Просто не описать, как мне было первое время жутко неприятно и чудовищно тяжело, я думал только о том, что сейчас думают китайцы, видя двух обнимающихся парней, потому что Фостер тут же ответил на объятие, с силой сжав пальцы за моей спиной. Мне до безумия хотелось от него отстраниться из-за разыгравшейся неловкости, но я отчаянно терпел. Потом просто попытался сконцентрировать мысли на Фостере, представлять, что кроме нас тут никого нет, и ведь он здесь только из-за меня, хоть ему и не хотелось сюда идти. Ему ведь тут еще хуже в разы, так что надо хоть.. отвлечь его, что ли.
– А как же самолеты? – тихо спросил я, ласково поглаживая его по бокам и спине и все еще сполна не веря в то, что узнал. – В Хайларе же мы тоже в парк ходили.. и там же нормально все было!
– Я часто летаю, с детства, можно сказать, – вздохнув, проговорил он в ответ. – А в Хайларе, – Фостер легко поцеловал меня в скулу и, на пару секунд крепче прижав к себе, все же отпустил, от чего мне, честно говоря, резко полегчало, но чувство неловкости, такое безобразное, мучающее и пугающее, все еще кружило надо мной густым туманом. – Там не было такой высоты. Да и ты не заметил.
Мне тогда действительно было вообще пофиг на детали, и общались мы не так.. вот и не заметил. Я нахмурился и тут же подумал про все наши перелеты, вспоминая, что и как, и потом только обратил внимание, что Фостер ни разу не сидел у окна, а летали мы уже пять раз!
– Я фигею, – нервно хохотнул я, глядя на него с прищуром. – Теперь мне интересно, чего еще ты боишься, – я снова покосился на китайцев, которые, похоже, в итоге заинтересовались тем, что у нас происходит, и смотрели на нас со всем вниманием.
Поэтому я тут же отвернулся, чувствуя, что стыд охватил меня уже с головы до ног за какую-то жалкую секунду, и в ограниченном пространстве куда-то деваться от него теперь было просто нереально.
– Если скажу, ты будешь использовать это в корыстных целях, – Фостер даже засмеялся, но все равно как будто не так заливисто и заразительно, как он делает это на земле.
Да ладно.. Че сразу чудовище-то из меня делать?
Я тут же надулся, отворачиваясь к окну, и вдруг с облегчением почувствовал, что мы начинаем наконец-то спускаться. Еще десять минут мучений, и все, больше не потащу этого героя на такие качели. Тигров зато, сука, не боялся будто..
– Но еще про один страх все равно скажу, – я тут же заинтересованно повернулся к нему, приготовившись внимательно слушать, и даже часто закивал, мысленно перебирая все известные мне страхи, включая даже грызунов и насекомых, но это вообще было как будто абсурдно.
Он не испугался тигров! Какие, нафиг, грызуны?! А Фостер вдруг тепло мне улыбнулся.
– Сейчас я больше боюсь, что с тобой что-нибудь случится.
Я молча смотрел на него в ответ, кусая губу и мысленно повторяя его слова, а потом, позорно зардевшись, застенчиво отвел глаза. Любая фраза в таком духе теперь заставляет меня отчаянно краснеть..
– Не хочешь быть вторым? – вдруг неловко брякнул я, подумав уже совершенно в другом направлении, а потом снова глянул за стекло, цепляясь взглядом за разные здания, деревья и вообще яркие пятна, попавшиеся на его пути.
Не знаю, зачем я это сказал, само как-то подумалось, вот я и сказал. Он же только из-за Майка так за меня переживает.
А серьезно.. это же такой кайф, когда ты у кого-то первый. У меня было такое с одной из моих первых девушек еще по школе, но тут-то.. с парнем. Я у него все равно буду как минимум второй. И буду ли?
– Билл.. – с нотками укоризны прозвучало мне в ответ, но я лишь махнул на него рукой.
Не знаю я, что делать: я, вроде как, не отказался, но просил ждать, и в то же время еще не поздно забрать свои слова обратно, чего мне несказанно хочется.
Вскоре с адским колесом было покончено, и мы оба облегченно выдохнули: Фостер из-за своей природной нелюбви к большой высоте, а я – к замкнутому пространству в обществе этого самого Фостера.
Вообще аттракционы в нашу экскурсию изначально не входили, но мы выстояли еще одну длиннющую очередь, чтобы попасть еще хотя бы на одно развлечение, а то мне на колесе все равно понравилось, а Фостеру – нет, так что теперь мы были квиты. Сначала на телебашню ехать планировали, но я его отговорил, потому что.. просто пожалел его нервы, там ведь тоже, наверное, высота. Видеть пугающе бледнеющего Фостера мне не очень-то понравилось, если честно, тем более, когда я в этом, выходит, еще и виноват.
А после обеда, когда у нас до самолета оставалось где-то часа четыре, Фостер повез меня в какой-то огромный парк. Передвигаться в нем можно было на велосипедах или на трамвайчике, но меня обломило педалить, если честно, хотя велосипеды в Китае – чуть ли не основное средство передвижения. Недаром китайцы еще называют свою страну царством велосипедов.
В парке было очень красиво, мне понравились скульптуры, искусно вырезанные из зелени, я везде, где только мог, фотографировался, фотографировал и повеселевшего Фостера, мы посидели в беседках, купили сувениры.. У меня было великолепное настроение, но мысли о скором возвращении стали проникать в голову все чаще, и от этого становилось чертовски грустно. В Хайларе снова нужно будет скрываться и с опаской оглядываться на улицах, чтобы никому не попасться на глаза.. Вот так открыто уже не погуляешь, как мы гуляем сейчас. И там Майк..
Я увлеченно трещал без конца о своих впечатлениях, задавал тысячу вопросов, а потом, вдруг заткнулся, когда увидел, что два парня, идущие перед нами, вдруг взялись за руки и пошли так. Я, честно говоря, опешил и сразу же ткнул в плечо Тома, который вскоре проследил мой офигевший взгляд. Как так-то?!
– А что? – удивленно спросил у меня он, а я пораженно покачал головой.
Неужели тут так просто можно показывать такие вещи?!
– Том, а они.. – я почему-то постеснялся произносить это слово вслух и, хмыкнув, просто замолчал, так же недоуменно глядя то на переплетенные руки двух молодых парней, то на посмеивающегося Фостера.
– Скорее всего, нет, – улыбнулся он, тоже мельком глянув на них.
Я был в огромном шоке и совсем ничего не понимал, все еще продолжая внимательно смотреть и чувствовать, как рушатся сейчас мои нервные клетки.
– В Китае два парня могут идти, взявшись за руки в знак крепкой дружбы, и совсем не обязательно, что они.. – Фостер так же, как и я, лишь хмыкнул вместо того смущающего меня слова. – Здесь не одобряют это дело, приходится скрываться, – а потом он просто взял меня за руку и тоже переплел наши пальцы. Меня перекосило.
– Том.. ты че?! Тут же люди! – прошептал я рассерженно, моментально напрягшись и смутившись, и мой страх и неловкость снова вернулись, хоть я и предпринял первую попытку борьбы с этим, когда мы катались на колесе обозрения, но сейчас был совсем другой случай.
– Расслабься, детка, – Том лукаво подмигнул и лишь крепче сжал мою руку в своей. – Они, наверно, могут и не подумать, что я веду тебя за руку, как своего парня, – уверенно и даже словно обыденно сказал он и закусил губу, лаская мое лицо своим нежным, теплым взглядом.
Я лишь шумно выдохнул, немигающим взглядом уставившись в асфальт, но уж не на него. А могут и подумать. Мы же не китайцы..
– Фостер, – сквозь зубы процедил я, метнув в него короткий нахмуренный взгляд, а в груди в это время полыхало безудержное пламя эмоций, бушуя и разгораясь еще сильнее.
В голове же набатом били его слова, что он назвал меня.. своим парнем. Он все равно считает меня своим, хоть я и отпираюсь!
– А что опять Фостер? – все так же улыбаясь, поинтересовался он, недоуменно вскинув брови, а я лишь устало вздохнул и опустил взгляд на так полюбившийся мне асфальт. – А?
– Пипец, – негромко выдавил я, и у Тома вдруг зазвонил телефон, который стал для меня потрясающим шансом перебить тему.
И я ведь так и не возразил толком, когда он сказал про.. Блин.
Мы уже почти вышли из парка, в то время как Фостер все разговаривал о чем-то с отцом, как я догадался из его реплик, а моя рука по-прежнему была в его руке. Вот дорого, наверное, звонки такие обходятся, мне даже страшно подумать, сколько это стоит, так что я просто переключусь на что-нибудь другое.
