Маю с тоской окинул взглядом комнату: все свои пожитки брат забрал с собой, сестриных вещей здесь тоже не осталось. Опустился на кровать и сжал коленку. Слушая долгие гудки, он поглядывал на дверь из толстого стекла. Он успел запечатлеть в памяти сложный стеклянный орнамент на двери и сосчитать все впадинки-завитки. Включили свет в коридоре, и за мутным стеклом зашевелились размытые силуэты.

Мальчик сбросил вызов и повторно набрал номер сестры.

Один гудок…

Заглушенные расстоянием невнятные голоса о чем-то спорили.

Второй гудок…

Тахоми рассмеялась.

Третий гудок…

Маю наклонился вперед, опустил локоть на колено и прижался горячим лбом к ледяной ладони.

Четвертый гудок…

Пятна света перемещались за дверью.

Пятый гудок…

Возможно, они уехали куда…

Перезвонив на номер Моисея, Маю терпеливо выслушал оператора.

– Да куда они подевались?! – не выдержал мальчик, отключаясь и швыряя мобильник на покрывало.

Уехали или просто не слышат. Он закусил губу. А он так рассчитывал услышать голос сестры, поболтать, поделиться впечатлениями от Токио, в очередной раз соврать, что у него всё в порядке. Эта небольшая неудача совсем выбила его из колеи, обычно Фрэя сама звонила ему, но в связи с последними событиями, ему было совсем не до неё. Маю не ожидал, что так болезненно воспримет этот пустяк. Сестра забывала телефон и раньше, когда он разряжался или кончались деньги на счете, он и не заметил насколько привык слышать в трубке её задорный голос и эти циничные интонации, успел привыкнуть к их постоянным разговорам. Девушка не упускала возможности позвонить ему из уличного автомата. Только теперь Маю осознал, как давно это было, он просто дезориентировался во времени, после Хямеенлинны Фрэя общалась в основном только с Янке и Тахоми.

Конечно, его волновало, почему телефон сестры не отвечает. Нетерпению уступила тревога. Почему он не додумался позвонить ей днем раньше? Тогда бы у них еще оставалось время до соревнований. А теперь они попросту не успеют её предупредить.

Дальше он действовал по инерции, пальцы сами нашли нужные клавиши.

– Маю? – раздался знакомый голос.

Мальчик запустил пальцы в волосы и растрепал прическу.

– Мне не удалось дозвониться до Фрэи. Похоже, они куда-то ушли… телефон остался в машине или дома.

– Я сам ей перезвоню вечером, не волнуйся, – уверенно заявил парень, видимо он уловил надломленность в голосе младшего брата и спросил. – Так что ты..?

Нервно посматривая на дверь, мальчик вытянулся по струнке и зашептал:

– Мне нельзя с тобой разговаривать. Если я буду говорить странно, не обращай внимания. Я не хочу, чтобы Саёри заподозрил, что я разговариваю с тобой. Не отвлекаю? Как твои тренировки? Как команда? Никто не болеет? – крепко стискивая вдруг ставшую скользкой трубку, шептал мальчик.

– Маю, не трать время на глупые расспросы. Ты сам прекрасно знаешь, что мы в полной боевой готовности, – досадно отмахнулся брат.

– Да, только… Эваллё… – взгляд метался по комнате.

– Да? – откликнулся парень.

В трубке раздавался какой-то шум, который здорово отвлекал Маю, но, похоже, ничуть не смущал брата.

– Ты в порядке?

– Да, Эваллё, да. В полном! – вскочил с места и заходил по комнате. – Я… я только немного волнуюсь за тебя… ну эти соревнования… это такой важный шаг для тебя… мне… я сам не свой оттого, что не могу сейчас быть рядом с тобой…

Эваллё вздохнул.

– Послушай, Селике, я не прошу тебя о многом, просто скинь мне на почту, я приеду и посмотрю, – чуть громче, чем следовало, вскрикнул Маю.

– Маю? – озадаченно рассмеялся брат.

В комнату сунулся Саёри, указывая на наручные часы. Мальчик быстро кивнул и вскинул два пальца:

– Еще две минуты… – ответ адресовался обоим. Из-за того, что Маю пытался придать своему тону излишнюю занятость и вместе с тем отчаянную мольбу, его голос задрожал. Поворачиваясь к Саёри спиной, мальчик прилип губами к трубке: – Я… мне надо идти…

– Маю! С кем ты говоришь? – мужчина был не настолько глуп, чтобы не заметить состояние Маю, близкое к истерике.

– С Селике, – удрученно объяснил мальчик, понимая, что пропалился. – На номер Фрэи никто не отвечает.

– Ты разговариваешь с парнем? – не отставал Саёри.

– Дайте мне договорить! – затравленно шаря глазами по стенам, Маю отступил к окну.

– Маю, сбрось мой номер, – попросил Эваллё встревоженным голосом.

– Нет! – упрямо заныл мальчик.

– Сбрось! Или я сам вырублю телефон, – прикрикнул на него брат.

Он понимал, что так будет лучше для них обоих, но отчего-то медлил, топтался по ковру.

– Я… – в том месте, где Маю прижимал трубку, щека вспотела, к лицу прилила кровь. Он ощутил, как холодный пот пропитывает одежду.

– Я понимаю, что ты хотел сказать, – ласкал слух любимый голос. – Маю, остановись пока не поздно, положи телефон, иначе Саёри…

Мужчина пересек комнату и попытался отобрать у Маю мобильник.

– Дай-ка мне поговорить с… как ты его назвал?… Селике, – миниатюрные ладони сжали белый рукав.

Маю запрокинул голову назад, пытаясь вывернуться из рук японца. По весу они были приблизительно одинаковы, но мальчик не мог сконцентрироваться на его руках, боясь выпустить трубку.

– Кто это?! – мужчина вознамерился во что бы то ни стало отобрать у него телефон.

– Маю, ты слышишь меня?! Положи трубку! – срывающимся голосом шептал брат. – Маю, не усложняй себе жизнь! Я знаю, что ты хотел мне сказать!

– Я… мне хотелось бы… Удачи тебе… и… – их борьба продолжалась.

– Не делай из меня дурака! Ты сейчас же отдашь мне телефон!

Маю пихнул тщедушного японца и отскочил. Всклокоченный, потрепанный, с блестящими глазами, нет, в тот момент его взгляд, должно быть, был безумен.

– Я люблю тебя, – выдохнул Эваллё на другом конце. – Маю, больше жизни! Никто не заставит меня отказаться от этих слов! Не говори! Я знаю, ты тоже меня любишь… Не дай этому человеку взять над тобой верх. Береги Фрэю. Маю… мы увидимся на соревнованиях… я сообщу Фрэе, – нежный лепет внезапно оборвался.

– Нет! Постой! – мальчик ошеломлено застыл посредине комнаты, будто кто огрел по голове, а в трубке – пустые равнодушные гудки.

Телефон полетел на кровать.

– Маю! – взревел рассерженный Саёри, упираясь одной рукой в стол, другой – приводя в порядок свой галстук. – Маю, за что ты так со мной? Чем я заслужил твое презрение?

– Зачем вы вмешались? Почему вы постоянно лезете в мою жизнь?! – по щеке скатилась слеза. – Мы не делали ничего плохого… – сжав губы, рванул на себя дверь.

Саёри пригладил волосы, рассеянно глядя на Маю. Странно, злоба испарилась, и сам Маю почувствовал то же. Некоторое время они обменивались молчаливыми взглядами. Трубка была забыта.

– Маю, я, правда… не хотел причинять тебе неудобств. Я люблю твою тётю, ты должен знать, что меня не волнуют ваши деньги. Маю, это еще раз доказывает то, что ты не понимаешь, где разница между тем, что такое любовь, а что – чувство влюбленности и увлеченности, – Саёри отпустил край стола и выпрямился. – Вероятно, я никогда не смогу заменить тебе отца, но мы можем хотя бы попытаться.

Вторая слеза скатилась по щеке и упала на воротничок. Мальчик сделал шаг навстречу Саёри и застыл в нерешительности, придерживая правую ладонь на кармане джинс. Взгляд уперся в черные ботинки Саёри. Мальчик посмотрел на собственную ступню, гораздо меньше по сравнению с Провадой. Глупость какая, Маю отмахнулся от этой мысли.

– Давай, просто притворимся?

Саёри еще не знает о его решении уйти в армию, как только подойдет срок. Он научится там претерпевать горечь разлуки. Избавится от навязчивых воспоминаний о брате.

Маю подошел к японцу и, обхватив широкие плечи одной рукой, уткнулся ему в шею. Что ему не хватало больше: родительского тепла, смеха Фрэи или ласкового прикосновения Эваллё – он не мог понять. Но зачем сожалеть о том, чего нет, когда рядом есть кто-то понимающий и заботливый?