Териан ногой выбивает двери и входит внутрь. В комнате очень ярко – куча свечей и ламп расставлена по всем углам. В кожаном кресле посреди комнаты в окружении четырёх аканов сидит Слутгельмир и, закинув ногу на ногу, попивает из чашки горячий чай. Он замечает гостя и, довольно хмыкнув, ставит блюдце с чашкой на столик. Изобразив ехидную ухмылку и застучав когтями по резным подлокотникам, Верховный Судья говорит:

– Долго тебя не было, дружочек. Я уже успел заскучать.

Териан сжимает меч крепче и решительно направляется к Слутгельмиру.

– Не так быстро! – тот выставляет перед собой ладони, и Даэв останавливается. – Полагаю, нам стоит сначала немного побеседовать. Ты не против?

– Против, – отрезает воин, но это никак не отражается на довольном лице Судьи.

– Я настаиваю… – улыбается главарь Безмолвных. – Нам с тобой столько нужно обсудить!

– Ты уже не успеешь ни с кем ничего обсудить в этой жизни, Слутгельмир. Скажи своим олухам бросить оружие и, быть может, я оставлю их в живых…

– Так ты пришёл за мной? – наигранно удивляется он. – Как это мило… На самом деле, я тоже скучал. Но, честно говоря, я думал, ты пришёл за ней…

Судья кивает головой, и дверь в уборную открывается, а оттуда выходят двое стражников и ведут за собой связанную девушку. Пленница поднимает глаза и, опешив, кричит, что есть сил:

– Териан!

Даэв тратит миг, смотря на бурные эмоции Эви, и вновь переводит равнодушный взгляд на Слутгельмира.

– Я перейду на элийский, ты не против? – спрашивает Судья, ёрзая в кресле. – Спасибо.

– Ты окружён, – суровым тоном говорит бессмертный. – По ту сторону стены больше десяти тысяч солдат. Тебе некуда бежать, Слутгельмир. Всё кончено.

– Хм, что ж, я пока не вижу причин для беспокойства, – как ни в чём не бывало отвечает лидер Безмолвных. – И всё же ты сюда пробрался, хвалю тебя. Скажи, что ты здесь увидел? А, точнее, отсутствие чего ты заметил?

Териану не нравится ухмылка Судьи. Даэв громко вздыхает и говорит:

– Где все люди? В крепости от силы два легиона. Где гарнизон Исагира? Где повстанцы Ривара, в конце концов?

– А вот это, дружочек, правильные вопросы, – улыбается Судья и берёт со стола чашку с ароматным напитком. – Взгляни-ка в окно.

По команде босса стражники расступаются и дают дорогу Даэву. Териан бросает на присутствующих недоверчивый взгляд и подходит к раме. Отсюда прекрасно видны окрестности крепости.

– Что ты видишь? Говори, не молчи.

Териан присматривается и видит, что снаружи крепости идёт напряжённая схватка. Мужчина сначала подумал, что бьются элийцы с асмодианами, которым не удалось сдержать взаимной неприязни, но, приглядевшись, он понимает, что это вовсе не так.

– У Исагира много солдат. Прошлой ночью мне удалось незаметно вывести его гарнизон из крепости. За сутки он обошёл город и зашёл к вам с тыла, – Слутгельмир говорит торжественно, словно чувствуя свою победу.

Териан напряжённо вздыхает и отходит от окна.

– Я не думаю, что у него столько же людей, сколько у элийцев и асмодиан вместе, – поворачиваясь к Судье, отвечает Даэв. – У тебя всё равно нет шансов.

– Не забывай про местных жителей. Им очень понравился идгель… – по лицу Слутгельмира растекается кривая ухмылка.

– Они тоже не сыграют роли… – заключает Териан. – Лишь ненадолго отсрочат взятие твоей твердыни.

Судья делает небольшую паузу и, наконец, говорит:

– С минуты на минуту появится многотысячная армия риваровцев. Я собирал её со всей Атреи. Тогда и посмотрим, кто кого…

Териан злобно щурится. Он понимает, что это может сменить расклад на весах.

– Какая в этом нужда, если с тобой и так всё кончено? – говорит Даэв. – Ты уже придумал свои последние слова перед смертью?

– А она? – к шее Эви тут же приставляют кинжал.

– Териан… – лишь произносит элийка.

Даэв, кажется, даже не замечает этого. Его внимание полностью приковано Слутгельмиром.

– В любом случае, покончив со мной, ты не вернёшь себе жизнь, дружочек. И своей элийской пташке, – напевает Верховный Судья. – Я знаю, что ты теперь смертен. Любая рана способна убить тебя… – он недвусмысленно указывает на кровоточащую руку Даэва. – Смотрю, ты уже тут немаленькую лужицу налил… Или ты думал, что уже завтра сможешь жить со своей ненаглядной где-нибудь в Ферноне долго и счастливо? Ан-нет. Видишь эти провода?

Слутгельмир махает головой в сторону. Териан поворачивается и видит на полу и стене связки толстых нитей, разветвляющихся по помещению и спускающихся вниз через решётки на окнах.

– Если их зажечь, то уже через полминуты они приведут пламя к крепостной стене и дальше разъедутся по башням, арсеналам, домам… А потом бах! – мужчина показывает руками огромный взрыв. – И нет крепости Белуслана!

Териан напрягает мышцы от этих слов.

– Ты заминировал собственное укрытие? – звучит весьма дико, даже для Слутгельмира.

– А что ещё делать? – удивляется Судья. – В войне все средства хороши. Если будет штурм, погибну не только я, а все… И элийцы. И асмодиане. И ты с твоей девчонкой. Все.

– Главное, что все Безмолвные и фанатики отправятся к балауру на тот свет… – шипит Териан в ответ.

– Ну, рискни! Давай же! Одного твоего неосторожного движения достаточно, чтобы сотни тонн взрывоопасной жидкости взорвались в ту же секунду!

Даэв мешкает. На такую жертву даже он не готов пойти.

– Или ты думал, что такое количество свечей здесь для особой атмосферы? – не унимается Слутгельмир. – Нет, дружочек. Если и быть концу, то колоссальному!

– Ты действительно больной на голову… – холодно говорит Териан.

– Приму это за комплимент, – улыбается Судья. – Так что решай, проклятый Даэв: если будет бой – погибнут все, если не будет боя – погибнешь только ты. У нас ведь с тобой старые счёты… А насчёт Эви… Даю слово, что отпущу её: она и так многое здесь пережила. Она вернётся в свой Элиос и будет жить долго и счастливо. Сдавайся, Териан Лекас… – небольшая пауза и новая ухмылка. – А ведь ты прав, дружочек: всё кончено.

Аканы-стражники подносят горящие свечи к связке пропитанной горючей смесью верёвок, ожидая действий Даэва. Слутгельмир говорит последние слова как победитель. Он предусмотрел всё. Он прекрасно знал, что воин никогда не пойдёт на такую жертву, особенно Перерождённый. Никогда не убьёт невинных и никогда не позволит умереть своей любви, ради которой он пошёл на предательство. Но Верховный Судья не учёл всего один момент: то, что сейчас перед ним стоит настоящий Териан Лекас. А он, озлобленный от заточения внутри чужой души, может совершить всё, что угодно…

Даэв думает. Бешено прокручивая в голове варианты, он пытается найти третий выход. Да, безусловно, старый Териан Лекас хотел умереть навсегда, но не сейчас – когда он ещё не покончил со всеми своими врагами… и балаурами в том числе.

– Териан… – жалобно стонет Эви. Её глаза давно блестят от слёз, а руки и ноги трясутся. Она знает, что её никогда не отпустят, а будут пытать дальше ради удовольствия, пока она сама не умрёт от ран или не покончит с собой.

Почему же он на неё смотрит? Почему он так внимательно прожигает глазами довольного Слутгельмира?..

– Всё ещё мешкаешь? – нарушает тишину Судья. – Давай спросим, как бы на твоём месте поступила эта чудесная девочка, – он встаёт с кресла и подходит к Эви. – Ну же, что бы ты сделала?

Элийка ничего не говорит. Она плачет и пытается отвернуться от ухмылки Безмолвного.

– Оу, моя милая… – Слутгельмир нежно проводит рукой по её щеке. – Ты всё ещё любишь его и поэтому не знаешь, как быть? Что ж, давай я немного проясню ситуацию, – он снова плюхается в кресло, закидывает ногу на ногу и продолжает. – Дорогуша, помнишь, как этот храбрый воин спас тебя из темницы Келькмароса? Наверное, он тогда поступил, как настоящий мужчина… Ты, вероятно, думала, что он решил восстановить справедливость и не дать невинным пленникам кануть в небытие вдали от дома? Я уверен, ты сотню раз задавала ему вопрос: почему именно ты… И как же он отвечал? Почему асмодианский Даэв решил вдруг вызволить тебя из лап недругов? А, точнее, своих собратьев?