Альзури было легче спать, так как изредка, многие из них спали на манер летучих мышей – повисая на ветке дерева вниз головой, укрываясь крыльями. Также Элая спала и там, цепляясь лапами за железную перекладину , повисая вниз головой, пока Каллисто с натянутой улыбкой спала на капоте челноков.

Когда же они прибыли, то Элая испуганно и растерянно озиралась по сторонам, видя такой удивительный и отличный от нее мир. Надо сказать – держалась она молодцом, не выдавая своего страха перед окружающими, особенно – перед турианцами, чьи лица напоминали ей страшных насекомых Алькейра.

Саму Элаю вырядили в черный балахон, скрывающий ее фигуру и крылья, дабы на нее не обращали внимание, как обычно происходило с другими альзури. Когда же они прибыли в посольства и после часа бумажной работы – покинули здание – Лиара тут же переключилась на Каллисто, которая торопливо заказывала такси, дабы улететь к себе, подальше от допросов родителей.

- Каллисто…

- Мам, - тут же оборвала ее Т’Сони младшая. – Я расскажу все позже… простите.

Она тут же села в раскрытый транспорт, усаживая следом Элаю, и челнок улетел прочь, пока Лиара и Джейн безучастно смотрели им вслед.

- Как ты думаешь, что могло произойти?

- Одно ясно точно – случилось нечто ужасное. Быть может, Чезу не удалось отыскать? – предположила Шепард, также беспокоясь о дочери еще с того раза, как та не захотела заводить разговор, а тут же убегала прочь, оставляя Джейн в недоумении и волнении.

***

- Добро пожаловать, Элая! – тут же улыбнулась Каллисто, показывая альзури просторы своего дома и позволяя той снять, наконец, весь свой балахон. – Это твой новый дом!…

Альзури очень аккуратно, осторожно и даже боязно, оглядела довольно богатую обстановку, после чего, ступила босой стопой на мягкий ковер, из-за чего от нее тут же послышалось умилительное урчание. После нескольких минут ее тщательно осмотра – Элая восторженно заявила, что в такой обстановке не живет даже Ташид.

Сожительство с Элаей помогло Каллисто забыться в мелких делах, связанные с ее обустройством в этом мире и привычным вещам, принятых у них в обществе. Родители ее не беспокоили, а Каллисто молчала в их адрес.

Она с головою погружалась в обучение Элаи основам поведения, особенно непривычной ей ношению одежды другого типа. Элаи были привычны свободные платья и наряды, без штанов, так как она часто нервничала из-за того, что ее хвост свободно не болтается сзади. Каллисто с восторгом и вдохновением бралась за проектирование одежд для нее, связываясь со знакомой портной, которая с таким же ответным восторгом бралась за пошив.

В общей сложности Элая носила одежды, которые обтягивали ее торс и грудь, а низ, из-за хвоста - оставляли свободным и легким. Долго Каллисто пыталась заставить ее надеть штаны, но та упрямилась, дорожа своим хвостом. В итоге - Каллисто сумела надеть на нее штаны лишь с небольшой прорезью для хвоста. Особенно на ней красочно смотрелся деловой костюм черно-белого цвета.

Ее крылья были той еще морокой, но те, несмотря на большой размах - складывались позади спины так, что их и не было видно. Таким образом - она беспрепятственно носила тесные кофты или рубашки, с меньшими капризами, чем со штанами.

Ее растрепанную гриву вымыли шампунем, тщательно при этом, расчесав, а после - Каллисто со смехом и игривостью заплела все ее волосы в шикарные косички, вплела в них красивые заколки и ленты. Ее острые когти на ногах тоже подстригли, так как в них Каллисто уже не видела необходимости, а Элая не возражала избавиться от них, только руки она не дала, говоря, что ей нравится с ними ходить.

Элая с прибытия на Цитадель - жила полной роскошью, а Каллисто было в радость помогать ей осваиваться здесь, и прихорашивать ее. Каллисто отдала ей одну из своих многочисленных комнат в доме, по сути - самую просторную, чтобы она могла чувствовать себя свободнее. Спала она в кровати, как и все нормальные существа, но изредка - она цеплялась ногами за верхние перекладины потолка, где дремала по несколько часов, даже не привлекая к себе внимания.

Каллисто не решалась вывести ее на улицу, на обозрение другим, боясь, что Элая поведет себя дурно. Альзури была очень неловкой и робкой, а толпа вызывала у нее дрожь от ушей, до кончика хвоста.

В частности и в целом - Элая свыклась с окружением и новым миром, который ей показала Каллисто. Очень старательно она изучала нормы поведения, принятые среди остальных и также лучше выучила язык, говоря, теперь, намного лучше и даже Каллисто она теперь называла правильно, не заканчивая ее имя на «у», как раньше.

Единственное, что очень удручало Элаю - невозможность летать. Она понимала, что от ее полета по просторам этого места - лучше точно не станет, потому молча горевала, но Каллисто с улыбкой обещала ей, что она как-нибудь отведет ее в место, где она сможет полетать.

Изредка она жаловалась на свою обувь, которую ей также сделали на заказ, что она не привыкла так долго ходить по земле, а тем более в такой тесноте.

На этом мелкие неприятности кончались, и Элая была счастлива новой жизни. Даже здешнюю еду она ела с большим аппетитом, а манеры, принятые за столом - быстро выучила. На все это у Каллисто и Элаи ушла неделя времени, но оно того стоило и результаты говорили сами за себя.

Вся эта суматоха помогла Каллисто позабыть о своём горе, связанным с Чезой. Она помнила, но дела помогали ей не углубляться в эти думы, словно отчаянно держа на поверхности яви и трезвости ума.

Сегодня Каллисто планировала вывести Элаю, так сказать - в «свет». Погулять с ней по всей Цитадели пешком и показать ей самую главную достопримечательность, связанную с ее народом - музей.

Стоило им выйти за пределы дома, как практически со всех сторон на нее стали смотреть с нескрываемым восторгом и изумлением. Некоторые просили сфотографироваться с ней, на что Каллисто просила заранее отключить вспышку и звук. Элае только оставалось удивляться такому интересу со стороны других.

Хотя и она с ответным восторгом осматривала просторы Цитадели и другие расы, что мелькали почти всюду в разнообразных количествах. Особенно ее поразили кроганы, что походили на их домашних ящерок на Алькейре. Сама она была выше всех других на голову, потому видела далеко за пределы взора Каллисто, что вела ее вперед.

В музее они провели около двух часов и более, собственно, по той причине, что бедной Элаи не давали покоя расспросами о ее народе. Каллисто пришлось их разогнать куда подальше, потому как те просто не давали им покоя.

- Это правда, что?…

- Идите прочь, при всем уважении! - рявкнула Каллисто, заставляя любопытного саларианца подскочить и отойти, а Элаю зайти за ее спину. - Она вам не какая-то зверушка для развлечения!

***

Наконец, когда данный поход можно было считать успешным – Каллисто и Элая с огромными радостными эмоциями вернулись обратно домой.

- Это было так… так… - подбирала слова Элая, махая хвостом из стороны в сторону. – Милакмура!! Милакмура тазахин!

- Милак… - Каллисто всегда с интересом слушала высказывания альзури на ее языке. – Что оно означает?

- Это… так высказываются, когда хотят передать высшую степень какого-то восхищения.

- Научишь меня вашему языку?

- Возможно… - Элая улыбнулась, скинула свою черную жилетку и со стоном облегчения расправила крылья. - Правда, наш язык несколько сложен в понятии для вас. Наш язык - есть состояние нас самих…

Элая умолкла, когда она заглянула в гостиную. Она низко зарычала, пока Каллисто прибежала следом и с изумлением увидела в центре комнаты Самару, что сидела на мягком ковре, в позе лотоса, медитируя и испуская биотическое сияние вокруг себя. Каллисто тут же успокоила Элаю, однако при этом - все внутри азари похолодело и взвилось в страшной ярости.

Она медленно подошла к молчаливой Самаре, которая, знала точно - давно заметила ее прибытие.

- Элая, ты можешь оставить нас наедине? - как можно мягче попросила Каллисто, а альзури изумленно приподняла уши и расширила глаза. - Верь мне. Самара…мой давний друг…