— Постоят. — Зыркнул на сородичей старшина. — А ты ваще, твоё лордство, как в школе этой вашей учился? Кто, по-твоему, вампира в полёте поддерживает? Особливо когда те еще охотились, — тролль отхлебнул из кружки и крякнул, — на девственниц всяких али на войне?

— Летучие мыши? — предположил Поттер на пробу.

— Бинго, Папа! Твоё здоровье! — Киллэ бесцеремонно взял и выпил не предложенный стакан, а кувшин целиком, встряхнулся, даже не поморщившись. — Вампиры и летают-то потому, что мы им крылья свои отдали. А вообще мы по делу…

— Буду знать. — Гарри всё ещё били короткие приступы ржача, но он с ними справился и спросил серьёзно: — Слушаю вас, господа, чем обязан столь впечатляющему визиту?

— Просим руки.

— Э… Чьей?

— Знамо дело! Вон той прелестной особы, что под дверью подслушивает.

— Пенелопа! — Гарри повысил голос. — Ты там?

— Нет, я крылечко подметаю, — раздался и правда от двери честный тоненький эльфийский голосок.

— Негодница!

— Ага, — довольно закивал Киллэ. — Негодно от любви-то сохнуть, твоя правда, Папа. Поэтому давай нам разрешение.

— Ничего не понимаю.

— Я же сказал, прошу руки. У вас в дому невеста зреет, у нас тоже. — Красный как рак Рупери пихнул Киллэ в плечо и возмущённо засопел. Тот поспешил исправиться: — Не, жених, само собой! Созрел, того и гляди опадать начнёт. Сочетай своей лордской силой.

— Она же маленькая.

— Пущай годков сто поженихаются. Куда торопиться-то?

— Пенки пока эльфиня Скорпиуса, у него и просите разрешение.

— А мы уже просили. Он нас куда-то послал, не разобрал я, и обозвал филями какими-то учительскими.

— Педагогическими, — шепнул подсказку Шальц.

— А я-то причём? — Поттера даже затошнило: то ли от сюрреализма происходящего разговора, то ли от просящейся обратно тыквы.

— Так ты же, Папа, помолвился с пацаном? Колечками обменялись — стало быть, ты ево в свой род принял, в качестве супруга. Посему власть имеешь.

— Ох уж мне эта власть! А откуда вы про кольца знаете? Мы же только что… — Гарри пронзила догадка: — Пенелопа! Подсмотрела и доложила? Значит, замуж собралась?!

За дверью послышался топот ног по лестнице — Пенки, похоже, побежала прятаться.

— Засранка! — Гарри разозлился.

— Не, — улыбнулся Киллэ, — хорошая барышня, поладят.

— Погоди, а как Рупери собирается… Они же разных магических рас.

— Разберутся! — солидно ответил Киллэ. А лицо жениха пошло красно-жёлтыми пятнами. — Волнуется, — кивнул на него старший тролль. — Ты уж, Папа, не погуби два влюблённых сердечка-то, а?

Гарри автоматически запихнул в рот ложку каши, сморщившись, прожевал и проглотил. Стукнул ложкой об стол и постановил:

— Если невеста не против и через сто лет не передумает, то даю Рупери разрешение в 2121 году жениться на Пенки. А теперь отстаньте, ну?

Однако тролли вовсе не ушли... а в благодарность решили “кое-шо”, как они сказали, в замке приладить... Только стук кайла и порой отрывки мелодичных, но похабных рабочих песен раздавались то из подземелий, то с первого этажа, где команда суровых Кимовых нянек переделывала санитарные удобства. Хотя самих добровольных наемников видно не было, так до самой свадьбы Поттера и Малфоя и проработали — много нагородили, ну… если без сердца, то много полезного сделали, в качестве подарка... Новобрачным. Да и потом весьма пригодилось…

*

Свадьба, случившаяся через полтора года, была для замка Сталкер настоящим испытанием. Впервые в нём проводился обряд магического брака. Поттер втайне сомневался: всё-таки они со Скорпиусом — однополая пара, и хрен знает, как магия себя поведёт?.. А с другой стороны, все предварительные обряды, коих набралось восемнадцать… сработали, вроде бы, как надо.

Пригласили Людвига Залмана Кречмаера — самого старого церемониймейстера из Майнца. Да и денег на всё ушло! Гарри, естественно, не жмотничал, однако ингредиенты для, например, воскурений были очень дороги — это он помнил еще с той поры, когда затевал по настоянию Джинни свою «первую ходку». Но всё сладилось, а как только с формальностями было покончено, оказалось, что Сталкер почти не в силах принять такое количество гостей, приглашенных и прибывших экспромтом! (Вуд притащил всю свою команду прямо со сборов в Уэльсе, да и подчиненные Главного аврора порадовали — во главе с Мортоном прибыли всем составом. Да это ладно — всё равно обручальное кольцо надо было бы аврорам объяснять, ведь прятать Скорпиуса Поттер не собирался…) Но праздник вышел на диво веселый и неформальный.

— Тоже мне, таинство! — под звуки взрывающихся петард, непонятно, расстраивался или радовался новобрачный Малфой. — Смотри, наши гости уже в деревню подались — догуливать. Вон, Джей с того берега руками машет. Как потом нам с соседями жить?

— Ничего, дело житейское. Лишь бы Мартинсен тут полет шмеля не устроил. Хотя, вроде, особо неадекватных нет. — Гарри подошёл к нему и протянул бокал вина. — За нас, Сайка!

— Прозит! — Тот пристроился рядом на верхней площадке подновленного каменного крыльца. На его лице играли отблески раскрашенной огнями фейерверка воды. Холодало. — А ты мне не говорил, что нужна другая кровь… Я знал: у нас в роду вейлы.

— Одна. — Гарри слегка повёл плечами, пожалев что перед танцами снял френч, а теперь поди — сыщи его.

— Завидуешь? — Скорпиус прищурился.

— Да. Сам себе.

— И я, Гарри, и я!

Потом они поехали в недлинный отпуск, не называя его, конечно, дурацким словом «ханимун», — к Саю на родину, на остров Фюн, который местные жители считают «садом Дании». Гарри влюбился в этот сад. Небольшие мосты и паромные переправы, разновеликие островки, проливы и тихие бухты, тюленьи и птичьи заповедники, буковые и дубовые леса, узкие дороги и улочки, пёстрые дома под тростниковыми крышами, северные виноградники. И песчаные пляжи, укрытые от непогоды. И дюны, которые потом многие годы снились Гарри… А по утрам — кофе и тосты из ржаного хлеба с редькой и сыром, копчёным на крапиве и ячменной соломе, или с домашним ежевичным джемом…

По зелёным холмам они колесили без всякой магии, на обычных велосипедах, иногда в укромных уголках выпускали из волшебных палочек своих патронусов… погулять… Сокола и оленя.

Было хорошо и спокойно, будто во всём времени, во всей вселенной затягивались, сходились края ран, нанесенных Третьей Магической, сколь ни коротка она случилась. Может, историки её и не заметят...

Всё было так, как в стихотворении Сая, которое воровски прочел Гарри в его дневнике во второй день их такого странного знакомства: и пустынный пляж, и седая дымка над морем, чайки, волны ковыля в дюнах, следы босых ног на влажном песке — и двое идут рядом, обнявшись за плечи… Куда-то туда, где им хорошо… Единственное отличие: ни тоски, ни застывшего чёрного силуэта…

*

Поттер вошёл в их спальню. Комната была освещена тёплым желтоватым светом, с кровати ему улыбнулся Скорпиус, полулежа что-то набиравший на плоском экране планшета.

— Сочиняешь? — Присел Поттер у него в ногах.

— Нет, письмо Кимычу пишу. Вот неделю не виделись, уже скучаю. Когда уж они с Джеем из Малайзии вернутся? Хочешь прочитать?

— Ну зачем? Дописывай, я покурю на башне.

— Не уходи, я сейчас. — Пальцы Скорпи забегали по прозрачному пластику:

Ты спрашиваешь, Гуль, как мы живем вместе, такие разные?

Счастливо! Прекрасно живем (Джею письмо не показывай!).

Ночью на софе (каждую ночь!) вдвоем счастье наше празднуем

И порой так... устаем, что засыпаем грязными...

А утром ищем шмотьё, трусы — поиски часто напрасны,

Гарри ржет, как идиот, и надевает мои (помнишь?) красные.

А после, просто сбиваясь с ног, что-то пожрав на ходу,

Пьем кофе, вчерашний грог, в общем, любую бурду.

Днем каждый сам по себе, носимся где попало.

Вечером просто лежим на полу, если оба устали,

Треплемся, спорим, целуемся, вот... (нам постоянно мало!)