– Скоро прибудем! – напевал Слутгельмир, улыбаясь в сторону поднимавшегося из-за вершины высокого холма дымка.

И он не соврал – за очередным поворотом в бескрайней низине возникло крупное селение – навскидку на тысяч тридцать-тридцать пять жителей.

– И как этот городок сразу не заметили?.. – один из офицеров Безмолвных снял шлем и с любопытством уставился на узкие ряды домиков, тянущихся почти до горизонта, где пейзаж сменялся такими же холмами.

– Это селение беженцев, – к воину подошёл Верховный Судья и встал рядом. – Здесь нашли свой дом все неугодные Пандемониуму семьи.

– А что это? – боец указал пальцем на маршировавшие вдалеке отряды.

– Наши друзья… – Слутгельмир растянул улыбку и чуть не мурлыкнул. – Отныне у нас есть своя армия.

Воин присмотрелся – на таком расстоянии было видно плохо, но цвет экипировки он различить смог.

– Это… тридцатые легионы?

– И тридцатые там тоже есть, – сощурившись, кивнул Судья. – Ладно, хватит передышек, – крикнул он легиону. – Вперёд!

Колонна Безмолвных вошла в селение. Жители, занимавшиеся во дворах своими делами, словно не обращали внимание на незваных гостей. Они продолжали колоть дрова, топить воду, носить доски в дом.

– Видит Маркутан, они привыкли, – говорил Слутгельмир, оглядываясь по сторонам, пока Тени продвигались вглубь деревни.

– Так! – Судья велел войску остановиться практически у центра селения. – Разбредаемся по хижинам справа. По пятнадцать человек на дом! Увижу какой-нибудь домик, где вас будет меньше пятнадцати, четвертую, потом пожарю куски на костре и слопаю без соли, без перца!

Безмолвные не стали дожидаться других приказов и разбежались по сторонам, бренча чёрными доспехами. Слутгельмир глубоко вдохнул морозный воздух и вразвалку направился к тренировочному лагерю, напевая весёлую песенку себе под нос.

Когда дома стали редеть, а потом и вовсе остались где-то позади, асмодианин добрался до места, которое называли «плацем» – очищенной от снега широкой поляны. По бокам ровными шеренгами стояли центурии тридцать первого и сорок восьмого легионов. В центре, словно на ринге, дрались двое бессмертных – их легаты. Слутгельмир гордым шагом вошёл на поляну и кашлянул несколько раз, чтобы обратить на себя внимание. Бой остановился. Противники посмотрели на Судью, но их глаза не сияли, как обычно. Казалось, они были, словно стекло, и устремлены куда-то вдаль, сквозь мужчину. Это немного испугало его – довольная улыбка сменилась на недоумение и строгость на лице.

Вдруг кто-то дотронулся до его плеча – Слутгельмир дёрнулся и обернулся. Позади него стоял легат третьего легиона – Исагир.

– Эй, что с тобой? – Даэв искренне удивился странному выражению лица Судьи.

– Н-ничего, всё в порядке, – отговорился он. – Как продвигается подготовка?

– Всё по плану, – Исагир вышел вперёд и предложил мужчине пройтись. – Посмотри на тех двух бессмертных, – он кивнул в сторону сражавшихся бойцов. – Их рассудок под влиянием идгеля. Они будут слушаться твоих приказов, даже если понадобится умереть.

Слутгельмир искоса посмотрел на них и пробормотал что-то невнятное. Когда Даэв переспросил, он ответил, но уже без прежнего задора:

– Как ты это сделал?

– Это не я… – нахмурился Исагир. – Это заслуга повстанцев Ривара. Они давно ставят эксперименты над людьми и над Даэвами.

– Ты хочешь сказать, что риваровцы на нашей стороне? – Судья произнёс этот вопрос так, словно от ответа на него зависла судьба Атреи.

– Я ввёл их вождей в курс дела, и, Маркутан не даст соврать, им понравилось, что мы собираем армию против Видара.

– Мы собираем армию не против Видара, – Слутгельмир повторил интонацию бессмертного командующего.

– Но им-то это знать совсем необязателельно… – Исагир гордо посмотрел на лидера Безмолвных.

– Ха-ха, – Судья посмеялся и похлопал Даэва по плечу. – Неплохо-неплохо. Сколько фанатиков перешло на нашу сторону?

– Порядка шести тысяч душ со всей Асмодеи.

– Больше, чем неплохо… – закивал он. – Значит, всего у нас двадцать одна тысяча человек.

– Да, но только пока. Я ожидаю, что к исходу месяца к нам присоединится ещё пятнадцать.

– Каким образом?

Исагир достал из-за пазухи маленький флакончик с прозрачной жидкостью.

– Разбавленный идгель, – он показал его Слутгельмиру. – Через пару дней в лаборатории Альквимии к востоку отсюда начнётся массовое производство. Двух недель хватит, чтобы распространить его по всему Белуслану…

– Постой… – перебил его Судья. – Идгель – это «Антиэфир». Он смертелен для Даэвов, тем более для людей.

– Повстанцы Ривара выяснили, что в малых количествах идгель действует, как подавитесь воли, причём и на смертных, и на бессмертных. Воины становятся, как куклы. Выполняют всё, что им скажут. Чем-то напоминают нежить, знаешь ли. Откуда, ты думаешь, взялось так много фанатиков?

– Хм… – ухмыльнулся Слутгельмир. – А ты зря времени не терял. Надеюсь получить такую же отдачу от своих людей.

– Я делаю всё это не ради тебя, – проговорил Исагир более сурово, презрительно сощурив светящиеся глаза. – А по своим причинам.

– Конечно-конечно! – Судья сделал невинное лицо. – Расскажешь это Маркутану, когда обратишься в стигму. Но факты говорят вовсе о другом: ты ослушался приказа и увёл доверенную тебе армию в сторону, якшаешься с революционерами и ни во что не ставишь человеческую жизнь. Убеждай себя в чём хочешь, но мало что способно изменить человека до неузнаваемости так быстро.

Асмодианский Даэв сжал губы и нахмурил брови. Слутгельмиру показалось, что его собеседник тихо зарычал. Пару раз вздохнув, Исагир искоса посмотрел на мужчину и бросил ему:

– Ты ничего обо мне не знаешь.

– Сомневаешься, – оскалился Судья в полуулыбке. – Кем ты был год назад? Обычным легатом, пусть и довольно известным. Ты прекрасно понимал, что до военачальника тебе не подняться. Но, отдаю тебе должное, яростно старался пробиться в их круги. Захват Ингисона, Бездна… – всё было потрясающе, но вот должность командующего – твоё бремя и проклятие. Раньше ты боялся идти против всех, но сейчас, как я вижу, расставил приоритеты. Как же удобно, что под руку подвернулся я, верно? – Слутгельмир ехидно вскинул брови и сложил руки на груди, повертев туловищем. Ответный взгляд Исагира был острее заточенного кинжала. Казалось, он сейчас сделает короткий вдох и одним молниеносным движением свернёт шею Верховному Судье. Но нет. Бессмертный асмодианин напряг скулы и изобразил едва заметную ухмылку на суровом лице.

– Видар – недоразвитый кретин, – заговорил Исагир. – И да, ты прав, мне абсолютно не нравится, что такие, как он, стоят в иерархии выше меня. Знаешь, элийцы во главе Элизиума поставили малолетнего мальчишку, и я уверен, никому из Даэвов это не по душе. Мне непонятно, почему они медлят. Будь я на их месте, то его хрупкое тельце уже лежало бы где-нибудь на дне озера, – воин сжал облачённые в сталь кулаки и устремил взгляд на всё ещё неподвижные шеренги северных легионов. – Но Видар другой. Увы, есть люди, которые верны ему… И мне, чтобы приблизиться к его свите, приходилось долгие годы служить власти. Это мерзко, – он скорчил гримасу. – Что? Не смотри на меня так. Бессмертие заставило меня измениться. Да, я лицемерная тварь. Но теперь, наконец, чувствую себя свободным. Свободным от оков. И, да простит меня Маркутан, мне это нравится!

Слутгельмир хотел улыбнуться, но не стал. Слова Исагира вызвали у него удовлетворение.

– Главное, – мелодично напевая слова, ответил Судья. – Это то, что ты с нами. И преследуешь похожие цели… Забава с идгелем – чудесная мысль. Не переборщите с дозами, а то перетравите к балауру весь Белуслан, и это станет не очень приятным происшествием. Асфель нам в помощь! Насчёт Видара не беспокойся. Если он ещё жив, то… ему же хуже, – Слутгельмир не мог не улыбнуться. – Он потерял уважение со стороны Совета легионов, так как не смог остановить меня и спасти Пандемониум. Грязный город, кстати… – он скрыл улыбку и нахмурил брови. – Но ничего! Я его слегка подчистил…