— Слишком много чести,— прошипел один из молчавших волшебников – его землистого цвета лицо, в обрамлении коротких светлых волос показалось Мэри смутно знакомым,— скажи еще, что сам Темный Лорд должен умолять тебя присоединиться к нему.
— Было бы неплохо,— хмыкнула она,— но, это уже из разряда фантастики.
— Довольно!— взревел Руквуд, поднимая волшебную палочку,— Круцио!
Мэри была готова к этому: резво отскочив сторону, она ответила своим заклятьем, от которого Руквуд, как только что Мэри, уклонился. Следующим словом Пожирателя стало Подчиняющее проклятье. Избежать и его Мэри не смогла – параллельно соратники Руквуда пальнули в нее своими заклятьями с таким расчетом, чтобы уж одно-то попало в волшебницу точно. И Мэри выбрала из трех зол меньшее зло, позволив Подчиняющему проклятью настигнуть ее. Но оно не подчинило её – у Мэри достало сил отринуть чужую волю. Едва она это сделала, как тут же произнесла одно из своих любимых заклинаний – взорвавшись над изумленными волшебниками, оно в один миг обрушило на них груду булыжников. Хорошенько приложив гостей Мэри по голове, камни исчезли, а Мэри, призвав в свою руку волшебные палочки всех троих, нацелила свою собственную палочку на Руквуда, произнося слова смертельного проклятья.
— Нет!! Пожалуйста, я вас умоляю, пощадите!— взмолился волшебник с выражением крайнего ужаса на покрытом оспинами лице,— мы больше не пересечемся, обещаю, если вы сейчас просто отпустите нас! Пожалуйста…
Мэри на минуту застыла, обдумывая слова Руквуда, и решив, что она не убийца, отвела свою палочку, швырнув в Пожирателей смерти их собственные волшебные палочки.
— Тогда уходите, но не забудьте о том, что второй раз я вас не пощажу.
Торопливо поднявшись с пола, волшебники закивали, и краски тут же вернулись обратно на их лица. Все трое, пятясь и кланяясь Мэри с благодарностью и страхом, в быстром темпе ретировались за дверь. А волшебница, вздохнув, стала устранять последствия визита Пожирателей смерти. Параллельно она думала о том, что вряд ли может полностью верить словам волшебника, находившегося на волосок от смерти. Это сейчас Пожиратели смерти напуганы, но вскоре они могут снова преисполниться решимости, и явятся к ней уже в гораздо большем количестве. В таком случае Мэри окажется в ловушке и будет вынуждена выбирать одно из двух: либо стать такой же, как трое волшебников, что сейчас с позором покинули ее кабинет, либо стать жертвой Пожирателей смерти. Ни один из этих вариантов не воодушевлял Мэри, но она понимала, что сделать выбор придется. Это надолго выбило ее из колеи, и сил прибавляло только одно воспоминание произошедшего недавно радостного события – после многочисленных попыток Мэри как-то увидеть написанное на пергаменте, который, по ее мнению, просто обязан был содержать в себе нечто важное, на старом листе наконец-то проявились некие письмена. Язык был Мэри абсолютно незнаком, и она так и не смогла определить его, просмотрев все книги, что у нее были, посвященные древним языкам. Даже специалисты, которым показывала Мэри слова с того пергамента, переписанные ею на всякий случай, отрицательно качали головами, ясно показывая, что они никогда не видели подобного языка.
Как бы то ни было, повторных визитов Пожирателей смерти в следующие две недели не состоялось, и Мэри, все это время находившаяся в большом напряжении, в конце концов, перестала ожидать прихода кого-то из слуг Волан-де-Морта.
В последнее воскресенье мая Мэри, как всегда, сидела в своей гостиной, занимаясь прочтением одной из своих любимых книг. В камине убаюкивающе потрескивал огонь, сова Мэри, Герда, сидела на подлокотнике кресла, что занимала волшебница, и спокойно дремала. Внезапно сова громко ухнула, поднявшись в воздух. Мэри едва подумала, что Герда словно предупреждает ее о приближении чего-то неприятного, как в гостиную вошли трое мужчин, неизвестным образом прошедшие через ее защитные заклинания. У стоящего впереди лицо было скрыто капюшоном плотного дорожного плаща черного цвета, а остальные уже опустили свои капюшоны. В одном из гостей Мэри без особого удивления узнала Руквуда, с недавних пор обязанного ей жизнью, а вот лицо второго Пожирателя было ей незнакомо – бледное, с нависающими на темные, глубоко сидящие глаза коричневыми волосами. Вот и тот волшебник, чье лицо было до сих пор скрыто, ростом гораздо выше двух других, наконец, опустил капюшон. С внезапным потрясением Мэри узнала в нем Волан-де-Морта, не сильно изменившегося с их первой встречи – все те же отсвечивающие красным глаза убийцы, с холодцом взиравшие сейчас на нее, искаженные черты – лицо, способное вселить ужас в сердце любого смельчака.
— Принимай гостей, Мэри Моран,— заговорил он высоким голосом, в котором было больше холода, чем в самом суровом северном ветре,— мы проделали долгий путь, добираясь сюда, поэтому, будь любезна...
Он прервал фразу, глянув на Мэри со значением. Волшебница предложила пришедшим кресла и остановила вопросительный взгляд на том мужчине, что был ей еще не знаком. Тот, правильно истолковав ее взгляд, назвался Рудольфусом Лестрейнджем.
— Признаюсь, я несколько удивлена тем, что вижу тебя в своем доме,— сказала Мэри, обращаясь к Руквуду,— ведь ты обещал, что больше не побеспокоишь меня, если я сохраню тебе жизнь. Если бы ты дал Непреложный Обет…
— Это обещание он бы не смог выполнить в любом случае, ведь дал его под угрозой лишения жизни,— прервал Мэри Волан-де-Морт,— а что до нашего присутствия здесь… может, меня неправильно проинформировали, но ты, кажется, настаивала на встрече со мной?
Мэри кивнула, понимая, что дело плохо. Если после того, как она тогда прогнала Пожирателей смерти из своего кабинета, к ней пришел сам Волан-де-Морт, значит, у него действительно имеются серьезные планы касательно ее. А Волан-де-Морт тем временем продолжал:
— Раз так, я повторю то, что говорил тебе Руквуд: сейчас, когда я набираю себе сторонников, мне угодно чтобы ты, Мэри Моран, была среди них.
Мэри, смерив Волан-де-Морта презрительным взглядом, дерзко переспросила:
-Тебе угодно? Ты вынуждаешь меня спросить: знаешь ли ты, кто в этом доме хозяин?
-Ты,— ответил темный маг, вглядевшись в Мэри непонимающим взглядом.
-Тогда не веди себя так, словно это я пришла к тебе просить принять меня в Пожиратели смерти,— отрезала Мэри оскорбленным тоном,— приказы будешь отдавать за стенами моего дома.
— Я вижу, смелости и дерзости тебе не занимать,— заметил Волан-де-Морт с оттенком одобрения в холодном голосе,— так же, как и гордости. Может, еще скажешь, что пока я здесь, то должен выполнять любой твой приказ?
— Сказать-то я могу, но что тебе мои слова? Пустой звук,— произнесла Мэри,— к тому же ты уже привык командовать, наверное, делаешь это с малых лет?
Волан-де-Морт изучающе взглянул на неё, чуть прищурив багровые глаза.
— Никогда бы не подумал, что такой волшебнице, как ты, известен навык легилименции.
Мэри усмехнулась, покачав головой.
— Нет, что ты, просто достаточно посмотреть на тебя, и все сразу станет ясно.
— Может, ты знаешь еще что-то обо мне? Если так, то говори, не стесняйся,— предложил Волан-де-Морт. Ответ Мэри удивил не только его, но и Руквуда с Рудольфусом:
— Я знаю только то, что ты хотел 11 лет назад устроиться на должность преподавателя защиты от Темных сил в Хогвартс, но Дамблдор тебя не принял.
— И после этих слов ты говоришь, что всего лишь обладаешь хорошей интуицией?— переспросил Волан-де-Морт несколько недоуменно,— подобная осведомленность не может объясняться только этим.
К его вящему удивлению, Мэри в ответ весело рассмеялась, одновременно ввергнув Рудольфуса и Руквуда в полнейший шок.
— Она объясняется тем, что ты сам сказал мне это,— пояснила она, до сих пор улыбаясь,— ведь я та первокурсница, что беседовала с тобой одиннадцать лет назад в коридорах Хогвартса.
Волан-де-Морт после этих слов Мэри гораздо внимательнее вгляделся в ее лицо, словно рисовал его мыслями в своей памяти. Волшебнице стало немного не по себе от его пристального, изучающего взгляда, и она просто не удержалась от восклицания:
