— Невозможно с тобой! — Гарри отстранился, улыбаясь. — Ведь затрахаю засранца!

— Проверим, кто кого? Только… завтра, ага? — Сай с явным усилием отступил, немного виновато усмехнувшись.

— Букетов тебе и так до фига дарят, — как бы размышляя вслух, Гарри взял его за руку.

— Всё ревнуешь?

— И буду.

— И я буду, Гарри. Ладно, колись, что за подарок? А то я от любопытства обчешусь.

— Дома найдешь... Он великоват. Дерево, короче.

Сай опешил:

— А что мы из этого дерева делать будем?

— Живое, секвойя. Ну как в лесу... Тогда. В Редвуде.

— Ты псих! Я так и знал!

— Что я псих? Это комплимент?

— Самый лучший. Не ошибся в тебе, спасибо — крутняк!!! Показывай.

— Ты же занят, нет времени.

— Показывай! — Сай сам сильнее сжал Гаррину ладонь.

На долю секунды в воронке трансгрессии их тела будто слепило в один снежный или глиняный комок, оба вынырнули у Сталкера слишком возбуждённые и, пытаясь удержаться на ногах, вжались друг другу в губы.

— Не кусайся, вон оно. — Гарри облизываясь, подтолкнул Сая с лесной тропинки.

В нос ударил терпкий и необычно тёплый для октября запах осеннего прелого леса, сырости близкого залива. Свой подарок Сольвай увидел сразу — ярдах в пятидесяти, на фоне пожухлого орешника сияло свежей зеленью экзотическое деревце. Приблизившись, он медленно вдохнул полной грудью запах счастья, нечитаемо улыбнулся и обернулся к державшемуся в отдалении Поттеру.

— Оно с меня ростом. Специально мерил?

— Да. Вырастет, — хрипло пробасил тот и больше ничего не смог сказать — душило какое-то щемящее чувство. К которому через мгновение прибавилось удушье от страстного поцелуя любимого мальчика.

— На концерте не буду, скорее всего. — Гарри, чувствуя, что земля во всех смыслах уходит из-под ног, подхватил Сая и аппарировал в замок.

— Дела? — уже в Сталкере спросил тот.

— Да. Важная работа. И… я просто взорвусь, наверное, если увижу тебя живьём на сцене. Лучше посмотрю трансляцию.

— Да уж, ты мне пригодишься целым, надеюсь, уже завтра, да? — Сай перевёл взгляд с Гарри на подбежавшую и склонившуюся в грациозном поклоне Пенки. — Она чего это, реверанс сделала? Это точно моя сопливая плакса? Блин, этакими темпами скоро в девушку превратится! — Было заметно, что эльфийка меняется со страшной силой, явно в «человеческую сторону».

Возвращаясь в Лондон, Гарри невольно подумал, что надо и к своим эльфам присмотреться, а то вот так однажды проснёшься утром, а на кухне вместо ушастого сморчка медные сковородки чистит рослый обнажённый красавец Трандуил в наволочке…

*

Весь день на службе не было свободной минуты, даже обедать пришлось в рабочем кабинете бутербродами. По ходу, между двумя совещаниями, Поттер составил себе список из пятидесяти пунктов — всё спешные, неотложные дела, которые помогут обеспечить победу в пока вялотекущей, а вернее, притормозившей, будто замёрзшей войне. По возможности победу бескровную — Гарри не простил бы себе, если в этом сражении за правое дело пострадали бы люди. Близкие или чужие, какая разница, если вообще хоть кто-то пострадает… Теперь, после всего, что он узнал о магическом мире, после всех прочувствованных им на собственной шкуре перемен, будоражащих волшебное сообщество, мысль о гибели тех же эльфов, троллей, оборотней и даже вампиров воспринималась столь же кощунственной, как и о гибели людей, магглов или магов. Вечером Поттер собирался переговорить с Гермионой и Роном, кое-что важное обсудить с Долгопупсами, расписать краткие, но исчерпывающие инструкции Мортону и ещё десятку своих ребят, на которых можно было положиться без оглядки, включая Дадли Дурсля. Гарри Поттер решил действовать и первым, хоть для начала и на мягких лапах, осторожно, пойти в атаку. Сгруппироваться перед прыжком. Он больше не собирался дарить противнику такой важнейший ресурс, как время.

Придя домой, сразу отправился в кабинет и на письменном столе, как на карте сражения, принялся азартно раскладывать листки с черновыми записями и короткими памятками, собирая в голове полную картинку плана своих первоочередных шагов. «Скорпи сейчас уже, наверное, на стадионе…», — подумалось само собой с неприятной тревогой. Некстати. Гарри это настроение не понравилось — кликушничество какое-то, и он решил заранее поискать в интернете сайт с прямой трансляцией концерта Кrom fendere из Манчестера, заодно принять сотню капель скотча. Просто для здоровья.

Его присутствие в гостиной почувствовал сразу. Незваный и нежданный гость стоял спиной ко входу в чём-то похожем на тюремную робу, даже подобие шапочки имелось, и смотрел в огонь камина.

— Ты сейчас так на Сириуса похож. А что наряд такой… непритязательный? Здравствуй.

— Меня Кричер впустил, через каминный коридор. Не возражаешь? — Малфой глянул на него из-за плеча, не поворачиваясь. — В Мунго ведь робы жёлтые, веселенькие, а по мне так серый больше соответствует. Вот и поколдовал немного.

— Уже можешь? — Поттер сбросил с плеч расстёгнутый форменный пиджак. — Садись.

Драко хмыкнул, словно что-то прошуршало:

— Насиделся уже, на всю жизнь. Отсидел, двадцать с лишним строгого режима, одиночного. И отлежал — завтра выписывают. — Однако, вопреки своим словам, он подошёл и всё же уселся в подобие вольтеровского кресла.

— Ты мне не ответил — колдовать можешь?

— Поттер, ты крет… — Драко осёкся. — Надо поговорить.

— Хорошо, тогда поднимемся в кабинет и… Чикки! — крикнул Гарри грозно. — Вина и поесть, пулей!..

— У меня, понимаешь ли, в лечебнице имелся досуг для размышления и чтения. И вот что я тебе скажу… Спасибо. — Драко потянулся, чтобы взять из Гарриной руки бокал Моденского.

— Что? Закусывай, тебе поправляться надо, совсем тощий.

— И страшный? — Драко снял больничную шапочку — волосы немного отросли, и, может, из-за этого выглядел он странно — молодо… даже слишком. И дерзко. Совсем не похож на Скорпи, разве что отдалённо, нечто общее, одна порода, не более. Юный Драко Малфой, болезненно кусающий потрескавшиеся от поцелуев губы, нервозно прячущий взгляд… Затравленный. Отцом, войной, обстоятельствами, Поттером, любовью… Нет, этот «мальчик», медленно, с каким-то феерическим достоинством тянущий из тонкого блэковского хрусталя тёмно-красное Ламбруско, был совсем другим: уверенным, спокойным, непоколебимым, закалившимся в своём отчаянии. Живым. — Газеты. Если их читать внимательно, то можно составить полную и объективную картину мира. Опасный расклад получается, неладно что-то в… вашем королевстве.

Гарри молча кивнул, пригубив вино. Совсем нехмельное, будто выветрившаяся любовь… или улетевшая в параллельный мир; там, за чертой, оно — крепость и огонь, выжигающий кровь, сносящий крышу, лишающий душу покоя, а здесь, на этой стороне параллели, — всего лишь глоток с нежным фруктово-цветочным ароматом, незабываемым, но не властвующим над тобой.

Малфой отставил недопитый бокал:

— Опустив общие места, надо сказать, что это последствия двух твоих главных просчетов.

— Интересно, излагай. — Поттер устроился поудобнее, даже ноги вытянул. Чувствовал он себя с нежданным гостем неожиданно свободно, будто продолжал совсем недавний дружеский разговор.

— Основной ошибкой было — уж по скромности моей начну с этого — то, что после победы над Тёмным Лордом…

— Ого! — Гарри машинально дёрнулся.

— Не перебивай, мне скоро в палату надо вернуться, или выражай эмоции невербально.

«А Хорек-то и вправду в себя пришёл!» — с азартом подумалось осаженному хозяину Гриммо.

— Сразу надо было брать власть, Поттер. — Малфой наклонился к собеседнику, оставив руки на высоких подлокотниках кресла. — Некому тебе было объяснить теорию — вот и налажал с практикой. Последствия мы видим сегодня. — Возникла пауза. — Тут ты, Поттер, можешь повозражать. Нет, не станешь? — Драко качнулся назад. — Вернув всё на круги своя, прогнившие, между прочим, круги, застрявшие между средневековьем и промышленным веком, ты получил сегодняшнюю ситуацию. Ты перестал быть героем, Гарри. Человек с мировоззрением творца и воина совершил подвиг ради освобождения и счастья людей с мировоззрением мелких обывателей. И не сменив масштаб — стал просто усердным государственным служащим. Женился, осёл, э… осел, я хотел сказать. А набежавшие из щелей тараканы теперь радеют за… Сам знаешь, за что.