…— Неужели она тебе поверила?— изумился Драко,— это ведь полнейшая чушь!
— Знаю. Но для Мэган это – истина с сегодняшнего дня,— отозвалась Мэгги,— или ты хотел бы, чтобы я рассказала ей правду?
Она едва заметила, что невольно повысила голос – здесь, возле озера, где они с Драко гуляли после завтрака по случаю субботнего выходного, можно было и не следить за тем, что, и, как говорить.
— Конечно же, нет, Мэгги. Ты все сделала правильно. Но твои слова потребуют подтверждения уже завтра – предлагаешь притворяться?
— Это не потребуется. Я сказала Мэган, что мы не хотим давать себе вольностей из-за Пэнси, так что в Хогвартсе нам притворяться не нужно. Другое дело, в Хогсмиде.… но неужели я тебе так противна, что ты не поцелуешь меня пару раз, чтобы сохранить свой секрет?
— Но это ведь лицемерие!— возмутился Драко,— целовать тебя, не имея симпатии даже – на такое я не могу пойти …
Он осекся – Мэгги, глядя ему в глаза, сказала тихо:
— Ты уверен, что не испытываешь ко мне симпатию? Быть может, ты просто обманываешь себя?
Драко не ответил – он зачарованно смотрел в глаза волшебницы, словно забыв обо всем…. Затем, обняв ее за талию, приблизился вплотную, выдохнув:
— Ты права, Мэгги, но только отчасти. Одни лишь твои глаза меня завораживают так, что я забываю обо всем…. И я желаю лишь смотреть в их глубину…. Но это даже не влюбленность, а скорее увлеченность чем-то манящим, чарующим…
Мэгги, мягко высвободившись из объятий слизеринца, усмехнулась:
— Вот видишь. А говоришь, что ничего между нами нет такого.… Сейчас ты сам опроверг свои слова, а, значит, и завтра сможешь.
Драко улыбнулся, кивнув.
— Пожалуй, да. Пара поцелуев, и, надеюсь, ты меня остановишь, если я вдруг сильно разойдусь.
— Каким-нибудь новым заклинанием?— рассмеялась Мэгги в ответ.
Так, смеясь и строя различные предположения по поводу того, как пройдет завтрашний день, Мэгги и Драко гуляли вокруг озера, возвратившись в замок только к обеду – сразу после волшебницу ждала очередная тренировка по созданию эмоциональной защиты…
… И вновь неопределенность знания, такое знакомое чувство – словно ты стоишь перед дверью, что захлопнулась за миг до этого, и пытаешься вспомнить, что видел только что – но безуспешно. Это ощущение было после увиденного Мэгги только что сна – ощущение, что преследовало ее по пробуждению все время, за исключением тех случаев, когда ей снились вещие сны. Мэгги знала, что дальнейшие попытки вспомнить сон не приведут к успеху, поэтому не стала предпринимать таких попыток, без раздумий поднявшись с кровати. Вспомнила о назначенном в Хогсмиде свидании с Драко… и почувствовала, что хочет не столько узнать его секрет, сколько остаться с Драко наедине. Об этом говорило сердце волшебницы – о начале любви, влюбленности, что населяла душу Мэгги теплотой и нежностью к слизеринцу. Под властью этих чувств волшебница заправляла кровать, одевалась, едва замечая, что и как делает. Вышла в гостиную…
— Доброе утро, Мэгги,— пропела Аманда, что была здесь вместе со своими подругами,— как спалось? Наверное, ты и думать про нас забыла, но мы о тебе помним…
Мэгги, почувствовав, как ее окружают волны неприязни и презрения от семикурсниц, тут же создала эмоциональную защиту, что отразила весь негатив.
— Рада за вас,— ответила волшебница с холодом в голосе,— жаль только, что вы помните не столько меня саму, сколько мою способность карать волей, бездумно проклиная за это. Пэнси делала так потому, что подверглась угрызениям совести в моем присутствии, и я пытала ее, а вы? Какие причины у вас так ненавидеть меня? Мы ведь неплохо ладили, пока Пэнси не сказала прилюдно о моей способности.
— И мы ей очень благодарны за эту правду,— произнесла Селия,— если бы не Пэнси, мы бы до сих пор жалели тебя, а так мы знаем, что ты – чудовище в плоти, исчадие ада, не заслуживающее жалости…. Таких, как ты, надо травить, сживать со света, истреблять без угрызений совести. Правильно тебя от всех изолировали в глушь, но напрасно выпустили на волю, да еще в такое место, как наша школа. Будет лучше для всех, если ты уберешься туда, откуда пришла – в глухое безлюдье.
Эти слова разрушили защиту Мэгги – уязвили хуже ненависти, так, что она сползла по стене, не в силах сохранять равновесие, еле удерживая себя в реальности. Потоки негатива, мощнее, чем предыдущие, устремились к ней, но тут же рассеялись от слов вмешавшейся в спор Мэган, и ее эмоций:
— Сколько вам говорить, что Мэгги – обычный человек? Ее природная слабость не делает ее чудовищем, наоборот – чудовища те, кто видят в ней лишь угрозу для себя, забывая о том, что она – такая же, как и мы. Одними лишь этими жестокими словами вы делаете ей плохо – или вы не видите, что Мэгги на гране обморока? Это все ваша ненависть…
— Что-то ты разговорилась,— протянула Аманда со злой усмешкой,— обычно, когда мы говорим о Карающей Волей, ты молчишь, притворяясь глухой – а теперь решила повыступать? Зря ты думаешь, что сможешь остаться подругой и нам, и этому отродью проклятому – придется выбирать. Поняла?
— Я понял только одно – все вы сейчас в ответе за состояние Мэгги,— прошипел гневно Драко, что появился в гостиной мгновениями раньше,— и я вас не отпущу просто так!
Слизеринец метнул сразу пару лучей – одно в Аманду, другое – в Селию, но девушки их отразили.
— Наверное, любовь к этой проклятой лишила тебя последнего ума, раз ты решил, что сможешь поразить нас,— произнесла Кристи, с притворной жалостью,— и чем она тебя так заворожила? Своим уродством?
Пара прицельных, колючих лучей, что Кристи едва успела отразить, заставили ее замолчать. Она отступила к выходу, вместе с подругами…
— Ну, нам пора,— сказала Аманда,— оставляем это чудовище на тебя, Малфой.
— Это вы чудовища!— проорал в ярости Драко, в спину уходящим девушкам,— только попробуйте еще раз приблизиться к Мэгги!
Мэгги, что еще сохраняла сознание до этого момента всеми силами, лишилась чувств от губительного действия разящих волн ненависти Драко, даже не направленных на нее. Юноша тут же подбежал к ней, и, увидев, что она без сознания, подхватил на руки, направившись к комнате Мэгги.
— Я могу чем-то помочь?— догнал его обеспокоенный голос Мэган.
Драко, повернувшись, смерил семикурсницу уничтожающим взглядом.
— Если только избавишь Мэгги от своего присутствия, и присоединишься к своим подругам. Я все уже понял про тебя, Мэган – ты не должна и близко подходить к Мэгги, ведь она пострадала лишь оттого сейчас, что ты ничего не сделала, чтобы переубедить Аманду и остальных, лишь создала иллюзию дружбы, обманув Мэгги. Такого я тебе не прощу.
Мэган хотела что-то сказать, но осеклась – а Драко, вновь отвернувшись от нее, пошел к комнате Мэгги, и, зайдя туда, положил находящуюся без чувств девушку на кровать. Провел нежными пальцами по ее непривычно бледной щеке, и, достав палочку, привел Мэгги в сознание.
Девушка открыла глаза, и, увидев обеспокоенное лицо Драко, спросила:
— Где я?
— В своей комнате. Не беспокойся – здесь тебя никто не тронет, и ты сможешь спокойно отлежаться.
— Мне это не нужно…,— начала, было, Мэгги, пытаясь подняться, но осеклась – перед глазами все вдруг потемнело, голова загудела, заныли виски. Она опустилась вновь на кровать, закрыв в изнеможении глаза….
— Тебе необходимо отдохнуть,— произнес Драко настойчиво,— их ненависть слишком задела тебя…
В голосе слизеринца послышались ноты горечи, и Мэгги, вспомнив, что сегодня состоится поход в Хогсмид, криво улыбнулась, сказав:
— Теперь я не смогу пойти в Хогсмид с тобой, Драко – и все из-за глупой случайности. Я так ждала этого дня… мне многое нужно тебе сказать…
— Это все подождет,— прошептал Драко с нежностью в голосе, проведя вновь пальцами по щеке Мэгги,— главное – чтобы ты пришла в себя полностью. Остальное неважно. Отдыхай – я побуду с тобой немного.
Последние слова Мэгги слышала уже неотчетливо – засыпала, слишком устав от борьбы с негативом…
