Грозные шеренги Серебряной Гвардии содрогнулись от протяжного воя, когда из ночной темноты появились огромные черные псы, которых Певерелл призвал еще в Барбарусе. Подойдя в плотную к молодому некроманту, Гриммы уставились на освещенный огням вражеский замок, после чего рванули вперед.

Стройные ряды воинов, ведомые своим Лордом, помчались вслед за ними в открывшиеся порталы. Сегодня для Эпине была последняя ночь.

***

— Держать строй, не пропускайте их вперед!

— Откуда они взялись?!

— Капитан, они захватили северную башню!

На застигнутых врасплох защитников замка наступали молчаливые ряды воинов, буквально сметающих всех без разбору. Заклинания разбивались об их щиты, а колдующих тут же снимали арбалетчики. Но хуже всего было другое — вместе с нападающими пришли некроманты. И вот уже только что погибшие друзья вновь встают, сжимая в мертвых руках свое оружие и нападают на бывших соратников.

В один момент кому-то удалось разглядеть эмблему на щитах атакующих, и по замку разнесся крик:

— Певереллы! На нас напали Певереллы!

Находясь в окружении наиболее преданных стражников, Беренгар шел по осажденному замку, сметая всякое сопротивление. С верхней галереи на них обрушился целый дождь заклинаний, когда Певерелл потянулся к их сознанию. Уже через секунду раздались предсмертные крики:

— Предатели! Вы что творите?!

— Мой Лорд! — к Беренгару подбежал воин и ударил себя кулаком в грудь.

— Докладывайте, — короткий взгляд на доспех. — Сотник.

— Мы зажали их во внутренних покоях! Там все Эпине, никто из них так не решился выйти на бой!

— Наши потери? — задал вопрос Певерелл.

— В моей сотне потерь нет. Насчет остальных не могу знать, вам наверняка доложит Капитан!

— Как тебя зовут, солдат?

— Дван Слизерин!

— Как оказались в Гвардии?

— Моя семья отреклась от меня. Я взял себе новое имя и начал жизнь заново!

— Служи дальше, и однажды твое имя станет знаменитым, — Беренгар хлопнул сотника по плечу. — А твоя семья проклянет тот день, когда отреклась от тебя. Победа или смерть!

— Победа или смерть! — Слизерин ударил себя в грудь и поспешил к своим воинам.

— Внести в наградной список Двана Слизерина за мужество и отвагу, — приказал Беренгар, глядя в спину мужчине. — Нам нужны такие солдаты.

Проходя по помещениям замка, некромант отовсюду слышал крики и звуки боя. Кто-то молил о пощаде, но так ее и не получил — Певерелл приказал пленных не брать. У главного входа во внутренние покои скопились гвардейцы Первой роты, которой командовал сам Капитан.

— Докладывай, Персиваль.

— Враг заперся внутри, мой Лорд, и мы не можем войти, а наши некроманты не могут сломить их защиту. Мы также считаем, что вход в Родовой зал находится там же.

— Разойтись, — приказал Беренгар, после чего достал из кошеля на поясе окровавленный язык и подошел к запертой двери. — Я же сказал, Гидеон, что ты мне поможешь.

Певерелл рисовал на дереве анх — ключ, открывающий ворота смерти. Беренгар развел руки в стороны и прокричал:

— Откройте сию дверь, гончие Вечной Госпожи!

Размытыми тенями пронеслись мимо него огромные черные псы, и под их ударом некогда надежные створки разлетелись в щепки. Не обращая ни на кого внимания, Гриммы влетели внутрь и устроили побоище. Следом за ними хлынула Гвардия, добивая выживших. Кровь рекой лилась по некогда белым плитам, окрашивая пол в один из цветов Рода Эпине.

Вслед за гвардейцами не спеша вошел Беренгар Певерелл. Окинув взглядом трупы, маг закрыл глаза и принялся поглощать разлитые всюду эманации боли и страха. Собрав всю полученную силу в тугой ком, он резко выбросил ее в пространство, глядя на результат своих трудов — по всему замку последние защитники старели на глазах и превращались в прах, их доспехи ржавели и рассыпались трухой. Каждое живое существо, от таракана до волшебника, что не имело метку Говорящих-со-Смертью, было уничтожено.

За исключением Беренгара, его магов и гвардейцев живых в замке больше не было. Род Эпине прекратил свое существование.

***

— А, мистер Гленерван! Чем обязан визиту, да еще и в сопровождении авроров Министерства?

— Добрый день, пока еще директор Дамблдор. Я слышал, вас все-таки сняли с поста Верховного чародея Визенгамота? Какая неприятность!

— Что поделать, так решила общественность. Но пока я остался на карточках от шоколадных лягушек, я не унываю. Итак, чем могу помочь?

— Мне нужна Распределяющая шляпа.

— Шляпа? Хм, странно, конечно, но ладно.

Руорк Гленерван подошел к Шляпе, которую директор положил перед ним на стол, и перевернул ее.

— Простите, но что вы делаете? — все веселье в голосе Дамблдора разом исчезло, когда он понял, что вознамерился сделать адвокат.

Тем временем Машинист, паскудно улыбнувшись, достал из внутреннего кармана запечатанный конверт и положил его в Шляпу. Некоторое время ничего не происходило, но затем с небольшой вспышкой письмо исчезло, а творение Основателей заявило:

— Гарри Джеймс Поттер, Рейвенкло. Отсрочка в один год одобрена.

Глава 11

Минерва МакГонагалл в полном шоке смотрела на совершенно спокойного Дамблдора, который пил горячий чай и закусывал его своими любимыми лимонными дольками. Казалось, что отсрочка в один год для Гарри Поттера и лишение звания Верховного чародея Визенгамота совершенно не волновали директора. Даже Северус Снейп на время сбросил свою презрительную маску и теперь удивленно смотрел на старого волшебника.

— Простите, директор, но неужели вам и в правду все равно? — первой не выдержала профессор трансфигурации.

— Что именно, Минерва? — с блаженной улыбкой поинтересовался Дамблдор.

— Да все! Поттер будет отсутствовать целый год! Вас лишили титула Верховного чародея! К тому же теперь еще и дементоры будут охранять Хогвартс!

— Вот дементоры как раз меня очень даже волнуют, — признал директор. — Но мы доведем до учеников новые правила и объясним им, что связываться с этими существами очень опасно. Этого вполне должно хватить.

— А если стражи полезут в Хогвартс? — поинтересовался зельевар.

— Как полезут, так и вылетят! Северус, неужели ты и в правду думаешь, что я позволю этим темным тварям навредить нашим ученикам?

— Да, именно так я и думаю, — заявил Снейп. — Ведь в прошлом году вы же позволили василиску охотится на детей, а в конце года и вовсе убить Флитвика.

— Изволь выбирать слова, Северус, — неожиданно грозно ответил Дамблдор, а его глаза опасно сверкнули.

— Разве он не прав?! — вклинилась МакГонагалл. — Вы целый год сидели без дела, пока наши ученики тряслись от страха, боясь нападения! Я более чем уверена, что если бы не контракт, многие из них уже покинули бы Хогвартс!

— Мы в жизни не поверим, директор, что вы не знали о василиске, — декан Слизерина пристально смотрел на директора своими холодными черными глазами, и впервые за долгие годы Дамблдору стало неуютно. — Вы работали здесь же, когда комнату открыли пятьдесят лет назад, и вы уже тогда знали, кто виноват и как он это делает. Но тем не менее со спокойной душой отдали Хагрида в качестве козла отпущения. И вот история вновь повторилась, и вы вновь ничего не сделали. Так почему я должен вдруг поверить, что вы не желаете нашим ученикам вреда?

— Я не ожидал такого развития событий, — признался Дамблдор. — Когда нападения только начались, я старался выяснить, каким образом Том их осуществляет. И ответа я так и не нашел. Когда же после Рождества нападения неожиданно прекратились, я пришел к выводу, что это был отвлекающий маневр, что Том что-то провернул у меня под носом, пока мы были заняты другим. Но у меня и мысли не было, что проклятая тварь вылезет из своего убежища и нападет в открытую! Я был уверен, что монстр снова впал в спячку! И смерть Филиуса для меня самого была шоком! Так что нечего винить меня во всех смертных грехах! Я небезгрешен, но не надо искать моей вины там, где ее нет!