— Я не твоя невеста, мне от тебя ничего не нужно, только твоя любовь!

— А если я тебя не полюблю, ты выгонишь меня с работы?

— Скажи-ка мне, малыш, вот что: ты работаешь у меня уже два года, ты от меня хоть одно недоброе слово услышал? Я приставал к тебе? Намекал на постель? — Аден вопросительно уставился на него.

— Нет, …ты хочешь сказать, что любишь меня уже два года? — поразился Вилд.

— Да. И если я ни разу за два года не сделал ничего подобного, то почему ты считаешь, что я стану делать это сейчас? Я не собираюсь неволить тебя. Не любишь, значит, не любишь, ты ведь не виноват. Мы так же спокойно будем работать и дальше. И пусть тебя не беспокоят мои чувства.

— Но они меня беспокоят! — взволнованно вскричал парень. — Я странно чувствую себя рядом с тобой! Я не знаю, как это объяснить!

— А что ты чувствуешь? — вкрадчиво спросил Аден.

— Волнение… мне нравится, когда ты меня обнимаешь…

— А когда целую? — мужчина придвинулся к Вилду вплотную и осторожно обнял за талию.

— Очень, — прошептал парень и покрылся румянцем, — но ведь это не правильно, я не должен этого чувствовать. Я же должен еще любить свою бывшую невесту: не могла же моя любовь так быстро пройти?

— А ты думаешь, это была любовь? Может, тебе просто хотелось заботиться о ком-то, чтобы просто избавиться от одиночества? Ведь если бы ты любил ее как положено, сильно и страстно, вряд ли бы она сумела избежать твоей постели. Разве нет?

А ведь скорее всего так и есть. Ему действительно хотелось просто заботиться о ней, мысль затащить ее в постель ни разу не пришла ему в голову за все четыре месяца. Зато об Адене рядом с собой он думает постоянно, и ему хочется, чтобы мужчина снова ласкал его. Вспомнив ночь, когда они занимались любовью, смущенно покраснел: в каком же восторге он тогда был. Вилд поднял затуманенные глаза, и Аден, не сумев себя сдержать, принялся его целовать. Нежно, страстно. И парень понял очень важную для себя вещь: он уже готов полюбить этого мужчину, и будь что будет…

========== Часть 2-7 ==========

Вэйд Стейнер стоял в окружении своих поклонниц и друзей. Прелестный юноша с ангельским обликом и дьявольским самомнением. Избалованный родителями, он считал, что земля и все вокруг вертится исключительно для него. В честь его шестнадцатилетия отец закатил грандиозную вечеринку, на которую были приглашены именитые горожане и дети сотрудников.

— А это кто? Симпатичный такой, — сказала Сьюзен, не блещущая умом особа, но считающаяся завидной невестой. Еще бы, единственная наследница миллионного состояния любящего папаши.

— Где? — недовольно спросил Вэйд, он терпеть не мог, если обращали внимание на кого-то, а не исключительно на его блистательную персону.

— Вон в углу! — указала пальчиком девушка на стоящего там черноволосого парня.

— А… это. Это сын секретутки моего отца, такая же подстилка, как и она.

Компания дружно рассмеялась. Они считали, что имеют полное право насмехаться над тем, кто ниже их по положению; баловни судьбы даже не задумывались о том, что оскорбляют чьи-то чувства, да им собственно было на это наплевать.

Брэм Эрингтон гневно сжал кулаки. Ему страшно хотелось подойти и стереть эту гнусную ухмылку с самодовольного лица Вэйда и вбить кулаком каждое его гадкое слово ему в глотку, но он не мог себе этого позволить. Студент первого курса, он получал стипендию и еще подрабатывал, но денег всегда катастрофически не хватало, и, если мать потеряет работу, им придется очень туго. И неизвестно, как отреагирует отец этого маленького мерзавца, если он его поколотит, скорее всего просто выкинет мать с работы, не разбираясь, кто прав; его милое дитя по определению не может быть виноватым. И Брэму оставалось лишь, сжав зубы, слушать, как изощряются на его счет балованые детки.

— Привет я, Винсент Моранд, — заслонив широкими плечами злых деток, перед ним встал парень. — А тебя как зовут? — он доброжелательно улыбнулся.

— Я Брэм Эрингтон.

— Ты имеешь какое-нибудь отношение к Джеймсу Эрингтону, владельцу сети гостиниц? — поинтересовался Винс.

— Нет, я даже не знаю, кто это.

— Ну, и ладно. Повара уже наготовили мяса и рыбы на гриле, пойдем, перекусим?

— Пойдем.

Винс пошел чуть впереди него, все так же ненавязчиво закрывая его от компании Вэйда, и Брэм был ему за это очень благодарен. Они вышли во двор и уселись за столик под полосатым тентом. Перед ними возник официант с подносом, полным всякой еды, и выложил тарелки на стол.

— Спасибо, — поблагодарил его Винс и обратился к Брэму: — Ну что, приступим? Выглядит аппетитно.

— Приступим, — улыбнулся Брэм, и в эту самую минуту он понял, что у него появился настоящий друг. Винс на два года старше и намного опытнее, с этого момента всегда в трудную минуту был рядом, все так же ненавязчиво помогая и делом, и советом.

***

Десять лет спустя.

Вэйд Стейнер беспокойно ходил по гостиной, ежился и тер ладонями предплечья. Золотая империя Стейнеров находилась на грани банкротства, и виноват в этом был только он. В последнее время беды просто преследовали их семью. Сначала был его скандальный развод с женой, Фелиция подолгу спорила из-за каждого цента, изводя его криками, и пока не вырвала из него тридцать процентов акций их предприятия, не успокоилась. Потом смерть матери: после очередной вечеринки она пьяная села за руль и слетела с моста прямо в реку. Отец, долгое время болевший до этого, не смог перенести ее смерть и теперь лежал в больнице с инфарктом, и если их объявят банкротами, то возвращаться ему будет некуда: дом уйдет с молотка в уплату долгов, и этого он точно не переживет.

Сегодня неожиданно позвонил мистер Эрингтон и объявил, что выводит свои деньги из их компании и что они в течение двух дней должны перевести их на его счет. Сумма с учетом процентов была огромной, и ее изъятие грозило им крахом; к тому же таких денег у них просто не было, его неумелое управление привело к тому, что прибыль была настолько мизерной, что ее не хватало даже на погашение процентов. Вэйд отправил адвоката к мистеру Эрингтону, чтобы тот договорился об отсрочке на две недели; он рассчитывал, что за это время найдет деньги хотя бы на выплату процентов. Но что это ему даст? Отодвинет крах компании ненадолго и все; проблемы это не решит, банкротство останется висеть над ними. Вэйд тоскливо вглядывался в темноту за окном: знать бы еще где взять эти деньги, он уже обращался за помощью к друзьям, но все они, ссылаясь на стесненные обстоятельства, отказали ему. Он долго удивлялся, как они не умерли с голода, выслушав истории об их крайне нелегкой жизни. И теперь терпеливо ждал адвоката, надеясь, что тот все-таки принесет хорошие вести. Вэйд тяжело вздохнул. Когда его жизнь покатилась под уклон? Ведь всего восемь лет назад он был весел и счастлив, а потом эта проклятая учеба, университет, законченный только благодаря деньгам отца; после него нелюбимая работа, когда каждый день сплошное мучение; нелюбимая жена, на свадьбе с которой настоял отец; ужасный развод, вымотавший все нервы, и теперь, как итог его неудачной жизни, — грозящее банкротство, продажа всего имущества и дома, который построил его прапрапрадед. И виновник всего он, не сумевший сохранить наследие предков; отец умрет, если узнает, что практически остался на улице.

***

— Значит, вам нужна отсрочка на две недели? — спросил Брэм.

— Да, — мистер Рамси, адвокат семьи Стейнеров, чувствовал, что он напрасно пришел, этому человеку с каменным лицом, сидящему напротив него, глубоко плевать на проблемы других людей.

— А где, если не секрет, мистер Стейнер возьмет деньги? Насколько я знаю, счета компании пусты.

— У мистера Стейнера есть друзья, и они… — начал Рамси.

Его перебил язвительный смех мистера Эрингтона.

— Не смешите меня! Друзья! Нет у него никаких друзей! Никто из них ему и цента не даст. Эти его так называемые друзья будут с ним только до тех пор пока он на коне, но стоит ему упасть, они первые поспешат втоптать его в грязь, — презрительно сказал он. — Ладно, не буду вас задерживать.