-Ох, эти твои шуточки, - буркнула Сигюн, толкая мужа, но он все же снова заставил её прильнуть к нему, заставил её губы сдаться его устам.
-Ну что, идем дальше? - тихо сказал маг, отрываясь от поцелуя. Сигюн знала, куда дальше они направятся, и она почему-то боится, словно все происходит в первый раз. Это странное, смешанное чувство, когда желание настолько сильно, что становится даже страшно. Только вот почему страшно? Ноги девы уже подкашиваются, и подкашиваются ещё с тех пор, как горячий шепот супруга раздался над ухом в тронном зале. Это слово пропитанный сладким ядом голос, который так невнятно на неё подействовал, все его сегодняшние прикосновения доставляли Сигюн бурю эмоций, которые она пыталась сдержать.
-Скажи честно, ты что-то подсыпал мне в чай сегодня? - спросила она у Локи.
-У меня была такая мысль, - признался маг, игриво улыбаясь. -На самом деле внутри тебя все ещё бьется страх, и ты никак не сможешь перебороть его. В тебе бьется недоверие ко всему, что происходит. Ты настолько привыкла к плохому, что теперь тебе просто не верится, что все может быть хорошо. Даже наше уединение сейчас тебе кажется сном, и ты боишься и дрожишь оттого, что вот сейчас ты проснешься и меня не будет рядом, ты вновь окажешься одна, выйдя на улицу, столкнешься с презрением, а потом зальешься горькими слезами. Так ты жила слишком долго, и в этом только я виноват, Сигюн. Теперь я хочу стереть твою память, твое прошлое, - он осторожно касается её руки, затем открывает дверь спальни, заводя её внутрь. -Я хочу доказать тебе, что слезам пришел конец, - он запер дверь, затем приблизился в деве, изучая её слегка испуганное лицо. -Я хочу все изменить, и тебе не стоит ничего бояться. Поверь, все хорошо, - удар сердца, а потом его губы уже властвовали над её устами. Поцелуй был настолько глубоким, что Сигюн была готова задохнуться, лишь бы его не прекращать.
И начнется новая жизнь, совершенно другая, сотрутся все прошлые события, словно сама память поменяется, станет чистой. Колдун, раздевая жену, укладывает её на широкое ложе, тут же нависая сверху. Вновь грубеют его нежные руки, причиняют невыносимую боль, смешанную с удовольствием. Но в этих руках ей не страшно, ей уже нечего бояться. Зло рядом с ней, зло сейчас над ней, но это зло никогда не причинит ей намеренную боль. Она знает, она верит, она любит.
Тела сливаются воедино, пылают, как два костра, соединяя свои языки. Его руки блуждают по её телу, изучая его, изучая каждую частичку, и каждый сантиметр её тела открыт для него. Он делает с ней все, чего так давно желал, она в его ловушке, где ей уютно, где ей хорошо, и она рада никогда больше не вырываться из этого капкана. Он связывает её своими руками, покрывает холодными поцелуями кожу, касаясь тех мест, где слишком давно все судорожно дрожало от желания. Она способна лишь выгибаться ему навстречу, стонать от его действий, закрывать глаза, кусать губы до крови. По телу бежит холодок, когда его пальцы пробираются в самое заветное местечко, она всхлипывает от ощущений, извиваясь на простынях змеей.
После недолгой подготовки Локи переходит уже к решительным действиям. Он заполняет девушку, забирает её без остатка, осушает её, словно кубок вина. И она движется под ним, поддаваясь его беспощадным желаниям, его резкости, жесткости. Никогда он не умел быть нежным в такие моменты, его хватало ненадолго, если все таки он пытался проявить ласку. Он любил все делать с напором, но при этом он точно знал, что Сигюн будет сгорать от наслаждения. Так и происходит. Она сгорает, она кричит его имя, двигаясь в такт ему. И все это длиться долго, и все мысли уплывают из памяти, все теряется в их стонах, в стенах этой комнаты навсегда скрывается, обещая больше никогда не тревожить своих хозяев.
Их соитие прекращалось на мгновение, когда уже были оба не в силах стерпеть, а потом снова все начиналось заново. И так до рассвета. Они не могли насытится друг другом. Они словно два монстра, которых выпустили из клетки на свободу, так давно стоящую совсем рядом, но отказывающуюся взять за руку.
Ночь была такой длинной, казалось, что она не кончится никогда. Эта ночь была предназначена им, когда они, наконец, окончательно воссоединяться. В эту ночь было все. Наступил долгожданный отдых, когда Сигюн, оставив мужа, ушла в купальню. По возвращению она заметила, что Локи задремал, и будить ей его не хотелось. Она, обернутая полотенцем, прикрывающим её прекрасное тело до колен, осторожно опустилась рядом с мужем, с интересом разглядывая его лицо. Сейчас он был так спокоен, так красиво отражался огонь свечи на его словно мраморном лице. Дева коснулась его щеки, провела линию от заостренной скулы до шеи, а потом, улыбнувшись, хотела было уйти, как вдруг его рука резко схватила её за запястье, и тут же её тело оказалось прижато к постели.
-Куда это ты? Мы ещё не закончили, - сверкнули его глаза, и вновь она отдалась ему, сладостно выкрикивая его имя.
Только под утро они уснули, с мыслями о новом дне в их новой жизни. Она, как всегда, спала на его плече, а он, как всегда, крепко её обнимал. Усталые, довольные, они не могли насытится теплом прикосновений. Так они вошли в новую жизнь, в будущее, которое будет таить в себе новые испытания, о которых не знает никто, кроме Локи. И он снова клянется самому себе, что убережет семью от всего этого. Сигюн будет в безопасности вместе с Нари, а у Локи же ещё есть незаконченные дела, которые он обязательно должен свершить.
========== Глава 69 ==========
На второй месяц осени выпали самые неожиданные для всего Асгарда изменения, которые до сих пор несколько пугают народ. Конечно, правление Локи вел мудро, и иногда асы даже удивлялись, что жизнь стала куда более безопасной, чем была ранее. Они ощущали некую защищенность в своем мире, ощущали, что они сокрыты от всех бед могучей рукой Бога обмана. С Верховным советом маг тоже нашел общий язык, несмотря на явные недовольства и страх со стороны властителей и Богов, он все же добился их расположения и заставил их подчиниться ему, принять его как верховного хранителя всех девяти миров, каким был Один когда-то. Собрание совета было частым, и на этом собрании лишь одно место пустовало вот уже месяц - место Ньёрда, царя Ванахейма. После своего заявления он более не посещал собрание, даже восхождение Сигюн на трон ни сколько не сблизило его с Лафейсоном, однако он поддерживал связь со всеми членами совета, кроме Локи. Бога лжи это мало расстраивало - он знал, что однажды Ньёрду придется отыскать дорогу в Асгард, придется найти колдуна и просить его о помощи. Ведь их распри с ётунами ещё не закончились, и Локи уверен, даже само начало ещё не вступило в свои права. Они готовятся…
В самом Асгарде как всегда развивалась торговля, трудовые работы и строительство, только разве что урожаем никто не занимался - не сезон. Асы возводили бесподобные высокие арки, стены, дворцы, и даже приближающиеся холода не пугали их, не заставляли прекратить работу, и только ближе к зиме все закончилось, приостановилось на время. Каждая прошедшая неделя заканчивалась пирами, праздниками, гулянками, и царь присутствовал на каждом из таких событий вместе со своей женой. Однако Лафейсоны уходили рано, оставляя торжество, возвращаясь в свои царские покои. И это время стало до невозможности прекрасным, это время стало сказочным для всех, народ жил спокойно, обогащался, не ожидал войны, а просто жил в свое удовольствие, прославляя трикстера, который раньше слыл предателем и убийцей. Однако не стоит упускать из вида и то, что люди несколько боялись своего царя, за провинности и непослушания он сурово мог наказать, и мало кому известно, как именно он это делал. Разгневанный Локи становился для них сущим кошмаром, поэтому люди старались его не злить. Теперь все было иначе - теперь асы вместо ненависти питали к нему уважение, и только одно осталось неизменным - страх.
Где-то в середине второго месяца на востоке сверкнул еле заметный луч, напоминающий северное сияние. Он был заметен лишь одному, лишь Локи. Увидев, что его потайной ход открылся, он уже про себя начинал ликовать, довольно улыбаясь, он так долго ждал этого момента, когда луч сверкнет и в Асгард снизойдет его старая знакомая Лорелея, которая оказала лжецу самую дорогую услугу. И за эту услугу Локи заплатил ей сполна, нет, не золотом, не украшениями и даже не жизнью, он даровал свободу беспризорной чаровнице, кочующей и скрывающейся по всем мирам вместе с сестрой. Он отпустил Лорелею на все четыре стороны, когда та привела уже подросшего волка Фенрира и сопроводила его до дальних лесов. А потом, как и говорил маг, волк нашел дорогу сам, он уже знал, куда бежать, знал, где укрыться.
