— Хочешь увидеть кое-что необычное? — предложил Ли, щипком пробудив свечу к жизни. — Знаешь, Амая учит меня не просто так.

Готовый заплакать, Джинхай с подозрением посмотрел на него, моргнул и чуть не врезался в Суин, дернувшись назад, пока Ли круговыми движениями заставил пламя свечи мерцать золотым, зеленым и фиолетовым, а потом окутал огнем руки как…

«Как Амая делала с водой», — в шоке подумала Суин.

— Можете потрогать, — тихо разрешил Ли, глядя на них обоих. — Этот огонь не обжигает.

Завороженная, она потянулась вместе с Джинхаем.

Огонь был теплым. Он немного щекотал, как и вода Амаи, тыкался в неё, словно проверяя, не надо ли что починить. Никаких других ощущений не было, кроме чувства, которое испытываешь, закутавшись в одеяло холодным утром. Просто… тепло.

— Ты целитель, — выпалила Суин. — Как? Я никогда не слышала о … — она осеклась, не желая, чтобы Джинхай знал всё, что она слышала.

— У моей мамы был секрет, — признался Ли. — Я разгадал его только несколько недель назад. — Он отпустил пламя в свечу, которое тут же снова перешло в привычное горячее желтое мерцание. — Огонь не плохой, Джинхай. Важно то, что ты с ним делаешь. — Он встал и жестом велел им подняться на ноги. — Теперь мы поработаем над падением.

Профессор Тингжэ деликатно кашлянул.

— Кажется, вы хотели преподать, как тушить огонь.

— Так и есть, — подтвердил Ли. — Это связано. Когда падаешь, то смещаешься, чтобы не пострадать. И это часть того, как смещают энергию пламени, чтобы затушить его.

— Немного парадоксально, — заметил Тингжэ. — Я привык к тому, что столкновение ведет к разрушению вещей… хотя, полагаю, это касается и энергии пламени. — Он склонил голову.

Ли кивнул в ответ и посмотрел на младших детей.

— Вот так, смотрите, — С этими словами, он рухнул спиной на футон, приземлившись с тихим пум, прежде чем, прогнувшись назад, вскочил на ноги с легкостью кошкосовы. — Видели?

Глаза Джинхая были как два блюдца.

— Ух, — выдавила Суин.

— Не волнуйтесь, я вас поймаю если что.

Они падали снова и снова, пока Суин так не запыхалась, что уже не могла двигаться. Но это было не так: Ли заставил её упасть ещё пару раз, прежде чем кивком головы велел уйти с футона и усадил Джинхая рядом со свечой.

— А теперь самое сложное. Дыши. Почувствуй свое сердцебиение. — Он подождал, пока её брат робко не кивнул. — Потянись вперед, не руками, а своими чувствами. Потянись к пламени. Оно похоже на маленькое сердце, чувствуешь?

— Ого, — выдохнул Джинхай.

«Этого я не смогу сделать», — с тоской подумала Суин, наблюдая. Неужели пламя мигнуло, когда Джинхай сконцентрировался на нем? Она не была уверена.

— Делай как я, — Ли вытянул руку, держа ладонь раскрытой. Джинхай повторил его движение, поглядывая на спокойное лицо Ли. — Теперь, — тихо сказал Ли, — дави вниз. Это как если бы ты падал на футон — совсем не больно. Вниз и наружу.

— Но он живой! — Джинхай с ужасом одернул руку. — Нет! Я не буду делать ему больно!

— Джинхай! — Голос Ли не был резким, но отрезал панику словно ножом. — Ты всегда можешь зажечь другой огонь.

— Н-но…

— Огонь есть везде. Лампы, свечи, плиты — всевозможные места. Огня много, но у тебя только одна мама, один папа, Джия, Мин, Суин. Они не смогут остановить огонь, если он выйдет из-под контроля! Ты можешь. Ты должен. — Ли уставился на её брата с убийственной серьезностью. — Я знаю, что это больно. Я знаю, что ты не хочешь. Но это то, что называется ответственностью. Иногда приходится делать вещи не потому, что мы этого хотим, а потому, что это надо нашей семье. — Он положил руку на плечо Джинхая. — Ты понимаешь?

— …Думаю, да, — прошептал Джинхай.

— Хорошо, теперь повторяй за мной, — Ли снова вытянул руку. — Вниз… и наружу.

Пламя вздрогнуло, жалобно опало и исчезло в струйке серого дыма, взвившегося вверх.

Джинхай разревелся.

— Хорошо, — твердо сказал Ли, поднял голову и поспешно подозвал Мейшанг. — Молодец, Джинхай. Это именно то, что надо было сделать. — Он отодвинулся в сторону, позволив взволнованной матери обнять сына и сказать, какой он храбрый и умный. Ли оперся на стену подвала, взлохматив дрожащими руками взмокшие темные волосы. — Ох, как я рад, что это кончилось…

Суин конечно не вцепилась Ли в горло, но кинула ему достаточно тяжелый взгляд, чтобы он понял, как ей этого хочется. Папа в режиме «профессора» возвышался у неё за спиной, а это зрелище было достаточно грозным, чтобы напугать любого подростка.

— Почему мой брат плачет?

— Останавливать огонь больно, — Ли, усталый и серьезный, переводил взгляд с отца на дочь. — Частично это из-за покорения. Твоя энергия связана с пламенем, и когда оно тухнет, её нельзя оттянуть достаточно быстро, чтобы не почувствовать боли. А частично из-за… души. Мы любим огонь, Суин. Убить его — это как порезать себя до крови. Это ощущается, как неправильное. — Он глубоко вдохнул, выдохнул. — Но мы все учимся тушить огонь. Мы должны.

Тингжэ долго рассматривал его, потом кивнул.

— Вы сможете прийти завтра?

— Я уже отпросился у Мастера Амаи, — ответил Ли. — Да.

— И эта боль настоящая? — вопросительно приподнял бровь Тингжэ.

Ли поморщился и подхватил с пола свечу.

— Простите… Я не привык к тому, что могу помочь… Подержишь?

Испуганная Суин стиснула заново зажженную свечу и стояла рядом, пока Ли водил своим странным цветным пламенем над Джинхаем, пока рыдания не сменились икотой.

— Знаешь, что точно поможет? — сказал Ли, затушив пламя. — Мы пойдем греться на солнышке.

========== Глава 13 ==========

— Это нормально? — тихо спросила Мейшанг.

Зуко посмотрел на спокойно спавшего Джинхая, свернувшегося калачиком в маленьком саду Мейшанг.

— Огонь не похож на другие элементы, он приходит изнутри, и потому надо тренировать и наращивать свою силу. Моё покорение тоже проснулось поздно, и мне приходилось очень много спать днем. — Что неимоверно его раздражало: только малыши спят днем. Слава духам, что у его мамы было чувство юмора.

Он посмотрел на лица взволнованных родителей и на сестру, чьё стремление защищать до боли напомнило ему Тай Ли.

— Одно хорошо в покорителях огня: мы практически не сгораем на солнце. — Факт, который спас им жизнь, когда они дрейфовали на плоту практически без укрытия. — Думаю, это ещё одна мелочь, за которой стоит следить, — вздохнул Зуко. Столько мелких деталей, столько способов попасть в западню.

«И это при том, что кое-кто не ищет людей Народа Огня. Я должен им рассказать».

— Я собирался прийти раньше, — спокойно начал Зуко, — но опоздал, потому что надо было сбить со следа одного человека. — Он поднял вверх руку. — Некий Джет. Примерно вот такого роста, спутанные каштановые волосы, карие глаза, мечи-крюки, постоянно жует соломинку. Он увидел меня и дядю на пароме, идущем в Ба Синг Се, и он уверен в том, что мы — покорители огня. Ну, он уверен про дядю, — поправился Зуко. — Мне удалось убедить его в том, что я — покоритель воды.

— Как? — спросила Суин, пока её родители отходили от удивления.

— Мы были в чайной, и я плеснул в него горячей водой, — ответил Зуко, неумело избегая всех деталей. — Исцеление требует управлять огнем так, как большинство покорителей никогда не станут даже пытаться. Я могу двигать огонь внутри горячей воды. Такой вот трюк.

— Изобретательно, — сказал потрясенный Тингжэ, пока Мейшанг просто молча смотрела на него. — Вы пытались повторить это с другим элементом? С землей, например?

— Пока нет, — выдавил Зуко, ошеломленный открывшимися возможностями. — С песком может получиться… С водой получается потому, что она течет, как жар…

«Воздух тоже течет.

Агни, надо обязательно попробовать».

Один раз, всего один только раз, он бы хотел, чтобы Аанг ощутил, каково это, когда тебя продувают сквозь здание. Немного смирения только продлит жизнь Аватара.