«Мы нашли его. Что, черт побери, нам теперь с ним делать?»

— Нет, он просто сконцентрировался, — Муши положил руки им на плечи и как следует встряхнул. — Он покупает вам время. Думайте! Дух черпает силу от воды и Амаи. Как нам лучше всего его ослабить?

— Как долго Ли вообще сможет стоять на ногах? — рявкнул в ответ Широнг. — Дух тянет силу от целого озера…

— Ли берет свою воду не из озера, — твердо возразил Муши. — Смотрите!

«Туман, — первое, что пришло в голову Широнгу, за которым последовало, — почему туман клубится только у ног Ли?»

Ноги мелькали, быстро сменяя стойку за стойкой, пока Ли вел монстра в безумной погоне по пляжу. Ноги кружили и совершали сальто, когда Ли, кувыркнувшись назад, снова вскочил на ноги после того, как ударивший мимо поток воды сбил его на землю одной лишь силой смещенного воздуха…

«Покорение огня! — понял Широнг. — Это стойки покорения огня, которые используют, чтобы собрать энергию для удара…»

Но Ли тянул воду. Из самого берега.

«Вода из берега — это вода берега, — понял Широнг, сердце которого бешено стучало. — Не озеро и не земля».

А берег был границей, местом-посредине, как миг рассвета и заката. Местом, в котором духи могут свободно перемещаться и, в то же время, местом, где человек мог сражаться с духом, даже с таким, который обладал силой бушующего моря.

«Сражаться, да, — всё ещё дрожа, подумал Широнг. Но победить?»

Туман собрался в очередную небольшую сферу, которая засветилась и полетела вперед… Нечеловеческий вопль, и хайма-дзяо снова рванулся в атаку.

— Пока он не покоряет одну с духом воду, тот не сможет схватить его, — яростно объяснял Муши. — Вы покорители земли! Отсеките его силу!

Кван посмотрел на седого мастера чая прищуренными глазами, потом кивнул, сделав незаметный жест Широнгу, и призвал двух других, чтобы создать длинную стену, уходящую в озеро.

«Ну, спасибо», — сухо подумал Широнг, как раз вовремя оттащив Муши назад.

— Вы не могли знать, что мы окажемся здесь. У вас должен был быть другой план…

— А, да, — потянувшись назад, Муши вытащил сложенную хвойно-зеленую ткань и кожаный мешок из-за плеча. Мешок был полон, и, судя по бульканью и запаху, вовсе не водой.

— …Напомните мне никогда в жизни не злить вас, — слабым голосом произнес Широнг.

Улыбка Муши вышла ироничной и в то же время горько-сладкой.

— Вы знаете о духовом лабиринте?

Широнг кивнул. Это, как и любой другой неприятный для духа трюк, который только можно было отыскать в архивах, плюс всё, что удалось выжать из людей, пришедших из-за Стены.

— Тогда давайте устроим этому существу вечер, который оно никогда не забудет.

***

«Дай мне умереть».

Она не хотела смотреть. Она не хотела видеть. Она не хотела чувствовать холод и жестокое удовольствие от охоты на Зуко по всему пляжу с помощью волн, водных хлыстов и клыков…

— Амая!

Нет! Она не хотела слышать мольбы своего ученика, она не…

— Амая, черт побери, проснись! Он лжет тебе!

Это… не было похоже на мольбу.

— От него исходит чувство гнева, но это не так! Не так, как от тебя или меня. Он пустой. Дыра в воде. Он ест и ест, но никогда не сможет заполнить эту дыру. Вот почему он нас ненавидит!

— Он заставляет тебя чувствовать пустоту. Вот как он тебя использует! Он делает тебя одинокой, испуганной и потерянной. Заставляет тебя поверить, что ты не можешь разозлиться, что поражение — это всё, что ему нужно…

Зрение на секунду вернулось, когда сила озера ненадолго отступила. Зуко уклонился от веера ледяных клинков, исчезнув в завесе пара. Огонь в воде искажал восприятие огня-во-плоти, замедлял её мучителя, создавая затишье посреди бури.

— Он врёт, — голос Зуко был низким и опасным, когда он неслышно шагнул из тумана, с вызовом смотря прямо на капающие клыки. — Ты думаешь, что твое племя отгоняло таких тварей с помощью сообщества, с помощью воды. Именно так думали все остальные покорители воды! Вот почему они погибли!

«Нет, отойди, убирайся прочь!» Беспомощность накатилась на нее, и она почувствовала довольное рычание.

Тонкий туман блокировал какую-то часть следующей волны, но не всю. Вода сбила Зуко с ног, клыки ринулись вперед… и сомкнулись на коричневой ткани, когда Зуко скинул верхний халат и перекатился, чтобы встать на ноги, сжимая в руке кинжал.

— Вы побеждаете духа, потому что, когда вы думаете о своей семье, вы чувствуете, — тяжело дыша продолжил Зуко. — А чувства — это огонь, Амая! Разозлись!

«Что?..»

«Ты одна. Изгой племени. Проклятая своими собственными поступками: кто примет назад ту, что служила их врагам? Ты моя!»

Но она никогда не старалась услужить кому-то. Она делала это, потому что… потому что…

«Хьёдзин».

Маленький мальчик, потерявшийся и плачущий на улице. Невинный юный озорник и источник неприятностей, каким сейчас был Джинхай, и который ничем не заслужил подстерегающей его смерти.

«Я сделала это, потому что должна. Потому что он нуждался во мне. Ему был нужен кто-то, и я оказалась рядом. И как я могла называть себя целительницей, если бы оставила мальчика на смерть, имея возможность что-то сделать…»

Одиночество врезалось в неё с силой цунами, затягивая вниз…

«Нет.

Нет, я не позволю.

У меня есть семья. Она не моего племени, она маленькая, спрятанная и сломанная, но она не сдается. Ни сейчас. Ни в будущем.

Надо было ограничиться мной, хайма-дзяо! Но ты пытаешься убить моего ученика. Его ты не получишь!»

Шипение волн, поток образов, насквозь пропитанных болью, досадой и страхом за её спрятанный народ — все чувства, которые Зуко растормошил в ней. «Ненавижу его! Ненавижу и уничтожу!»

Это была правда… и это была ложь. «Нет, — подумала Амая и почувствовала, как её разбитые осколки собираются воедино, подогреваемые растущим гневом. — Ты ненавидишь нас, потому что завидуешь, потому что мы теплые, мы дышим и живем так, как ты никогда не сможешь. Я никогда не смогу ненавидеть Зуко. Я злюсь на него за его глупую, чудесную и отважную попытку…»

И он сделал это ради неё. Она знала это так же ясно, как она внезапно могла видеть берег, Дай Ли, поднимающих стену, чтобы отсечь силу воды, Муши, что-то оживленно обсуждающего с Широнгом, который осторожно двигал некоторые участки песка. Наверняка у них был более безопасный план. Наверняка они могли подождать.

Но здесь и сейчас Зуко поставил себя под удар, чтобы разозлить её.

«Сдавайся, ублюдок, — подумала Амая, сконцентрировав всю свою волю в одной руке. Ей бы только на секунду вернуть контроль, хотя бы над кончиками пальцев… — Тебе конец!»

«Глупая маленькая жизнь, ни у кого здесь нет силы, способной победить меня!»

Вода волной хлынула вперед, и каменная стена раскололась.

***

Нет времени думать. Нет времени спросить Муши о плане Б. Только миг, чтобы топнуть ногой и выбросить вперед руки…

Широнг почувствовал, как что-то более твердое, чем вода ударилось о поднятую им стену: Ли всплыл между налетающими волнами, хватая ртом воздух.

Кинув перчатки, Широнг сомкнул кулаки и дернул на себя.

— Я ваш должник, — просипел Ли, вода с которого капала на песок. Широнг вернул камни перчаток на руки.

— Потом рассчитаешься, — просто ответил Широнг. — Не капай на линии. — Хотя они скорее напоминали траншеи в песке пляжа, чем линии.

Ухмылка Ли больше подошла бы диллольву.

— Дядя?

— Ещё несколько секунд, — откликнулся старший, копая и наливая. — К счастью, он отвлекся на разрушение стены…

Лёд рассек воздух подобно лезвиям бритв, и Широнг понял, что дух был недостаточно отвлечен.

«О». Красный, так много красного. Почему всё было красным, когда мир такой холодный? «Это будет больно…»

***

Для некоторых людей время в бою останавливается.

Айро почувствовал, как его пульс растянулся до медленных ударов, как Зуко развернулся к их упавшему союзнику и укрепил каменные стены медленно выползающим из озера льдом. Он стоял ближе к берегу, чем его племянник и Широнг, ближе к опасности… Именно там, где он и хотел быть.