Подул ветер, гравитация потянула его вверх, желудок подскочил к горлу.

«Пике. Она нырнула!»

- Море неподвижно, - насмешливо ухмыльнулась Макото, крепко прижав к себе крылья в падении. – Может, это будет всего миг, но я увижу твою смерть. – Зловещий смешок. – Жаль. А я-то считала твою сестру истинной наследницей…

Её скорбь пронеслась сквозь него, пронзив до самого мозга костей. Её Созин, её темный убийца-возлюбленный, который знал, как сильно она ненавидела. Который готов был сжечь мир ради неё, начиная с тех лживых животных, которые настолько ослабили её клан, что им пришлось умереть. Которого у неё украли так рано, слишком рано – проклятье Аватара забрало его душу, которая должна была опустошать мир рядом с ней ещё целое тысячелетие…

Истинная скорбь. Истинная ярость. Их было достаточно, чтобы заставить любую душу пожелать смерти.

«…Азула всегда врет».

Отсечь чувства. Отсечь страх океана, падающего ему навстречу. Океан убьет его, только если он это позволит. Поэтому он не позволит.

Море было атакой Макото. Надо блокировать.

Старательно не думая, он отпустил руки.

«Красавица смотрит в зеркало».

Вода вспенилась и взвилась вверх, замерзла. Крылья Макото тяжело захлопали, пытаясь подняться вверх…

«Чи дракона расплывается по реке».

Лед размягчился и поднялся вверх, скользя под Зуко, когда он съехал по изнанке волны: лед, талый лед, вода, берег… О, будет больно…

Он кувырком вылетел на берег, когда Макото рухнула, и лед раскололся как несколько столкнувшихся вместе ледников. Море взревело, дракон завопил…

Тишина. Полная тишина, от которой звенело в ушах.

«…Думаю, я победил».

Макото пришла из моря сквозь его отражение. Она вернулась сквозь его Зеркало. Одной этой симметрии должно было хватить, чтобы изгнать её с границы с Миром Духов. Пока.

«Ой-ой-ой, всё ещё горю…»

Он сорвал остатки рубашки Синего Духа, слишком хорошо помня, как это пламя сопротивлялось ему. Лучше сперва избавиться от него, а потом спокойно затоптать…

Забившись в гнездо из обугленной ткани, синий огонь съежился.

У Зуко перехватило дыхание. Нет, он точно сошел с ума. Но на грани Мира Духов, кто знает?

- Ты… живой?

Кажется, огонь немного распрямился. Дернулся в его сторону.

- Живое, - Зуко осторожно поднял ткань – мокрый песок мог затушить огонек там, где его не поддержит его воля. – Что мне с тобой делать?

«Домой?»

Это был шепот в его крови, полный надежды и дрожавший, как испуганный ребенок.

«Домой? Пожалуйста?»

- Живое пламя, - выдохнул Зуко, сердце которого быстро колотилось. – Огонь под контролем Макото… Где дом? Я отнесу тебя, обещаю. Так далеко, как смогу.

«Идем!»

Бесконечное мученье: его плечи и спина горели огнем, тонкий поток его жизни подкармливал пламя, которое он нес в ладони. Но, кажется, он сделал всего несколько шагов, прежде чем туман разошелся…

Гора из яркой асаги-синей чешуи, легкое сонное дыхание создавало волны на воде, окружающей её. Бледная, мизуасаги зелень покрывала более мягкую кожу под челюстью и горло, истинно синсу-красные пряди струились в её мокрой гриве.

«Это она».

Через воду. В Мире Духов. «Проклятье».

«Домой!» - умоляюще треснуло пламя. – «Домой, домой, домой!»

Зуко сглотнул. Посмотрел на берег, на воду, на дух вулкана, который не мог спать естественным сном.

- Я обещал.

«Думай. Как мне это сделать, не убившись?»

Зуко осмотрел дистанцию. Проверил, что осталось от его обмундирования. Нож, дао, штаны, ботинки. Если бы только у него был его горшок для углей!

«Лангшу, нам с тобой надо будет поговорить об этом месте. И о том, как появляться здесь с нужной экипировкой. Потом».

Перейти воду значит перейти в Мир Духов. Он был практически уверен, что если он так сделает, то умрет. Без вроде как помогающего духа Луны, который утопил бы его обратно к жизни, и без целителя-покорителя, который был бы рядом в мире живых. Лангшу и Широнг были заняты.

«Это был плохой план».

Будь у него горшок для углей, он мог бы просто перебросить пламя…

«Ну, у меня его нет», - яростно напомнил себе Зуко, бессильно ковыряя песок носком ботинка. – «Думай о том, что есть…»

Песок. Черный, вулканический, блестящий как огненный камень, которым он некогда был.

«У меня нет Тоф, которая могла бы помочь. Но я должен попробовать».

Присев на корточки, Зуко зачерпнул песчаный комок и выдохнул на него огонь. «Не обязательно, чтобы было идеально. Просто что-то, что продержится несколько минут».

Со льдом всё было бы гораздо проще. Но покорение не работало в Мире Духов. А значит, чаша изо льда растает на полпути через это безжалостное море, и где тогда окажется его огонек?

Ещё один выдох, и он принялся разминать песок как мокрый сахар, пытаясь не думать о том, что только воля и покорение удерживают расплавленное стекло от его кожи. «Надо чтобы он был достаточно круглый, чтобы бросать, и достаточно большой, чтобы вместить немного топлива…»

Работа тянула из него силы, как удержание стабильного огненного шара. К тому времени, как он сформировал бугристую, отдаленно напоминавшую песчаник емкость, мир вокруг него немного кренился.

«Домой?»

- Ещё совсем чуть-чуть. – Зуко запихал остатки рубашки и синее пламя в каменную емкость, встал в низкую стойку, вытянув руки вперед в жест отражения…

Лед замерз, образовав узкую тропу от песка над самой поверхностью воды. Тропа тянулась в туман, всё дальше и дальше…

Она сжимала его чи как минога, высасывающая, голодная…

Зуко вышел из стойки, намеренно стукнув кулаком по черному песку.

- Ха!

Это было как сорвать рыбу-прилипалу со своей кожи. Было больно. Но пугающий отток чи прекратился.

- Вода – противоположность Огня, - прохрипел Зуко один из старых дядиных уроков. – Но если хочешь остановить воду… используй Землю. – Он закашлялся, беря дыханье под контроль. – Ладно, остановись до того, как кончится лед.

Мокрый от капель лед, скользкая от шторма металлическая палуба – разница была небольшой. Зуко шел по ледяной тропе с осторожным искусством: не торопясь, но и не мешкая. Технически говоря, лед всё ещё был соединен с берегом, так что он не переходил воду.

«Но если появится дух, я не хочу полагаться на формулировку… О, черт».

Конец пути. Темная вода плескала на лед, ставший прозрачным и хрупким.

- Так далеко, как я смогу, - твердо сказал Зуко. Отступил на шаг назад на более крепкий лед, сжал бугристую миску и нашел глазами цель. «Так… вон там!»

Полуразворот, и он бросил.

Треск. Треск…

Пора уходить. Огонь либо долетит, либо нет…

Торопливо возвращаясь на берег, Зуко невольно оглянулся на летящую миску и остающийся за ней след лазурного пламени. Спекшийся песок аркой упал вниз и ударил…

Прямо по носу.

Разбился.

Есть такие вещи, при которых даже магия самых темных духов не может удержать в коматозном состоянии. Чуткий нос дернулся, вдохнул огонь…

Зуко не слышал рева, скорее он почувствовал его: напор, который сплющил мир, расколол лед…

«Проклятье».

Он рухнул вниз, во тьму. Холодно, так холодно… он пытался задержать дыхание, но воздух ускользал…

«Я умираю.

Как там говорят: духи любят троицу?

Дядя. Дедушка. Простите…»

Давление. Не хватка голодной воды. Что-то длинное и острое, похожее на связку мечей.

Кашель. Мороз. И странная клетка из мечей, сжимающая его… Теплая?

Огромный золотой глаз, моргая, смотрел на него. Чувствительный нос выдохнул язычок синего пламени.

:Детеныш?:

Как Шидан. Как Рюко-химэ. Образы, а не слова.

Весь дрожа, Зуко потянулся вперед.

:Мои люди ранены. Спасительная кальдера. Грядущая опасность. Мои люди, против тьмы-что-крадет-души…:

Слишком много воды. Слишком много холода. Он не мог…

Тьма.

И, что странно, быстрое прикосновение теплого языка.

***

Саолуань рубила и пинала полдюжины стоявших перед ней тел, её веер-щит отбил в сторону ближайшего, а потом она затоптала очередную отрубленную руку ногами, прежде чем та смогла утащить её вниз. Кто мог подумать, что правильное обращение с мечом может так наглядно аукнуться? Отрежь кому-то руку, и о проблемах с его стороны можно забыть.