- Спасибо, я в порядке, – буркнула Боевая Целительница, отстраняясь от него и становясь ровно. Во взгляде ее темных глаз, брошенном на него, смешивались раздражение, подозрение и благодарность.

Лэйк устало потерла рукой лицо, а потом огляделась, крутя головой. Это было и больно, и неприятно, но иного выхода у нее не было: половина мира теперь лежала во тьме, и, чтобы увидеть ее, приходилось прилагать усилия.

Серенький рассвет уже наступил, и теперь солнце медленно поднималось на небо где-то за толстым слоем низких облаков. Они стояли на пустыре между двух лагерей анай и вельдов, не более, чем в полусотне метров от переговорного шатра, который почему-то окружали стражницы, а сквозь толстую парусину тента виднелись отблески пламени от согревающих воздух чаш с огнем Роксаны.

- Что это они? Нас что ли ждут? – нахмурилась Листам, но в голосе ее уверенности не было.

Лэйк подняла голову и втянула носом встречный ветер. Он пах странно: осенью, сырой землей, золотым солнцем и чем-то таким свежим, что в носу зачесалось, и она чихнула. Запах был странно знакомым, но она все понять не могла, откуда же его знает. Лэйк совершенно точно была уверена в том, что никогда не встречалась с его носителем, однако какие-то нотки аромата уже слышала.

- Пойдем поближе, узнаем, – предложил Тьярд, первым зашагав по глубоким сугробам к шатру.

Крылья за его спиной смотрелись громоздко и странно, тем более странно, что Тьярд был мужчиной, а Лэйк всю жизнь окружали только крылатые женщины. Идя за ним следом, она хмыкнула. Наверное, и сама она также странно выглядела для всех остальных, потому многие сестры и бросали на нее задумчивые или любопытные взгляды.

Тьярд прихрамывал на правую ногу. В бою какой-то дермак всадил ему в бедро копье, и, вместо того, чтобы уходить в тыл, к раненым, этот дурак продолжил руководство атакой, в результате чего едва не погиб от потери крови. Только своевременное вмешательство Листам позволило ему сохранить свою дурацкую голову целой, хотя она и не смогла вылечить его целиком: сил не хватило после тяжелейшего сражения. Впрочем, сейчас Тьярд шагал без посторонней помощи, хоть и слегка морщился от боли, а еще какой-то час назад лежал бездвижным бревном в снегу, грозя в любой момент испустить дух. Сам же и поплатился за свою глупость; надо было сразу же уходить в тыл, когда возможность была, а не геройствовать в первых рядах.

Впрочем, примерно то же самое можно было сказать и о самой Лэйк. Она тоже заработала с десяток угрожающих взглядов от Боевых Целительниц и несколько оскорблений, сорвавшихся со стиснутых губ Листам во время исцеления. Ран на теле оказалось гораздо больше, чем Лэйк думала, а со спины, вместе с формой, сошел здоровенный лоскут обмороженной рисунком ведуна-стаха кожи. Целительница, конечно, подлатала ее, но кое-какие царапины оставила незалеченными, и Лэйк подозревала, что это не из-за недостатка сил, а в назидание.

Сейчас Листам устало ковыляла впереди нее, потирая ладонью глаза. Вид у нее был практически насухо выжатый, пару раз она запнулась о собственную ногу, и Лэйк укорила себя. Целительница действительно отдала все свои силы на то, чтобы провести этот бой, сохранить здоровье командования армией, а потом еще и привести их сюда для немедленного доклада Великой Царице. Уж наверное, у нее не было ни времени, ни сил на воспитательные работы.

Когда они подошли к шатру совещаний, Лэйк прищурилась, глядя на двух высоких существ со странно гладкими и светлыми лицами, которые тоже заняли свое место на посту между анай и вельдами, охраняющими шатер. Именно от них пахло осенью, и Лэйк вдруг осенило: эльфы! Внутри как будто какой-то тяжелый узел распустился, и она ощутила такое облегчение, что прикрыла оставшийся глаз, вдыхая холодный зимний ветер. Значит, Эрис вернулась, а с ней и Найрин. И они привели эльфов, которые помогут им. От одного этого уже можно было пуститься в пляс.

Стражники у палатки отсалютовали подходящей троице, Тьярд первым по-хозяйски откинул входной клапан шатра и, пригнувшись, шагнул внутрь. Лэйк вошла следом, и теплый воздух сразу же приятно тронул почти что отмороженные щеки.

Возле стола в центре шатра сидели Эрис с Великой Царицей, позевывающая Магара с синяком через все лицо, Руфь, держащая в руках чашку, над которой вился парок, и Лейв, развалившийся на стуле так вальяжно, будто был у себя дома. У стола, сложив руки на груди, стояла Найрин, оглядывая всю компанию с каменным выражением лица. А с другой стороны сидел эльф, выпрямив спину, будто вместо позвоночника у него было копье, прикрыв глаза и вдыхая пар над кружкой, которую он держал в руках. Лэйк непроизвольно втянула носом воздух: в шатре стоял ощутимый запах напряжения, а от эльфа пахло… любопытством и терпением.

- Иртан осияет вас всех, первые! – хрипло проговорил Тьярд, лишь слегка склоняя голову в поклоне.

Лэйк тоже кивнула, а перед Великой Царицей поклонилась, но ее взгляд сразу же скользнул на лицо сестры. Между бровей той теперь виднелось вертикальное золотое око, такое же, как во лбу у Великой Царицы, а взгляд был полон радости. Эрис подалась навстречу Лэйк, глаза ее потеплели, но было и что-то новое в том, как она держала себя, в том, как слегка склонила голову в приветствии. Она больше не Эрис дель Каэрос, Двурукая Кошка из становища Сол, внезапно поняла Лэйк, не понимая, что чувствует. Внутри была теплая радость, смешанная с чем-то очень ранимым, напоминающим грусть. Теперь она – Держащая Щит народа анай, и мне тоже придется к этому привыкнуть.

- Небесные Сестры оберегают вас, – негромко проговорила Великая Царица. В голосе ее звучало нетерпение, хотя она старалась не показать этого. – Какие новости с фронта? И где Аруэ?

- План сработал, первая первых, – Тьярд устало прошагал к столу, отодвинул себе крайний стул и сел, кивнув Лейву и бросив ничего не выражающий взгляд на эльфа. Лэйк тоже уселась рядом с ним, чувствуя, как эльфийский посол рассматривает и ее. Он смотрел прямо, со сдержанным любопытством, будто перед ним были диковинные зверьки, и он еще не до конца решил, гнать их прочь из своего шатра или понаблюдать за их поведением чуть дольше. Лэйк это не слишком-то понравилось. – Не совсем так, как мы рассчитывали, но сработал. По предварительным подсчетам уничтожено около сорока тысяч дермаков, а Роур расколот трещиной шириной в полкилометра и длиной в десять. Разрушения еще продолжаются, но армии Неназываемого потребуется еще какое-то время, чтобы обойти провал и выйти на предыдущий курс. Думаю, как минимум день мы выиграли.

- Аруэ дель Нуэргос сильно изранена, но жива. Она отдыхает вместе с армией, – добавила Лэйк.

- Хвала Небесной Мани, – негромко проговорила Великая Царица, прикрывая глаза, и Лэйк она вдруг показалась донельзя усталой.

- Каковы потери? – Магара подалась вперед, нахмурив брови и сложив руки в замок.

- Со стороны кортов – шесть с половиной тысяч человек, – Тьярд поморщился. – Их проклятые ведуны сильно помяли нас во время отступления.

- У нас – семьсот шестьдесят сестер, все погибли в сражении с ведунами, – Лэйк говорила спокойно, но от этих цифр кружилась голова и ныло сердце. Все эти смерти на моей совести. Прости меня, Роксана!.. – Три Боевых Целительницы, восемь ведунов. Вторая часть плана по окружении войска дермаков с севера, востока и запада не удалась.

- Почему? – тяжело спросила Великая Царица, и под ее взглядом Лэйк почувствовала себя крайне неуютно.

Листам отошла в сторону и уселась на стул рядом с Найрин, обменявшись с той холодными кивками. Лэйк уже давно заметила, что они почему-то недолюбливают друг друга и общаются сдержанно, только в случае крайней необходимости. Возможно, дело здесь было в Листам: ревнивая Дочь Воды ненавидела конкуренцию, а по всеобщему мнению Найрин должна была однажды превзойти ее по мощи дара. Даже во время войны соперничество никуда не исчезло, и Листам держалась крайне сдержано и сухо в обществе молодой нимфы.

Вдвоем с Тьярдом они кратко пересказали ход битвы. Первую часть рассказывал Тьярд, Лэйк уже знала ее, однако и в этот раз нахмурилась недобрым вестям. Несмотря на то, что корты под покровом темноты подошли достаточно близко и незаметно, ударили по рядам дермаков резко и сильно, силам врага удалось почти сразу же развернуть армию и обрушиться на них всем фронтом. Ведуны кортов оказались неспособны на достойном уровне противостоять ведунам стахов, к тому же, Пастыри Ночи сразу же спустили на кортов Свору, и вот тогда-то дела приняли самый скверный оборот.