Даже от Элаи не скрылась дрожь, промелькнувшая в голосе Каллисто. Она молча кивнула и аккуратно направилась в сторону лестницы, прямиком в свою комнату.

Каллисто и Самара остались одни.

В звенящей тишине Каллисто казалось, что ее дыхание было неприлично громким, а из-за собирающегося гнева она будто закипала изнутри. Гнев застилал глаза, но Т’Сони взяла в руки всю свою волю и утихомирила себя, из-за чего ее голос отдавал неприличным хладом:

- Что ты тут делаешь?

Биотические сияние утихло и она медленно встала на ноги, смотря на…абсолютно чужую сейчас Каллисто. Ту, в чьих глазах не было ничего, кроме льда и… Такой глубокой обиды…

- Я понимаю, что я здесь незваный гость, - начала Самара, в чьих глазах были нотки…сожаления.

- Неужели? - тут же едко отозвалась Каллисто.

- Каллисто…

- Не подходи ко мне, - тут же резко отозвалась Т’Сони, глядя, что Самара попыталась сделать к ней шаг. - Прошу… Говори, что хочешь сказать и… Уходи прочь. И не возвращайся.

Самара выглядела все такой же спокойной, но Каллисто видела истинные эмоции юстициара, говорящие о том, что матриарх… Чувствовала огромную вину, одновременную смешанную со стыдом.

Самара сожалела.

- Я здесь, чтобы передать тебе кое-что.

- Что это?

Самара достала из кармана браслет, при виде которого у Каллисто что-то внутри обмерло. Она молча протянула ладони, беря холодный браслет в виде змеи, тут же чувствуя, как по ее лицу бегут слезы. То, от чего она так старалась убежать, вновь ее настигло…

- Она просила передать, что…отпускает тебя, - глаза Самары выражали глубокое раскаяние и сожаление, отчего она лишь печально опустила взгляд, не в силах смотреть на то, как причиняет боль своей ученице, почти дочери, которую во многом когда-то наставляла. - Просила передать, что она вечно будет тебя помнить, и жить с теми словами, что ты сказала ей - в стенах монастыря, не смея его покинуть…также, что любит тебя… и будет скучать.

Каллисто судорожно и до боли сжала холодный браслет в руке, вдруг падая на колени, сгибаясь пополам и глухо, тихо и так отчаянно прошептала:

- Чеза… Немезида…

По лицу азари текли слезы, но она, жестко сжав зубы, встала на ноги. Она надела браслет на свою руку, любовно прижимая его к груди. Это было последним, что осталось напоминанием от нее… И Богиня, какая же жестокая ирония, что этот браслет был олицетворением порочности - змея, кусающая себя за свой хвост.

- Я понимаю твою боль.

Это было сказано как гром среди ясного неба, что заставил Каллисто вздрогнуть всем телом и уставиться на опустившую взгляд Самару. Каллисто яростно сжала зубы, отвернула взгляд и вдруг яростно и так отчаянно вскричала:

- Ты не понимаешь!! И никто не поймет! Никто и никогда!! - Каллисто потряхивало изнутри, крик был громким, полным слез и отчаяния, что заставило Самару лишь немного приподнять на Т’Сони взгляд, полный какой-то сквозящей скорби. - Ненавижу…ненавижу тебя!… Ненавижу юстициаров!! .. Вы лишили меня самого дорогого в моей жизни!..

Самара сделала шаг вперед, медленно подошла к рыдающей в истерике Каллисто, чьи крики болью отзывались в душе матриарх. Когда она положила на ее плечи свои ладони, то Т’Сони тут же яростно вырвалась и оттолкнула руки прочь, все не переставая при этом рыдать.

- Я очень тебя люблю Самара, - глухо, отчаянно и искренне прошептала Каллисто, закрывая глаза руками. - Ты мне словно мать, которая в свое время была рядом и помогала мне… Но почему?… почему именно ты стала той, кто лишил меня самого дорогого, что у меня было?…

- Каллисто. - упомянутая вздрогнула, ибо…голос Самары был полон глубокой горечи и скорби, из-за чего Т’Сони тут же позабыла о слезах, глядя… в налитые слезами глаза юстициара. - Я понимаю твою боль…

Каллисто опустила взгляд в пол, позволила Самаре обнять себя за плечи и вновь посмотрела ей в глаза, видя в них…отчаянное раскаяние, с толикой огромной, просто неподъемной печали…

- Три моих прекрасных дочери… Ардат-Якши.

Это заставило Каллисто вздрогнуть всем телом. Слезы тут же остановились, а она сама - замерла в руках юстициара, глядя, как та мечется между какими-то противоречивыми чувствами. Т’Сони уткнулась носом в ключицу Самары, после чего, до ее слуха донесся ее хриплый, глубокий и пропитанный скорбью шепот:

- Ты знаешь, что может чувствовать та, кто убил свою собственную дочь?

Эти слова вызвали у Каллисто холодную дрожь, из-за чего она вырвалась и тут же, не веря, уставилась на Самару. Все внутри нее взвилось в новом яростном пламени.

- Ты… что ты за чудовище? Как ты могла?…

- Это было необходимо.

- Необходимость убить свою плоть и кровь?? Она же… она же была твоей дочерью…

- Тогда она уже не была моей дочерью… - тихо прошептала Самара, а ее взгляд вновь наполнился слезами, что никак не могли пролиться. -…она была убийцей, которая оставляла за собой горы трупов. Та, кого я вырастила, качала на ночь и пела колыбели - превратилась в чудовище, с алчной жаждой убийств…

- Я не верю… - Каллисто закрыла руками глаза, чувствуя, что она вновь начинает рыдать. - Как?… почему ты никогда об этом не рассказывала?… Что же ты сделала со своими дочерями? Заточила их в монастыре?

Самара понимала, что в таком состоянии Каллисто ничего не сможет понять, потому, медленно подошла к Т’Сони, резко схватила ее за плечи и…глаза обеих тут же заволокло тьмой.

Контакт длился около нескольких минут, после которых… по лицу Самары, впервые, за столько долгих веков, - полились горькие и сопереживающие слезы, что заставили ее вспомнить о мучительном прошлом. О Мирале, Риле… о ее прекрасных дочерях, которые сгинули из этого мира…

- Столько боли… - мучительно прошептала Каллисто, увидевшая и заглянувшая вглубь всех воспоминаний ее наставницы, связанные с ее дочерями, с Миралой, которая…так сильно походила на нее, но избрала путь убийцы и после - ощутившая на самой себе ту… боль, сравнимую лишь с агонией.

Боль текла сквозь ее тело, давая ощутить в полной мере все, что пережила Самара и… заставить Каллисто сотрясаться от давящих изнутри эмоций. Это было невыносимо… в ее бушующем разуме не укладывалась единственная мысль о том, кем нужно быть, чтобы… выдержать подобное? Чтобы не сломаться?… чтобы…

- Самара… - позвала Каллисто сквозь слезы, смотря на юстициара, чье лицо выражало каменную скорбь, а из глаз, без каких-либо препятствий текли слезы. -…почему жизнь забирает у нас самое дорогое, что нам когда-либо давалось?.. Отчего же так?…

- Мне тысяча лет… и я до сих пор не знаю ответа.

- Это…это так несправедливо… - как-то обреченно и тихо прошептала Каллисто, вдруг стирая слезы и наполняясь гневом. - Почему так?? Почему?… Жить всю жизнь под замком, без возможности разделить с кем-то свое счастье или горести, без возможности завести семью… Эта болезнь… она поразила не только меня и тебя - от нее страдают большинство и тех, кто с ней никак не связан…Самара…

Юстициар медленно подошла вплотную к Каллисто и бережно, по-матерински, прижала ее к себе. После нескольких минут - они отстранились друг от друга. В глазах Самары было сожаление и стыд, а в глазах Каллисто злоба и праведный гнев, вперемешку с внезапной решительностью. Когда Самара решила молча покинуть Т’Сони - она легко поцеловала ее в лоб, что делала крайне редко, после чего - медленно последовала к выходу.

Она остановилась почти перед самым выходом, когда ее окликнула Каллисто:

- Самара.

- Да?

- Если это болезнь… - начала Каллисто и глаза ее сияли чем-то яростным, одновременно решительным. - …то значит ли это, что от нее должно существовать лекарство?…

Эти слова заставили Самару изумленно обернуться. Каллисто медленно подошла к ней и с вызовом заглянула ей в глаза, вдруг понижая голос до ледяного тона:

- Клянусь тебе и самой себе, что я найду лекарство против этого… Я излечу Ардат- Якши. Раз и навсегда… чтобы, такие как я, ты и они - больше никогда не страдали… Даю слово.