Честно сказать, от Фоэты девушка ожидала совершенно другого – маленькой землянки, загона для скота и вечно грязного двора, убирать который надо будет каждый день. Но нет! Вполне приемлемые условия… Говоря вполне, понимается, что условия не просто приемлемые, а отличные!

Вслед за Эви на второй этаж поднялся Дариус. Он подошёл к невесте и улыбнулся ей:

– Нравится?

– Да! – всё ещё осматривая интерьеры, радостно ответила она.

– Вот и замечательно! Мой отец не зря предупредил Калиона, чтобы дом был… уютным, – подмигнул юноша.

«Всё ясно, – подумала девушка. – Значит, спасибо надо опять говорить господину ан Боуэну…»

– Давай спускаться, – предложил Дариус. – Нас внизу ждут.

Элийка согласилась. Юноша, как полагается, взял её под руку и провёл вниз. Тем временем в гостиной Калион беседовал с её родителями.

– А чей это дом?.. – храбро перебила его Эви.

– Дом принадлежал одной купеческой семье. Они разбогатели и переехали в Элиан. Я как раз о них рассказываю, – промолвил главарь наёмников.

– А почему они не продали его? – вновь спросила девушка. Что-то ей не нравилось в тоне Калиона.

– Продали, – он вскинул брови. – А покупатель скончался… Получается, дом теперь ничейный. Живите, если хотите.

– Как скончался? – удивилась Фемисса. – Здесь? В доме?

– Нет, что Вы… – махнул рукой мужчина. – Уехал в лес – не вернулся. Потом мы нашли его обглод… Кхм, – он вовремя остановился, видя подступающий ужас на лицах дам. – Волки, наверное. Вообще не стоит ездить в одиночку на север… – предупредил наёмник. – Мы, конечно, пытаемся отлавливать зверьё, но оно плодится быстрее.

– А я думала, тут безопасно… – протянула Фемисса ан Грейв.

– Ну уж побезопасней Интердики, ха-ха! – рассмеялся Калион. – Да всякое случается. Вон на прошлой неделе мужик один провалился в колодец и того… Не успели его вытащить – захлебнулся. Потом с месяц где-то паренёк с лошади упал – чуть шею не свернул… Кто же от этого застрахован? – он пожал плечами. – Не говорю, что у нас проблем нет – есть, да ещё какие: вон волки распоясались, уже весь северный лес пожрали. Потом, керубимы за озером тоже обнаглели – не просто нападают иногда на зазевавшихся путников, так обворовывают телеги, вы представьте! Ну ничего, – протянул он. – Мы им быстро мозги вправим, не волнуйтесь. Только с волками разберёмся сперва… А насчёт дома – не переживайте. Соседи здесь милые: не грубят, не ябедничают. Все – купцы, в основном.

Дариус нахмурился и взял слово:

– Я думал, мы не будем жить в крупном селении. Нам же скрыться надо, – он исподлобья глянул на Калиона. – Так зачем попадаться лишний раз на глаза?

Эви хотела возразить, мол, лучше тут, чем в глуши какой-нибудь, но наёмник её опередил:

– Да кому вы нужны, ей-богу? В Акариосе тем лучше, что здесь на вас никто внимания не обратит. А в какой-нибудь деревушке, где все друг друга знают, сразу слухи пойдут.

Он вопросительно посмотрел на Дариуса, мол: «Убедил?». Юноша хмыкнул и едва заметно кивнул.

– Вот и отлично, – сказал Калион. – Место здесь хорошее, городок – известный, все удобства есть. На центральной площади – базар. Там можно купить всё, что пожелаешь. Если деньги нужны, можно устроиться к нам, – он недвусмысленно глянул на Дариуса. – Тем более, воинам у нас всегда рады. Монетками не обделим, всё – по заслугам.

Бывший офицер задумчиво посмотрел в пол.

– Я кромсать балауров привык… – обиженно произнёс он, стиснув зубы.

– Тем лучше, – удивился Калион. – Значит, с волками проще будет. Оружие и экипировку мы дадим – наши кузнецы замечательно работают, – он запнулся и продолжил. – Вон, господин Акариос, в честь которого город назвали, героем был! По легенде, собственноручно заковал в цепи огромного монстра! До сих пор остатки этих цепей и его копьё, торчащее из земли, покоятся где-то в Бездне. Так ничего, начинал с наёмничества здесь, у нас.

– Да, знаю эту легенду, – равнодушно пробормотал юноша.

– Разберётесь, в общем, – махнул рукой Калион и стал пятиться к выходу. – Мой дом – у самой площади. Понадоблюсь, спросите у любого горожанина: «Где найти Калиона?». Ответят, даже проведут. Тут народ добродушный, – ещё раз улыбнулся он и остановился у порога. – Отдыхайте. Всего доброго!

Ан Грейвы помахали ему, и он скрылся за порогом, хлопнув дверью.

– Фух, – начал Ромул. – Ну так что? Остаётесь здесь?

Дариус посмотрел на Эви. Она уверенно кивнула, на что воин ответил:

– А куда мы денемся?

Ромул довольно хлопнул в ладоши и сказал:

– Замечательно! Тогда давайте разбирать вещи. Мы у вас погостим с неделю, а потом уедем, да, дорогая? – спросил он у жены.

– Угу, – ответила она. – А насчёт свадьбы что-нибудь решим.

Эви отвела взгляд. Эта тема с недавних пор была ей неприятна. Она прекрасно помнила, чем закончилась прошлая церемония и теперь боялась снова идти под венец. Хотя девушка понимала, что асмодиан здесь нет и быть не может, она пока не торопилась выходить замуж – столько проблем навалилось: охота за ней, переезд… Пусть пройдёт время, она привыкнет к новому месту и тогда закрепит свои отношения с Дариусом навеки.

Юноша чувствовал, что Эви тяжело сейчас, поэтому он не торопил её. Да и куда теперь спешить, когда жизнь будет спокойной и размеренной? Он мягко остановил Фемиссу, что, мол, надо подождать. Она удивилась, но не стала спорить.

Ромул намекнул жене, что надо оставить Дариуса с Эви наедине. Родители взяли свои сумки и поднялись наверх.

Юноша встал напротив девушки и нежно взял её за руки. Она посмотрела ему в глаза, но почему-то в них девушка больше не тонула, как несколько месяцев назад. Она судорожно пыталась найти в них то, что её привлекло когда-то, но на этот раз глаза не блестели, не манили. Эви это испугало. Она попыталась отбросить все посторонние мысли прочь, но какая-то горечь крепко засела ей в душу. Чего-то девушке очень не хватало. И она никак не могла понять, чего именно.

Между тем, юноша крепко обнял возлюбленную. Конечно, она его не отторгла. Дариус жадно вдыхал запах её светлых струящихся волос, нежно гладил их. Он до безумия любил свою Эви, пусть при некоторых и пытался скрыть чувства. Юноша готов был на смерть, чтобы защитить её. Она стала для него всем – зеницей ока, вечностью, волшебным артефактом, что поддерживает ему жизнь. Дариус не мог представить, как кто-то снова отнимет у него его любимую. Он, как дикий зверь, моментально перегрыз бы тому глотку – такое настроение у него сейчас было в душе.

***

Белуслан.

Слутгельмир шёл по коридору ратуши крепости Белуслана, направляясь к трибуне. Он должен был выступить с речью перед бунтующим народом, который требовал возвращения мужчин в семьи. Судья уже подготовил убедительные слова о предательстве Пандемониума, о порочной связи Видара с элийцами. Конечно, был вариант разогнать горожан при помощи силы, но тогда повторных протестов было бы не избежать.

Мужчина нёс в руке свиток, на котором якобы были доказательства. Понятно, что это – лишь пустая бумажка, но в руках Верховного Судьи она должна была стать безоговорочной уликой против Видара.

В приподнятом настроении и со злобным оскалом на лице Слутгельмир поднимался по лестнице на балкон, под которым собралось несколько тысяч жителей Белуслана. Он вздохнул и ускорил шаг, уже слыша гул толпы. Но вдруг сзади его окликнул знакомый голос верного Исполнителя:

– Господин Судья! Постойте, господин Судья!

Взгляд мужчины стал ещё злее, глаза запылали красным, а кулаки сжались. Слутгельмир остановился и, даже не повернув голову, рявкнул:

– Чего тебе?!

– Срочное донесение… – в голосе Исполнителя был испуг. Он, запыхавшись, протянул своему командиру листок. – Вот.

– Не сейчас! – заорал Судья. – Катись с глаз долой!

Слутгельмира манил громкий шум тысяч голосов, доносившийся с улицы, и он не собирался отвлекаться на что-то другое.

– Боюсь, это не может ждать… – надрывным голосом промолвил Безмолвный.