Следующим, приблизительно через час, прибыл Горан, с порога сообщив о своём намерении жить в саду в гамаке. Елизавета беспрекословно согласилась и тут же велела ему мыть руки и приступать к вымешиванию теста, прикинув, что мужская сила в этом процессе будет гораздо эффективнее магии.

В третьем часу в кухню ввалились Мирослав с Янко и хором потребовали еды. Елизавета живо выдала всем присутствующим по тарелке гречки с тушёной свининой и объявила перекур. К тому времени тесто уже было замешено и часть пирожков (со сладкими начинками) зрела в печи.

После того, как все подкрепились, Елизавета отправила племянницу с потомством отдыхать, а сама организовала оставшийся контингент помогать. Мирослав взялся за подготовку нескольких видов мяса для приготовления на углях (подвоз обещанного кабанчика ожидался завтра), младшему поколению было велено заниматься несладкими начинками для пирожков и овощами.

В половине шестого на кухню заглянул страшно уставший, но чрезвычайно довольный, что наконец-то смог вырваться на свободу от своих директорских обязанностей Каркаров, поприветствовал всех и первым делом поинтересовался:

— А где, собственно говоря, Иванна?

По сложному пассу волшебной палочки Елизаветы очередной противень пирожков вылетел из печи и метко стряхнул с себя содержимое на широкое блюдо остывать. Не отрываясь от процесса готовки, она сообщила, что ребёнок где-то в доме: с утра Иванна затеяла обширные манёвры по подготовке комнат для гостей и в настоящий момент наверняка драит где-нибудь что-нибудь.

— Потом искать будешь. Закинь куда-нибудь вещи и сразу сюда. Будешь помогать с расчленёнкой, — скомандовал Мирослав, кивая на окровавленную баранью ногу, красующуюся на разделочной доске; сам он вдохновенно замешивал соус-маринад для куриных окорочков, доверху наполнявших полный восьмилитровый котёл, который возвышался на табуретке рядом со столом, оккупированным Мирославом.

Изобразив зловещую ухмылку Каркаров поинтересовался, найдётся ли у Мирослава подходящий нож. Тот расхохотался и уточнил, что барана нужно подготовить не для Тёмных ритуалов, а для еды, затем указал на один из ящиков огромного буфета, располагавшегося между двумя окнами с видом на сад, и сообщил, что ножи находятся там. Если же среди них не будет ничего подходящего, Каркаров волен подняться на второй этаж и поискать среди предметов коллекции холодного оружия, располагающейся в кабинете Мирослава. Каркаров выразил надежду, что столь радикальных мер не понадобится и скрылся из кухни.

— Покладистый зять, годится, — ввернул любимую шутку Мирослав.

— Сказали бы раньше, я б уже всё сделал, — попенял Горан, орудующий возле огромной мясорубки.

Мирослав, деловито покачав головой, возразил, что Горан — специалист по отбивным, а в данном случае требуется ювелирная работа. Горан развеселился, сменил руку, которой крутил рукоять шнека, и продолжил своё дело.

— Господа, давайте делать ставки, — воззвал Янко, на которого помимо всего прочего свалили мытьё посуды, чем он в настоящий момент и занимался, старательно плескаясь в раковине. — Велик шанс, что Игорь вернётся, так и не столкнувшись с Иванкой. Так вот, сколько, вы думаете, пройдёт времени после его возвращения, прежде чем Ива ощутит необходимость прийти сюда же и, собственно, явится пред наши очи?

— Велик шанс, что она уже закончила уборку и придёт сюда сама с минуты на минуту, — справедливости ради заметила Елизавета, ссыпав в жерло мясорубки горсть чесночных зубчиков.

— О, я не верю в совпадения! — категорически заявил Янко. — Тут явно налицо особо дистанционная телепатия, сами убедитесь. Вот, вернётся Игорь — засечём время.

Тот обернулся в рекордные сроки, успев даже переодеться из официального школьного обмундирования в цивильную одежду. Придирчиво осмотрев фронт работ, Каркаров попросил уточнить, что именно от него требуется — мясо, по его мнению, уже было превосходным и готовым к запеканию. Мирослав воспылал праведным гневом и поинтересовался, кто, по его мнению, должен плёнки срезать, не Пушкин ли?

— Не вопрос, сейчас сделаю, — согласился Каркаров и начал изучать ассортимент кухонных ножей, закатывая рукава.

Елизавета, с сомнением покосившись на его белую рубашку, предложила ему фартук. Каркаров, на миг оторвавшись от рассматривания железа, поблагодарил за заботу и уверил, что прекрасно справится и без фартука.

Янко, закрыв воду, сделал большие глаза, акцентируя на себе внимание, и невинно осведомился, не попалась ли ему по пути Иванна. Каркаров, выбрав подходящий нож, ответил отрицательно и приступил к выполнению задания.

— Ну, засекаем время, — удовлетворённо кивнул Янко и принялся вытирать вымытую гору посуды, лёгкими взмахами волшебной палочки управляя двумя полотенцами, словно привидения порхающими вокруг него.

К общему веселью всех, кто был в теме, ровно через двенадцать минут после произнесения Янко этой фразы, двустворчатые двери кухни, ведущие в обеденную залу (помимо них из помещения двери вели в сад, на садовую веранду, в холодный подвал, в прихожую и на лестницу, ведущую на чердак), распахнулись. В них, гордо шлёпая босыми ногами по мраморному полу, прошествовала Иванна с болтающимся на лежащей у неё на плече швабре ведром. Одета она была по примеру своего школьного товарища — в джинсовые шорты и футболку с орлом, низ которой из-за жары был завязан узлом под грудью (футболка, впрочем, была индивидуализирована — с обрезанными рукавами и модифицированным вырезом у горловины).

— Что я говорил! — торжествующе щёлкнул пальцами Янко.

— О, народ потихоньку прибывает, — отметила Иванна, окинув взглядом публику. — Я — всё, больше пальцем о палец не ударю, устала как собака, — сообщила она, убирая инвентарь в предназначенную для него кладовку. — А что ты говорил?

— Да так, надо было поспорить, сейчас бы кучу денег выиграл, — неопределённо пояснил Янко.

— Ты как всегда, вечно на мне денег наварить пытаешься, — приблизительно догадываясь, в чём мог состоять предмет несостоявшегося спора, проворчала Иванна; стянув с головы слизеринскую «бандану» и сунув её в карман шорт, она распустила волосы и стала здороваться лично с каждым из гостей.

— Мирко, ты уверен, что налево не сходил в шестьдесят четвёртом? — с подозрением поинтересовалась Елизавета, наблюдая, как дочь торжественно пожимает руку Янко. — Если ребёнку вернуть исторический цвет волос, они просто двойняшки будут.

— Не-не-не, — поспешил откреститься Мирослав. — Ничего не было! Просто наверняка у меня с Назичами какой-нибудь общий предок есть. Ну, или по материнской линии там. Можно поискать ради интереса.

Закончив процедуру приветствия Янко вопросом об Аде, Иванна перешла к Горану, которого наспех обняла и похвалила за бодрый внешний вид. Тот в ответ критически потыкал пальцем в её левый бицепс и посетовал, что Иванна почти уже потеряла с таким трудом обретённую спортивную форму.

— Горан, если рассказы о том, что твоими стараниями вся их группа каждое утро делала по пятнадцать отжиманий — правда, ты уже сделал невозможное и можешь считать, что принёс Добра и Света в этот мир с избытком, — утешил его Мирослав, заливая маринад в котёл с окорочками.

Иванна состроила в адрес отца гримасу, после чего направилась к Каркарову.

— Вид у тебя сейчас — колоритнее не придумаешь! — оценила она, наблюдая за движениями его пальцев, с хирургической точностью выискивающих прожилки в бараньей ноге, и ножа, молниеносно их вырезающего; на удивление, от вида сырого окровавленного мяса ей как будто даже не стало дурно. — Ты прямо-таки препаратор-виртуоз, я бы уже заляпалась вся с головы до ног. Сколько себя помню, когда крутилась в лаборатории, даже если все предосторожности соблюдала — всё равно чем-нибудь на себя капала.

— Это оттого, что у тебя не было необходимости скрывать от матери свои увлечения, — пожал плечами Каркаров. — Сейчас, я скоро закончу — почти всё уже — и будем обниматься. А, хотя ладно, мясо потерпит, — не выпуская ножа, свободной рукой обвил привалившуюся бедром к краю столешницы Иванну и, совершенно не в силах отказать себе в небольшом развлечении, оставил на её обнажённой пояснице бурый отпечаток пятерни.