Перетянув ранение выше и плеснув на нее виски из фляжки шефа, я делаю глубокий надрез, стараясь действовать как можно мягче. Нож не скальпель, резать аккуратно человеческое тело им сложно, очень. Если разрез будет слишком глубокий или если резануть слишком резко, можно задеть артерию, тогда кровь будет не остановить, шовного материала тут нет, истечет кровью шеф и че делать? Пуля выходит довольно легко, оказываться, не так уж глубоко она и засела. Пот заливает мне глаза, руки трясутся, левая почти совсем не действует… Джанин может и сука, но научила меня так, что ебтв*юмать. Одной рукой практически пулю достал, а? Так, сильно и широко, как могу, всякими подручными средствами перетягиваю ему ногу. Ну все. Теперь только ждать. Может быть обойдемся только лазаретом, а потом на базу. Только бы Джанин его не запалила…

Шеф то и дело приходит в себя, стонет от боли сквозь зубы, но терпит, а потом снова теряет сознание. Все-таки настоящие бесстрашные — это призвание, а не принадлежность к фракции.

— Эрик… Сынок… Позаботься об Эллисон… Если Джанин меня упечет, у нее никого нет…

— Как ее фамилия? Урожденная?

— Она урожденная Пал… — и опять впадает в коматоз! Черт, кто эта урожденная, бл*дь? Ладно, попробую найти ее по Шепард, но если они поженились недавно, да еще и тайно, ее новая фамилия может быть нигде не зарегистрирована… Черт, только бы с Шепардом все было нормально, пусть он сам своей женой занимается… Не хватало мне еще докуки…

Наши подходят совсем скоро, Шепарда забирают в лазарет, а я решаю остаться и осмотреться. Рука болит, но кровь больше не сочится, да и ранение-то не серьезное, так царапина. А Итона надо найти. Не верю я, что он, весь из себя такой продуманный, мог просто так дать завалить себя обломками. Тут он где-то, гнида.

— Фор!!! — складывая руки рупором, ору я на весь квартал, — если ты здесь, подай хоть какой-нибудь сигнал!!!

Взрывов-то было всего пять, включая разрушенный дот, где его так могло похоронить-то?

— Фор!!! Отзовись, бл*дь, твою мать!!! Я пока не увижу твой труп, не успокоюсь бл*дь!!!

Так я пробегал по кварталу, разгребая обломки почти четыре часа. Парни помогали мне, крутя у виска, но мое упорство не знало границ. И потом, он Салли спрятал в Отречении, я ему, вроде как… должен… Я выдохся уже полностью, левая рука онемела и потеряла чувствительность, когда я услышал слабый стон из-под завала. Адреналин придал сил, я крикнул парням, что-то есть и мы впятером вытащили чуть живого Итона из-под обломков. Что было дальше я не помню, потому что, когда я увидел, что он живой, силы оставили меня и наступила темнота.

* *

Спустя несколько месяцев

Сегодня у нас патрулирование обсерваций. Опять. Последнее время все патрулирования обязательно с потерями, сил уже больше нет. После того, как Джанин выследила и уничтожила базу с дивергентами у меня все ни к черту. Какой из меня лидер на х*й, если я даже такое, в принципе, простое дело не смог организовать. Это все ранение Шепарда, если бы он пораньше мне открылся или если бы я пораньше подвалил к нему с предложением уехать на базу… А когда вот так все, не организовано, не продумано до конца, тогда и получаются такие вот… Еб*нуться, — расстрелять целую базу, нах*й, спрашивается? Хотя… Может быть, кого-нибудь и забрала, мне-то уж, она точно, теперь не скажет. Еще и отомстит мне, чувствую, отомстит, она этого так не оставит… Хорошо, что Салли в Отречении, хоть ее она не достанет… И жена Шепарда еще пропала, как в воду канула… Вот куда подевалась, а? Фамилию ее урожденную я так и не успел выяснить, не до того было, а теперь не могу ее найти, бл*дь…

Я, как раз, шел к группе патрулирования, проходя мимо бойцов, когда услышал грубый оклик:

— Слышь, ты, ли­дер! А что, при­ветс­твие лич­но­му сос­та­ву уже от­ме­нили? Это твое но­вов­ве­дение или нас­то­ящие ли­деры пос­та­рались?

Останавливаюсь и смотрю, кто же это п*зданул. Мда, интересный кадр. Высокий, плечистый. Явно урожденный. Ну, это не в первой, конечно. Меня урожденные так и не принимают. Переходники и молодняк еще так-сяк, а вот урожденным, я, как серпом по яйцам. Не нравится им, что бывший эрудит у них в лидерах, ой не нравится.

Молодчик смотрит на меня холодными, зеленущими, опасными глазами. Занятный типчик. Явно уже работал где-то на особых заданиях, взгляд такой, сканирующий и прожигающий, я видел только у особистов и разведчиков. У Шепарда был такой. Бл*дь, каждый раз вспоминаю его и тошно становится, ну как так можно было подставиться…

— Как твое имя, бесс­траш­ный? — прекрасно знаю, что он мне не ответит, но правила есть правила.

— Мое имя всег­да при мне. Ли­деру не­обя­затель­но знать имя, что­бы поп­ри­ветс­тво­вать… – ну, ясно-понятно, нужен повод, чтобы посраться. Даже то, что за вы*бывание на командный состав предусмотрено вполне себе такое серьезное наказание, его не остановило. Тупой до бесшабашности или бесстрашный до тупости?

— Ты дер­зишь ли­деру фрак­ции, бесс­траш­ный. Ты зна­ешь, что за это бы­ва­ет? — подхожу к нему близко, так, что его глаза почти напротив моих; он чуть ниже меня, меньше, чем на дюйм, но все-таки...

— Ну, те, кто поль­зу­ют­ся сво­им по­ложе­ни­ем, обыч­но, даль­ше уг­роз не за­ходят, а нор­маль­ные ли­деры прос­то здо­рова­ют­ся, и все.

— Яс­но. Ви­димо, ма­ло те­бе тре­ниро­вок, бесс­траш­ный. Ну, что ж, доб­ро по­жало­вать на ринг.

Ладно, ушлепок, поговорим с тобой, как бесстрашный с бесстрашным. Мне не привыкать. Такие борзые молодчики не один и не два раза уже отправлялись в лазарет. Так что, я думаю, с этим не будет проблем. Опять же погляжу, прав ли я был насчет предположения о разведке.

Приходим в Яму, я раздеваюсь, оставаясь в одной футболке и брюках. Делаю несколько разминочных движений. Присматриваюсь к молодчику, стоя на одном месте. Если начать двигаться, можно выдать свои сильные и слабые стороны. Зрение сразу расфокусировалось, и теперь я вижу не только объект, но и все вокруг. Людей, которые, несомненно, болеют за него, весь ринг и парня, который тоже присматривается, примеривается…

Парнишка бросается на меня, помня, что если ты первый атакуешь, то это значит, пятьдесят процентов победы. Но это для тех, кому атака была неожиданна или слишком мощной. Удар у молодчика, я так понимаю, не слабый, а вот нападения я ждал, потому смог от нее уйти, дезориентируя его и сбивая с равновесия. Он большой, мощный и высокий, быстро устанет и не сможет проворно двигаться. У меня тоже удар, что надо, и если я его достану или он откроется, то считай победа у меня в кармане.

Уворачиваясь, я провожу связку ударов по корпусу, с последним поддых. Парень согнулся, он явно не ожидал такого отпора, думал, что сейчас быстренько нокаутирует меня и все. Да не тут-то было, уродец. И немедленно разозлился, подумай, какие мы нежные, не привык получать? Только раздавать привык? Реакция у меня хорошая, увернутся от его мощных, но очень медленных ударов, пара пустяков. Заводя левую руку за спину, чтобы в неудачный момент она не отлетела и не сбила мне равновесие, бью его правой, стараясь вырубить, хоть и попадаю, да только он мощный, урод, не падает, держится.

Атакует левой, глядя, что я левую в ход не пускаю. Так, главное сейчас не ухмыльнутся, чтобы не выдать своего триумфа, мой блеф сработал, он думает, что я правша. Сильный парень, вот только недалекий, вот что плохо… Даю ему почувствовать победу, разбив мне губу и нос, капнула первая кровь. И все левой бьет, ну, молодец, че уж. С разворота бью ему по корпусу так, что кажется сломал пару ребер. Он согнулся и упал, а я добавил в бочину ногой.

— Вста­вай, бо­ец. Мы с то­бой еще не за­кон­чи­ли, — говорю ему, глядя с верху вниз.

Неожиданно шустро боец вскакивает, и мне по голове приходит довольно ощутимый удар. Сознание немного помутилось, пока я прихожу в себя, молодчик опрокидывает меня на ринг, и хочет уже добить меня ногой по голове, когда я вспоминаю, как Салли учила меня делать подсечки из положения лежа. И вот уже боец уже лежит и недоумевает, что же это я такое сделал, а я встаю и ухмыляюсь…