В 2014–2016 гг. Украина радикализует свою политику, которую нельзя назвать иначе как русофобской. В результате упомянутых действий национал-радикалов в стране произошел окончательный раскол между украинцами и русскими. Вопросом времени становится распад страны[33]. Учитывая такие перспективы, России следует готовиться к консолидации населенных русскими остатков Украины. Консолидация может происходить как путем прямого включения этих территорий в состав России, так и посредством создания новых государств. Эти новые государства могут возвращаться в состав Русской цивилизации (Русского мира) как надгосударственного сообщества.

Важность украинского вопроса в том, что на Украине проживает значительная часть, не менее 12 % всех этнически русских на земле. Они – неотъемлемая часть русской нации, ставшая объектом чудовищных социальных экспериментов Запада. На Украине сосредоточены геополитически важные территории, обеспечивающие безопасность Центральной России и доступ к дунайско-балканскому региону Европы, немалая часть экономики Русского мира, созданной в рамках СССР, транзитные пути Евразии и возможности их диверсификации через различные страны, крупные городские центры воспроизводства русской идентичности, важнейшая часть духовного наследства Древней Руси и Православия. Утрата всего этого достояния невосполнима и обрекает русских на разорванное и фрагментированное существование, раскол Церкви, отказ от активной политики в Восточной Европе, затем на повторение пути Украины уже Белоруссией, потерю Приднестровья. Всяческое принижение роли украинского вопроса для России является продуктом умышленного усыпления бдительности русских.

Выход Крыма из состава Украины, а также создание автономных русских государств ДНР и ЛНР означает начало трагического процесса раздела Украины между Западом и Россией. Минские соглашения служат международно-правовой формой легитимации раздела Украины со стороны ведущих стран Евросоюза. Однако возвращение Крыма и отделение Донбасса в ходе Русской весны не решило вопроса самоопределения русских на Украине, поскольку большая их часть осталась бесправной внутри этого государства.

Целостность Украины не была и не может быть самоценной для русских и Русского мира, и является лишь далеко не гарантированной формой порядка и сохранения гуманитарного пространства. Более того, ликвидация Украины в нынешнем составе в сложившихся условиях была бы благом для русских, ибо она становится их тюрьмой. Русский мир полагает приоритетным право русской части Украины на сохранение своей идентичности, в том числе, если это необходимо, на создание нового государства или воссоединение с Россией.

Украинская политика России до Евромайдана была откровенно слабой, нацеленной на умиротворение украинского национализма и поддерживавших его украинских олигархов за счёт транзитной ренты и точечных вливаний в экономику страны, имевшую единое с Россией рыночное пространство и происхождение. Несмотря на явный «звонок» для Русского мира, прозвучавший в 2004 г. по время победы первого Майдана, Россия продолжала действовать путём игр с олигархией, игнорируя её управляемость со стороны США и ЕС. Создание политической силы и самостоятельной мобилизации русской части Украины под руководством России не только не планировались, но и, по сути, блокировались. Поражение такой политики РФ, исходящей из игнорирования украинского русского вопроса, и уверенности в том, что украинские элиты «никуда не денутся» от щедрого экономического донора в лице РФ, было предопределено, и оно не заставило себя ждать, когда позорно предал своих граждан и покинул руководство Украиной президент Янукович.

Формирование новой украинской нации стало реальностью как продукт конструирующих технологий – согласно так называемым «концепциям социального конструктивизма». Украина является рукотворным проектом, нацеленным на фрагментацию и увековечение разделения русского (восточнославянского) народа, оказавшегося волею судеб в разных политических образованиях.

По наблюдению эксперта Изборского клуба Алексея Самойлова, на Украине не используется лексика типа «проукраинский» политик или деятель, там присутствуют только пророссийские либо проевропейские. «Что примечательно, – отмечал Самойлов на одном из изборских круглых столов, – и зародился этот антимир внутри нашего мира, внутри нас самих и, собственно, эта антисистема (в религиозной терминологии – антимир, бесовщина) также необходимы нам, нашему миру, чтобы осознать черту, за которую нельзя заступать, чтобы не перестать быть самими собой, чтобы не потерять или не продать самих себя. Антисистема Украина послана свыше нам для того, чтобы наш Русский мир проснулся и получил новый импульс к развитию».

Украинцы в постсоветской ситуации не видят с нашей стороны проекта общего дела, а воспоминания вчерашнего такого проекта в их глазах опорочены. С другой стороны, Крым и Донбасс восстали потому, что не верят в Запад как благого суверена и смутно надеются на реальное возрождение Русского мира.

Более того, это возрождение они начинают с себя, потому что жизнь не оставила им иного достойного выбора. Из общения с ополченцами и командирами Донбасса, с местными общественными активистами можно сделать вывод, что там на стихийном уровне стремятся к воссозданию русской модели глобальности.

Прибалтийский регион вошел в состав СССР в 1940 г., однако до этого он на протяжении двух сотен лет также был в составе Российской империи. Необходимо отметить, что русские веками проживали в этом регионе[34]. В Латвии проживают сейчас латыши и русские, в Литве – литовцы, поляки и русские, в Эстонии – эстонцы и русские. По состоянию на начало 2010-х годов численность русских в широком смысле этого слова[35] сократилась в Латвии с 1230 тыс. чел. до 670 тыс. человек, а их доля в составе населения с 42,0 % до 36 %; в Эстонии с 540 тыс. чел. до 390 тыс. человек, а их доля – с 35 % до 29 %; в Литве с 450 тыс. чел. до 230 тыс. человек, а их доля – с 12 % до 8 %.

В прибалтийских странах к власти изначально пришли национал-демократы в союзе с национал-радикалами. Именно они в 90-е гг. путем изощренной дискриминации понудили к эмиграции значительную часть русского населения. В Латвии и Эстонии, например, был применен прием лишения основной части русского населения прав гражданства и превращения их в «неграждан»[36]. Практиковались насильственная латышизация, эстонизация, литуанизация школ, закрытие вузов с преподаванием на русском языке. Тюрьма грозила тем, кто осмеливался выступать с критикой этнократического режима, протестовать против распространения нацистских настроений в обществе.

В 90-е годы литовским титульным элитам удалось, в основном, подавить сопротивление не очень многочисленного русского населения. В Латвии и Эстонии русские смогли консолидироваться и создать устойчивые национальные общины. В 2003–2004 гг. латвийские русские провели массовые акции протеста против ассимиляционной школьной реформы. В 2008 г. русские в Эстонии выступили против разрушения их национального символа – памятника Солдату-освободителю в Таллине («Бронзовая ночь»). В 2010–2011 гг. в Латвии был проведен референдум за предоставление русскому языку статуса второго государственного, в котором абсолютно все правоспособное русское население высказалось за повышение статуса своего родного языка. В 2014 г. состоялись массовые акции протеста против попыток властей провести новую ассимиляционную школьную реформу. До настоящего времени идет борьба русских Эстонии против аналогичной школьной реформы. Сопротивление прибалтийских русских позволило им сохранить государственные школы с преимущественным преподаванием на русском языке, в Латвии – частные вузы с преподаванием на русском. Государственные СМИ на русском были закрыты, но частные газеты, журналы, радиостанции сохранились, их дополняют электронные ресурсы. Осталась часть книжных фондов на русском языке в публичных библиотеках. Действуют частные русские театры, русские фольклорные ансамбли. Русские широко отмечают Рождество, Масленицу, День Победы. В последние годы повсеместно проходит акция Бессмертный полк. Иными словами, русское рассеяние сжалось, но структурировалось и продолжает держать фронтир в Прибалтике.