— О! Первое издание, Гарри, повезло! Толкиен, как я и хотел, само в руки пришло… Блеск, «Хоббит, или Туда и обратно»! Гляди, какие картинки!

— Вот и я говорю — обратно. Слезай, Сайки! (1).

Но тот не слушал, вошел в азарт.

— И… так, что это за коробка тут у нас?! — Сай чихнул и пошатнулся.

Поттер придержал своего археолога-верхолаза за икры:

— Что ты там нашел?

— О, ты себе даже не представляешь! Настоящее чудо! — изогнувшись и поставив пыльный деревянный ящичек на поттеровское верное плечо, на ухо тому прошептал Скорпиус.

— Ты — моё чудо, — был ответ.

………………………………………………………………..

(1) Эх, Поттер, Поттер, нахватался у Скорпиуса игр словесных. Psyche (англ.) — душа, дух, психолог (разг.), Психея — возлюбленная Амура, бога любви, что приходила к нему тайно, по ночам, пока не опростоволосилась, от любопытства… Звучит именно так — “сайки”.

====== 29-2 ======

29-2

На обратной дороге, снова проголодавшись и здраво рассудив, что в замке ужина ещё придётся дожидаться и неизвестно, умеет ли вообще готовить Пенки («Плакса Миртл», как окрестил эльфийского малька Гарри), зашли во второй из имевшихся в деревне пабов — “Беглый каторжник”. Там оказалось на удивление многолюдно; местный народ называл старинное заведение «инн» (1), потому что, как охотно поделился информацией бармен Тродли, когда-то тут действительно была маленькая гостиница… вроде еще при римлянах. Как те сюда добрались, история умалчивала... Враки, конечно, но местечко оказалось уютным и работало целый день, без дурацких английских перерывов и прочих строгостей.

— Ну что, по барабану (2) и поесть? — спросила разговорчивая хозяйка Милдра Маккин, решившая сама обслужить интересующих всю деревню новых владельцев Соколиного охотника.

— Выпьем? — спросил Сольвая Поттер, кидая связанные бечевкой книги на лавку.

— А… давай! — Тот кивнул и охотно уселся на тяжелый дубовый стул, так и не расставшись со своей драгоценной коробкой. — Вон, в меню что-то датское вроде имеется — форфар бридз (3).

— Это выпечка, малый. — Подходя, улыбнулась Милдра. — Куча вкуснейшей выпечки с мясом и подливка овощная. Сама пеку, и стовис (4) советую.

— А звучит так, что вроде «портки для дедушки». Забавно, тогда берем, — развеселился Сай.

— Ну, ты даешь, парень! Дан, что ли? А говоришь, как наш. — Тётка Маккин была довольна, хоть расспрашивать незнакомых еще людей было неприлично, но сплет… сведений для первой вечерней посиделки уже потихонечку набиралось. И уж так зудело!

— Я… — начал Сольвай.

— Англичане мы, оба. Я — Гриффин, Гарри, а это мой кузен Сай Свонгилл. Он работает в Лондоне, в рекламном бизнесе. Я тут, в Инвернессе, железками торгую… Еще вопросы? Если есть — то только после еды, ласс (5). Пойдет? Кушать очень хочется.

— Ой. — Дородная хозяйка «Беглого» подбоченилась и протянула, адресуясь к Саю, но косясь на Поттера: — Больно братец твой крутой, ишь, как отрезал, в будний день — и в глаженых штанах. Женатик, небось?!

Сольвай развеселился:

— А если проговорюсь, каскового (6) бокал заработаю?

— Заметано! — Миссис Милдра разрешающе махнула рукой бармену. — Ну?

Неосторожный Мотылек дождался, пока тот принес ему порцию эля, попробовал пенный напиток, не обращая внимания на нахмурившегося было Гарри, привстал со стула и громко прошептал в любопытное толстушкино ухо:

— Больше двух лет в разводе! — Минута тишины, вздох... Оказалось, даже мужики, в глубине зала игравшие в дартс, примолкли. Выдержав ровно нужную паузу, чтобы публика не потеряла интереса, Са… Малфой громко закончил: — Занят, уже второй день, как помолвлен! В пролёте, красавица! — И плюхнулся на место.

Раздался громкий, преимущественно мужской, ржач. И сама предводительница кумушек Каэсл-ан-Лох Линн смеялась вместе со всеми… В общем, весело отужинали, даже не особенно перебрали. Дружба-дружбой, но деревенскую прижимистость никто не отменял. А новые «помещики» угощали щедро, и даже наняли лодку у Скотта МакКирста, чтоб по высокой воде добираться домой… Так что мосты с местными были, считай, наведены…

*

А в замке Поттера и Сванхиля ждал очередной армагеддончик… Но аврорское начальство было не в настроении миндальничать: быстро уложив виновников безобразия мощным Ватноножным заклятием, Поттер собственноручно оттащил их в единственную обитаемую комнату и попросту запер в сундуке.

— Всё, завтра разберемся. Пенки! — позвал он саева питомца. — Кормил бля… ребят? Сам ел? — спросил грозно, снимая через голову нерасстегнутую рубашку.

Эльфик с испугу заблеял что-то, закивал.

— Не реветь! — приказал усевшийся на кровать Поттер. — Пусть с тобой хозяин разбирается.

— Пенки, я не сержусь, не трясись, — поддержал несчастного плаксу Сольвай. — Ложись-ка спать на кухне. Не надо тут осколки убирать, не приказываю, понял? — Он устало потянулся и, достав из пакета большой имбирный пряник, сунул в лапы дрожащему домовичку. — Отбой.

Время было еще не позднее, и спать не хотелось, но сытость и легкий хмель… короче, пока Поттер был в ванной, Сай со словами: «Надо что-то решать, надо что-то с крысюками делать… Делать или не делать — вот в чём вопрос. И если делать, то что?» еще немного побродил по комнате, вытаскивая отовсюду — из оконных ниш, из-под мебели, даже с люстры — тряпки, оставшиеся от его одежды. Слава Одину, хоть концертные костюмы Мати и Бамсе в Лондон увезли!

Потом он уселся прямо на пол и стал раскладывать на ковре купленные книжные сокровища…

Поттер, войдя в комнату, обнаружил своего Мотылька в своём же аврорском кителе, уютно устроившимся на постели, поверх покрывала.

— Башка раскалывается, — взявшись за резной столбик кровати, вдруг неожиданно для самого себя пожаловался он.

— Иди сюда, я тебе почитаю, любовь моя. — Сай, совсем не смутившись, посмотрел Гарри прямо в глаза…

Целовались они ровно до тех пор, пока оба почти одновременно не почувствовали, что одними поцелуями дело не ограничится... Сольвай долго, шумно вздыхая, вытирал рукой губы, потом, теперь уже избегая смотреть на Гарри, взял книжку из купленных сегодня, поудобнее устроил её на коленях и торжественно раскрыл твёрдый коленкор обложки.

*

Поттеру никогда не читали вслух, тем более сказки… В детстве — нет, некому было... Время от времени он, полулёжа устроившись в подушках, почти дремал, но красивый, хорошо поставленный голос сказочника настойчиво и уверенно вёл его… куда-то туда, где сорокалетний маг Гарри Поттер не бывал, где ему, оказывается, всё было почти родным…

Никогда не смейтесь над живыми драконами…

Спору нет, если ищешь, то всегда что-нибудь найдешь, но совсем не обязательно то, что искал…

Бильбо внезапно понял, каково это — жить в беспросветном мраке, без надежды на лучшую долю. Кругом камень и тьма, промозглая сырость… Тут не только зашипишь, тут взвоешь…

Надо же, какая это грустная штука — победа… (7)

— Сказка… — будто выдохнул из себя Гарри и мечтательно посмотрел куда-то вверх. Не на потолок, а просто вверх, туда, где обычно летают души детей и неисправимых романтиков.

— Ага, сказка. — Сай пожал плечами и с некоторой опаской заглянул Гарри в лицо: вдруг тому совершенно не понравилась книжка, вдруг он просто терпел это чтиво, а теперь станет считать Сольвая мальчишкой, нет, хуже того — ребёнком. Сказки — это ведь для сопляков. От предполагаемого поттеровского снисходительного расположения Саю стало заранее обидно. Не казаться окружающим ребёнком — это было чуть ли не главное его жизненное кредо вот уже года три-четыре, пунктик, если хотите; а уж выглядеть взрослым в глазах своего любимого — вообще важнейшее условие их отношений…

Сай не заметил, как тяжко вздохнул. «Надо было в книжном магазине купить Конан Дойля или Агату Кристи — аврору точно понравилось бы, Диккенсом, а тем более Уайльдом, его не стоило бы испытывать, а вот Джером К. Джером, наверное, пришёлся бы по вкусу. Хотя… Что я вообще знаю о его вкусах? Что я, мальчишка, знаю о вкусах ровесника моих родителей, самого знаменитого английского мага, руководителя такого серьёзного силового ведомства, отца троих подросших детей, человека, который в подростковом возрасте уже воевал… убивал, наверное… сражался с тёмной магией?..»