Дожевав последнюю луковичку, Магара отряхнула ладони друг о друга и зажала трубку в зубах.

- Ну, значит, договорились, Лэйк. Мне Леда, тебе Саира. А насчет мира посмотрим после выборов.

- Договорились, Магара, – кивнула та, поднимаясь и протягивая той руку. – Я была рада разделить с тобой чашу и преломить хлеб. Обещаю, что в следующий раз проставляю я.

- Естественно! – фыркнула Магара. – С тебя еще и на свадьбу приглашение. Иначе я объявлю кровную вражду со всем твоим родом.

- Обязательно позову, – улыбнулась Лэйк, – как только война кончится.

- Это я запомню, – хмыкнула Лаэрт, отпуская ее руку. – Ну тогда ладно, пойду я. Дел еще до бхариной мани, и никто за меня их не сделает.

- Светлой дороги, Магара, – вновь слегка склонила голову Лэйк. – До утра.

- До утра, царица Каэрос.

Когда входной клапан палатки закрылся за Магарой, Лэйк откинулась на спинку стула и вздохнула, разминая усталые плечи. Она уже почти что научилась расставлять крылья так, чтобы те не мешали ей сидеть.

Ну что ж, начало было положено. Судя по всему, Магара поверила в то, что Лэйк будет голосовать за нее, и это уже было кое-что. Правда, она была достаточно непредсказуема для того, чтобы выкинуть что-нибудь неожиданное на Совете, и доверять ее слову не стоило.

Лэйк задумалась: идти ли к Руфь? Это не было принципиально: дель Раэрн вряд ли можно будет убедить голосовать за кого-то другого, кроме нее. Но вполне возможно, что показаться стоило. Впрочем, Руфь могла и не принять ее. Дочери Земли были очень традиционными и консервативными, а ночь перед выборами Великой Царицы предполагала пост и молитвы. Так что вполне возможно, что Руфь и вовсе ее не примет.

Интересно, куда сейчас понесло Магару? Уж не к Тиене ли? И если да, то что будет говорить ей царица Нуэргос?

Но самое главное от нее Лэйк все-таки получила – Саиру. Она рассеяно полезла за пазуху и достала оттуда железный цветок, который так и хранила до сих пор, несмотря на весьма многочисленные порывы выбросить его, вызванные поведением несносной дель Лаэрт. Цветок немного потемнел: отшлифованные края лепестков роз тускло блестели, а сам стебелек кое-где покрылся тонким слоем рыжей ржавчины. Это было даже красиво. Лэйк покрутила его в руках, улыбаясь и думая о Саире. Примет ли она предложение Лэйк на этот раз? Или, как всегда, будет упорствовать и артачиться, высмеивать ее и колоться, будто вот эти самые шипы?

У входа в палатку послышались громкие голоса, и Лэйк со вздохом убрала цветок за пазуху. Видимо, опять кто-то явился по делу и сейчас начнет что-то требовать от нее. Лэйк никогда не задумывалась о том, сколько будет стоить титул царицы. Теперь она целиком и полностью принадлежала своему народу, а потому ее личные дела отступали на второй план. Только не на этот раз. Полог палатки открылся, и внутрь заглянула Саира.

Сейчас она была еще красивее, чем утром, хотя Лэйк казалось, что такого просто не может быть. Свет свечей заострил хищные черты ее лица, отражался в черных тягучих как патока глазах. Тонкие косички посыпались водопадом на ее плечи, когда она выпрямилась под пологом палатки и мотнула головой, отбрасывая их за спину. А потом бесцеремонно прошагала к самому столу Лэйк и уселась на стул, на котором только что сидела Магара, бросив оценивающий взгляд на полупустую бутылку на столе.

- Смотрю, ты просто в самом что ни на есть нетерпении ждешь меня, – хмыкнула она, складывая на груди руки и выгибая дугой черную ломанную бровь. – Ну что? Как прошел первый день в звании царицы?

- На редкость паршиво, – хмыкнула Лэйк, делая последнюю затяжку из затухающей трубки и выбивая ее содержимое о край стоящей возле стола чаши с огнем Роксаны. – Последняя Епитимья и то была гораздо веселее.

- Да уж, мы прямо все стояли там и хохотали, как ненормальные, – проворчала Саира, хмуро глядя на нее. – Ну да ладно. Мне навстречу попалась царица Магара в крайне приподнятом расположении духа, из чего я делаю вывод, что вы таки договорились.

- Что-то вроде того, – кивнула Лэйк. – Поговорили. Что из этого выйдет – посмотрим завтра.

- Только не говори мне, что ты собираешься стать Великой Царицей! – фыркнула Саира, но в запахе ее явственно прорезался интерес. – Тогда я вряд ли смогу коснуться твоего сакрального тела, не заслужив нудную лекцию о твоей святости от какой-нибудь старой иссохшей ведьмы, которая уже и забыла, как выглядит голая женщина.

- Нет, Саира, это меня не интересует, – с улыбкой покачала головой Лэйк. – В данный момент меня интересуешь только ты.

- Вот как? – бровь взлетела еще выше, а запах у дель Лаэрт стал одновременно раздраженным и довольным. – Что-то незаметно.

Лэйк улыбнулась и поднялась со своего стула. Как эта женщина умудрялась заставлять ее делать то, чего ей хотелось? Иногда Лэйк казалось, что это какое-то ведовство, и Саира просто скрывает ото всех, что на самом деле она – ведьма. Ее запах кружил голову, в ее глазах можно было утонуть, а мягкость ее кожи заставляла волка внутри Лэйк скулить и скрестись от невыразимой муки. Не это ли было самой странной и волшебной загадкой Роксаны? Огненная, как странно вкладываешь Ты Свое волшебство в Своих дочерей! Как странно сила Твоя струится по их телам, по их душам, подчиняя себе и даря великое наслаждение! А Ты сверху лишь улыбаешься и смотришь на Своих детей, что любят и живут во славу Тебе. Смотри же на нас, Огненная, ибо наша любовь – подношение Тебе.

Лэйк обошла стол и остановилась прямо напротив Саиры. От нее пахло азартом и желанием, и горячие пульсирующие толчки начали расходиться от груди Лэйк по всему телу, заставляя кровь кипеть в жилах. Саира смотрела на нее сверху вниз, и огонь отражался в ее черных глазах, заставляя их гореть, словно угли в глубине кузнечного горна. Чуть наклонившись, Лэйк осторожно приобняла ее и медленно подняла на ноги, держа руки на ее талии.

- Я задолжала тебе, и я верну долг, – хрипло проговорила она, заглядывая в черные, полнящиеся желанием, глаза Саиры.

- Давно пора, – отозвалась она, а потом ухватила Лэйк за загривок, больно сжав волосы, и рванула ее голову к себе.

Жернова Великой Мани в немыслимой высоте мололи в труху звездную пыль по одному им известному плану, а Лэйк и думать забыла о том, сколько времени прошло для них. Сейчас ей почему-то казалось, что за последние несколько часов она прожила гораздо дольше, чем за всю свою предыдущую жизнь. А уж если и не дольше, то гораздо честнее, чем когда-либо.

Саира лежала на ее плече, обняв ее свободной рукой и тихонько водя кончиками пальцев по разгоряченной коже. Сейчас она была такой тихой и умиротворенной, какой Лэйк ее даже и представить не могла, и в запахе ее не ощущалось ничего, кроме теплой нежности.

- Я думала, у тебя шрамы останутся, – тихонько проговорила Саира, обводя кончиком пальца пупок Лэйк, а потом принялась водить им вверх-вниз до ребер и обратно.

- Благодарить нужно Найрин, это она помогла, – отозвалась Лэйк, перебирая ее повлажневшие черные косички.

Возможно, сейчас был именно тот момент, когда стоило бы попросить руки Саиры, но Лэйк не решалась разрушить то хрупкое, звенящее и нежное, что сейчас продолжало еще дрожать между ними. Золотое эхо медленно отступало прочь, позволяя ей вновь чувствовать себя в своем собственном теле, и Лэйк ощутила горькое чувство потери. Но близость тела Саиры и ее родной запах пропитали Лэйк, казалось, насквозь, и это чувствовалось правильно.

Саира помолчала, ничего не отвечая, потом вывернула голову и посмотрела Лэйк в лицо. Правого глаза теперь не было, и чтобы взглянуть в ответ Лэйк пришлось почти что на бок голову положить. Взгляд Саиры прошелся по ее шраму на месте глаза, потом ее пальцы огладили линию подбородка Лэйк.

- Не пугай меня так больше, – твердо проговорила она, глядя Лэйк в глаза. – Иначе я сама тебя собственным долором зарежу.

- Договорились, Саира, – серьезно кивнула Лэйк.

Саира подозрительно оглядела ее, потом вновь устроилась у нее на плече и затихла.