рук, который в свою очередь радостно заулыбался и прильнул к плечу отца. - Должно быть, для меня не привычна такая благодарность, - рассмеялся он.
-А ты привыкай. Хотя ты и пошел в Ётунхейм по своим мотивам, ты все же спас целый мир от войны, а ещё спас жизнь ни в чем неповинной девочки, которой просто не повезло, - посоветовала жена, нежно глядя на него своими прекрасными глазами. Локи не удержался, чтобы не подарить ей легкий поцелуй в губы, который служил ответом на любое её слово, которого всегда было достаточно, который всегда говорил ей гораздо больше, чем речь.
Солнце постепенно клонилось к закату, на горизонте заблестел алый оттенок неба, который с каждой новой минутой становился все насыщенней. Над морем поднялись ввысь облаков две чайки, взмахнув своими белыми крыльями, скрылись в небесах. Последний блеск солнца догорал и отражался на дворцах и в морской пучине, словно тысячу костров зажгли по всей Вселенной. Слабый ветерок, как бы прощаясь, нашептывал в листве деревьев чужие имена, убаюкивал ветви в своих ласковых руках, покачивая их, будто колыбель. В пышном, разноцветном саду с клумбами красных роз встрепенулась розовая бабочка, перелетев с одного цветка на другой, устроившись в чашечке поудобней. В городе ещё не утихли и не собирались утихать голоса людей. Ведь сегодня народ снова празднует, собирается излюбленными компаниями в тавернах, в улицах, расставляя столы. Во дворец же спешат разодетые придворные мужчины, юноши, девушки, женщины. Среди толпы народа можно разыскать морского владыку Ньёрда, у которого с асами прекрасные дружеские отношения. Пир ещё не начался, а царь океана уже на месте, видно, давно он ожидал чудесного вечера в окружении асгардцев.
Когда солнце окончательно опустилось, небо приобрело сине-черный цвет, и теперь на нем особенно четко выделялись недосягаемые, но такие притягательные галактики и замысловатые узлы различных созвездий. Луна сегодня явно опаздывает, но зато ночная певунья синица уже подготавливает себе место на вершине высокой сосны, постепенно начиная распеваться.
На глазах у Сигюн закончился очередной день, давая отдых сияющему небу, давая людям покоя и отдыха, который они используют не для сна сегодня, а для пышной пировальни в честь великих гостей из Ванахейма, в честь героя Локи, что спас дочь Нёьрда, вырвал её из лап ледяных монстров. И никто не знает, как все было на самом деле, никому не известно, что произошло в Ётунхейме, и что и Локи и его жене пришлось там пережить. Об этих историях умолчали правители, и Сигюн даже боится вспоминать те ужасные мгновения, не то что рассказывать о них кому-то.
Девушка стояла возле окна. Она уже была полностью готова спускаться в тронный зал, который вновь сегодня кишит гостями, но Локи попросил её дождаться его. Что Сигюн сейчас и делает. Она стоит у окна, наслаждаясь песней синицы, вдевая в уши черные серьги-подвески, напевая что-то под нос в такт талантливой птичке. В её голубых глазах отражаются плывущие по небу звезды, и девушка загадочна и мистична в полумраке комнаты, одетая в черное элегантное платье, что полностью оголяет её плечи и ключицы. Платье обтягивает её талию, подвязывается ленточкой на бедрах. Волосы ванки уложены в высокую прическу, на милом личике сияет легкая косметика, и по привычке во время ожидания дева покусывает нижнюю губу, устремляя свой взгляд в даль. Внезапно что-то заставляет губки девы изогнуться в улыбке, а вернее - кто-то. Его присутствие она уже давно научилась распознавать, и как бы бесшумно он не заходил, она всегда его услышит. Сигюн оборачивается лицом к мужу, что оценивающим взглядом обводит её, и его тонкие уста растягиваются в ухмылке, а руки так и тянуться коснуться гладкой девичьей кожи, что блестит, отражая в себе блик свечей.
