Гарри хотел было пойти за ней, но МакГонагалл остановила его: - Нет, оставьте ее. Первые несколько раз одинаковы для всех; позвольте управлять инстинктам. Когда она убедится, что они не вернутся, она примет естественную форму.
Потом она вздохнула и произнесла: - Думаю, мне лучше пойти и проинформировать Кингсли. У меня есть несколько крепких словечек для него сегодня утром. Пуффендуйцы и слизеринцы в безопасности?
- Да. Я попросил домовых эльфов переместить пуффендуйцев в больницу Святого Мунго. Пожиратель Смерти поджег их общую гостиную адским огнем. – Лицо директора школы наполнилось тревогой. Гарри поспешил объяснить. – Никто серьезно не пострадал, но дым был достаточно едким. Я решил, что лучше, чтобы их всех осмотрели.
- Да, это была очень разумная мысль.
- Хотя был еще один несчастный случай…. с Эйвери. Селвин стер его память, прежде чем ушел, но тот находится в очень плохом состоянии. Он вроде как спровоцировал Беллу.
МакГонагалл усмехнулась: - Как глупо было с его стороны. Кажется, что каждый, кто обижает эту девушку, получат сдачу, в конце концов, будь то от чужой или собственной руки.
- Отлично сработали… Мистер Поттер, мистер Уизли, мисс Грейнджер; пожалуйста, предупредите мадам Помфри и попросите ее осмотреть его. Профессора и я позаботимся обо всем остальном.
Потом толпа начала немного расходиться, преподаватели ушли, чтобы заняться школой, в то время как Гарри, Рон и Гермиона приступили к выполнению инструкций директора, оставляя часть студентов позади, которые все еще продолжали смотреть вслед львице.
Небо начало светлеть, горизонт окрасился мягким сиреневым оттенком. Трудно было поверить, что в замке все еще были спящие люди, которые оставались в полном неведении.
Именно тогда я и вспомнил о Розали.
Не смотря на то, что падение не причинило ей физическую боль, ее тело было сковано, когда она упала на землю, и она не могла ничего сделать, чтобы остановить происходящее. По этой причине ее разум был в ловушке, вынуждая ее переживать прошлое, вызванное образами людей, которые разрушили ей жизнь.
Однако те лица исчезли сейчас, чтобы смениться образом темноволосого малыша, который смотрел своими большими голубыми глазами на мою сестру и плакал за толстым непробиваемым стеклом.
Розали била своими кулаками по экрану, отчаянно пытаясь добраться до мальчика по ту сторону. На ее алебастровых щеках были слезы, а в крике было столько боли и умирающей надежды, что я вдруг почувствовал, будто мое сердце подвергается тем же пыткам, что пришлось пережить Драко.
Я быстро сменил ракурс, не выдержав следующего кадра.
Эммет сражался с армией медведей. Он, казалось, наслаждался трудностью. Очевидно, что последствия его падения не были столь серьезными.
Я выкинул мысли всех остальных из своей головы, сосредоточившись только на мыслях Беллы и своих собственных.
Она шла по следу до ворот, поддерживая постоянный темп. Каждые пятьдесят метров, или около того, она останавливалась, чтобы принюхаться, соотнося с памятью запахи, отмечая, что каждый бежал вплоть до линии границы. Как и ожидалось, ни один из них не отклонился от пути, каждый беглец отчаянно желал уйти.
Они не рассчитывали столкнуться с оппозицией, думая, что все обитатели замка, ничего не подозревая, спят в своих постелях. План заключался в быстром проникновении, поджоге гриффиндорской башни и отступлении прежде, чем преподаватели и студенты успели бы что-то предпринять. К счастью, все приняло другой поворот, в худшую для них сторону, и вместо первоначальной цели их ряды поредели.
Дойдя до ворот, Белла начала обнюхивать землю, постепенно передвигаясь по всему периметру.
Светлые всполохи начали охватывать небо, когда я, наконец, начал просыпаться, искрящееся золото на востоке слилось с нежной синевой на западе. Я моргнул и уставился на каменный потолок лаборатории зельеварения, потратив несколько минут на то, чтобы собраться с мыслями. Последние несколько часов были одними из самых ужасных. Я точно знал: они заставили меня почувствовать себя целиком и полностью бессильным, бесполезным, когда жизнь Беллы и моих друзей оказалась под угрозой.
Мысли девушки выманили меня из подземелий. Я был в таком отчаянии, желая увидеть ее, что моя скорость заставила ветер свистеть в ушах. Я промчался через вестибюль и двери, метнувшись вдоль замка к желанному внутреннему голосу, который появился на краю моего радара.
Я притормозил, когда заметил Эммета. Он сидел на траве, держа в объятиях тело Розали. Он нежно укачивал ее и успокаивающе зашептал ей на ушко, когда она хныкала во сне. Когда я подошел, его взгляд остановился на мне, выражение его лица было огорченным и требовательным.
Что, черт возьми, произошло? Почему мы здесь?
Я присел рядом с ним, тяжело вздохнув, когда провел рукой по лбу сестры: - На Хогвартс напали ночью.
…
Объясни!
Джаспер и Элис присоединились к нам, столь же растерянные.
Я поведал им все, что произошло, объясняя, как Эмпатия предупредила Беллу о надвигающейся опасности.
- Не могу поверить в это, - произнес Джаспер, качая головой. – Мы бродили по территории после вашего с Беллой ухода. Если бы мы остались еще на несколько часов, мы могли бы остановить все это!
Эммет и Розали тоже «бродили по территории». Они вернулись в спальни позже, чем Элис и Джаспер, по этой причине Розали должна была проснуться последней. Как обычно крупные габариты Эммета означали, что он переработал зелье быстрее остальных и именно поэтому проснулся в то же время, что Джаспер и Элис, хотя они приняли дозу на тридцать минут раньше него.
- Что случилось с Розали? – спросила Элис, ее голос был наполнен беспокойством.
- Падение повлияло на ее сны, - произнес я с сожалением. – Ей пришлось пережить то, что случилось с ней в Рочестере… - Кисти рук Эммета сжались в кулаки на это, в то время как низкое рычание прошло сквозь зубы. - …и образы, что она забыла во время обращения.
Моя сестра захныкала снова, прежде чем ее глаза, наконец, открылись. В течение первых нескольких минут единственной эмоцией на ее лице было недоумение.
- Хей, детка, - прошептал нежно Эммет, с любовью вглядываясь в ее лицо.
Детка… – Болезненный вздох вдруг вырвался сквозь ее зубы. Эммет крепче обнял ее, отказываясь отпускать, пока она рыдала.
- Шшшшш, - шептал он снова, поглаживая ее золотистые волосы. – Я здесь, и ты в безопасности. Шшшшш.
Элис, Джаспер и я отошли в сторону, предоставляя нашей скорбящей сестре некоторое пространство для восстановления. Целых пять минут она плакала на плече у мужа, не способная выкинуть изображение мальчика из своей головы. В конечном итоге лицо Эммета перед ее глазами вернуло ее обратно; она увидела те же черты лица – ямочки на щеках, голубые глаза, темные, вьющиеся волосы – и была счастлива в очередной раз, что нашла его.
После того как, наконец, собралась, она потребовала подробностей прошлой ночи, как и другие. Я быстро заполнил пробелы, желая встретиться с Беллой, чтобы вновь ее обнять.
- Где она? – спросил Джаспер, пока мы пересекали площадку.
- В Запретном лесу, - произнесли мы с Элис одновременно, шагая впереди.
Мы уловили ее запах в ста метрах от деревьев, следуя по нему, пока он не привел нас в гущу леса. Я был удивлен, обнаружив, что львиный запах Беллы был точно таким же, как и ее человеческий; я не ожидал этого. Потом, конечно, я вспомнил, что она говорила, когда директор школы посетила наш дом в июле: хотя анимаги могли менять свою физическую форму и размер, они все еще оставались людьми, а Квилеты имели родство с волками; две души заперты в одном теле.
Ее мысли появились в моей голове, когда мы приблизились. Она знала, что мы шли, различив шелест листвы под нашими ногами. Она напряглась при нашем приближении, ожидая нас на небольшой поляне.
Я перешел на шаг, когда мы были в двадцати метрах, не желая напугать ее. Элис была единственной из моих братьев и сестер, кто не перестал дышать при первой встрече. Хотя я уже знал, что ожидать, смотря на нее через человеческое зрение, я был также поражен. Теперь, благодаря моему вампирскому зрению, я мог разглядеть ее тщательней: каждый волосок, каждый оттенок, каждый изгиб ее кошачьей мордочки и тела – каждую невероятную, мельчайшую деталь.
