– Как тебе сказать… – Алиса задумалась, – он силён. Есть энергия, есть воля к жизни и победе. Даже к свободе. Но он пользуется этим как идиот. Помогает Файрвудам, а кроме них дальше своего носа не видит. Так что – ценный ресурс в руках идиота, вот что я могу о нём сказать.

Элис же испытывала к Арсеню явное расположение. Но об этом Алиса уж точно говорить не собиралась.

– Так-так-так… – Мэтт быстро стрельнул глазами в её сторону. – А Файрвуды… да, помню, один который взрывал дверь, второй доктор… Н-да. По мне нет хуже разновидности людей, чем идиоты, – заявил, слегка сползя на стуле. Шея утонула в тени от воротника, и стало казаться, что вся его фигура просела, съёжилась. – Ну вот и ответ. Главная кукла – всего лишь молодой дурак, остальные и вовсе – бесхребетные марионетки. Никто сражаться за свободу не умеет… Да Учитель и не требует этого от них.

– Ты на что намекаешь? – Алиса зло прищурилась, даже приподнялась на руках. В ноге стрельнуло, пришлось опуститься. – Мэтт, не смей. Не смей сомневаться в Учителе.

– О, в Нём я и не думал сомневаться! – тут же с жаром возразил Стабле. – Что ты, что ты! – он слегка похлопал ладонью по одеялу в успокаивающем жесте. – Не тревожь рану, тебе надо себя беречь. Учитель ни при чём. Это всё они, некачественные куклы. Подделки под людей, кучка безликих деревянных болванчиков! Ты понимаешь, как заскучал Учитель, глядя на них? Словно смотреть трёхчасовой нудный чёрно-белый фильм. Тянет в сон, перестаёшь что-либо вообще замечать… И этот спектакль, который Он назвал Вторым актом! Они заставили Его заснуть от скуки… потому-то Он и не видит твоих усилий.

Алиса со вздохом откинулась спиной на заботливо подоткнутую Мэттом подушку. Он был прав, чертовски прав. Она и сама об этом думала.

– Но что делать? – Она прикрыла глаза. Усталость начинала брать своё, да и не спала она достаточно долго. – Я уже пыталась… много что пыталась, да ты и сам знаешь.

– Ну конечно, знаю. – Лёгкий шорох. – И если мы не можем доказать ему свою преданность, остаётся лишь один выход. Надо показать, как слабы, глупы его новые марионетки. Как легко они позволяют себя ломать. Разве они сражаются? Разве хоть один из них знает, каково это – ощущать на свой шее дыхание смерти? – Шуршание ближе – Мэтт склоняется над ней. Голос падает в шёпот: – если надломить пару-тройку марионеток… не полностью, слегка… не увидит ли Учитель, что они – всего лишь никчёмные куклы, особенно по сравнению с тобой?

– Перегибаешь палку, но… предлагай, Мэтт. – Алиса слегка улыбнулась. Понятно, на что он рассчитывает, приближаясь к ней. И она не против. – Чувствую, тебе есть что предложить. А я готова выслушать.

– Мне нужна помощь.

Арсения трясли за плечо. Из сна выныривать не хотелось. Джек только-только угомонился со своими кошмарами, и одеяло тёплое, даром что одно на двоих, и даже мягкий бок игрушечного кота, лежащего между ним и крысом, как меч на лесном ложе между Тристаном и Изольдой, мотивировал к тому, чтобы не просыпаться.

– Арсений, пожалуйста.

– От пожалуйста только свиньи отказываются… – пробормотал он по-русски полузабытую присказку из детства. Разлепил глаза, повернулся на спину и увидел над собой Тэн с фонариком. Он впервые видел эту женщину такой взволнованной. Сел, упершись руками в матрас.

– Чего случилось? – поинтересовался хрипло, щуря левый глаз – никак не мог привыкнуть к свету.

– Я нашла Райана. На той стороне дома, без сознания.

– Так, понял. – Арсений быстро откинул одеяло. Из-под него рядом показалась лохматая голова Джека.

– Чего у вас тут?..

– Форс нашёлся, – коротко ответил Арсений, натягивая джинсы. В обед, забежав проведать Джека и узнать первые результаты его поисковых изысканий, Перо рассказал Файрвуду о пропаже хвостатого, и теперь тот явно заинтересовался.

Арсений не стал искать толстовку, кое-как влез в кроссовки, одёрнул футболку и на всякий случай прихватил сумку.

– Да ну? – Джек вылез из-под одеяла и слабо сощурился на свет прикроватной лампы. – И что, всё плохо?

– Да откуда я… Вернусь – расскажу.

Тэн уже была в дверях, оставалось только идти за ней.

Японка шла по пустынным коридорам стремительным, неслышным шагом. Арсений успел глянуть на наручные часы – половина пятого утра. Только на первом этаже, возле двери гостиной, стояли двое – Арсений узнал в прислоненной к стене фигурке Эрику, второй был вроде знакомый, недавно перешедший из крыс в последователи.

– Я тебя люблю, понимаешь? – с отчаянием в голосе говорил парнишка кудрявой. – Рики, хоть раз меня послушай…

Парень услышал шаги и обернулся. Арсений успел ухватить странный блеск глаз Эрики – она проводила его и Тэн внимательным взглядом.

– А ты как уткнёшься в свой альбом… Ну если я что-то не так делаю, ты скажи, а? – послышалось по новой, когда он и Исами были уже за углом.

Арсений встряхнул головой.

Ну да хотел же спросить что она рисует постоянно

И чего тогда на кухне не спросил?

Тэн между тем подвела его к закрытой железной двери.

– Кукловод разрешил тебе, ненадолго, – сказала тихо. – Достань фонарик, там светильники отключены.

Она просунула пальцы под тяжёлую скобу, служившую на этой двери ручкой, и осторожно потянула на себя. Дверь с трудом, но открылась. Тэн проскользнула внутрь, Арсений едва успел вытащить фонарик и подхватить намеревавшуюся закрыться дверь.

За дверью царила темнотища. Правда, через секунду Исами включила свой фонарик, и жёлтое пятно света скользнуло по старому вытертому паркету. Здесь было ровно так же, как на той половине, только больше пыли, паутины и отвалившейся штукатурки, и меньше камер. Точнее, Арсений их вообще не увидел.

Тэн провела его по коридору, мимо ряда закрытых дверей. Возле одной – торцовой (рядом чернел пролёт лестницы, и Арсений догадался, что это переход между крыльями здания, располагающийся как раз над аркой с двойными воротами во дворе), она остановилась, так же потянула на себя дверь, но в это раз отошла, пропуская Арсения первым.

– Я проверила, больше никаких ловушек нет, – она кивнула в темноту. – Спускайся.

Арсений высветил уходящие вниз ступени. Хвостатый и впрямь был тут – лежал у нижних ступеней, на земляном полу. Перо быстро пропрыгал по ступенькам, присел рядом с ногами Форса. Правой явно досталось, не так страшно, вроде, как Алисиной, но всё же. Тэн успела его перевязать – задрала разорванную джинсовую ткань и наскоро перемотала бинтом. У ботинка на земляном полу темнели пятна впитавшейся крови, чуть в стороне валялся обезвреженный капкан.

– Охотничий, – пояснила Исами, тоже спустившись вниз. – И, кажется, со снотворным. Райан успел его разжать, но уйти не смог.

– Обезьяна, – Арсений со вздохом поднялся. Быстро осветил своды подвала – всё-таки, любопытно; в свете фонаря из-под пыли тускло взблёскивали десятки уложенных в удобные полки-«соты» винных бутылок.

Ну всё ясно с вами…

Он, не особо разбираясь, прихватил три бутылки, быстро-быстро засунул в проходильную сумку и посмотрел на Тэн. Японка к его вандализму отнеслась равнодушно.

– Ну что, – Арсений шмыгнул носом, – бери тогда за ноги и потащили…

Нести Райана оказалось непросто. Несмотря на внешнюю худобу, хвостатый оказался неожиданно тяжёлым, может, из-за костей, вдобавок снотворное погрузило его в глубокий сон, похожий на обморок, и всё обмякшее тело, лёгшее на руки двух Перьев, казалось тяжелей, чем есть. Запрокинутая голова вздрагивала при каждом шаге пятящегося Арсения, длинный хвост волочился по пыльным ступенькам. Они кое-как вытащили Форса из погреба, но у дверей Арсений решительно уложил свою половину хвостатого на пол.

– Щас я присяду, – пояснил Тэн, – и завалю его себе на спину. Ты пойдёшь вперёд и будешь светить фонариком.

Операция прошла успешно, правда, выпрямиться Арсению всё же стоило немалых усилий. Идя до гостиной и слегка пошатываясь под тяжестью хвостатого, он невольно подумал, каково было бы Тэн тащить спящего Дракона в одиночку. У самой гостиной они спугнули всё ещё объясняющуюся парочку. Парень хотел утащить Эрику, та упиралась.