Джек нахохлился и стал напоминать гигантского воробья.
– Только не говори, что ты и её трахнул, – почти злобно.
– Ты за кого меня принимаешь? А, ну ладно, принимай. Меньше разочарований испытаешь. Не было у нас с ней ничего, да и не будет. Она меня братом зовёт, сама же Пером была.
– И всё-таки, – Джек недоверчиво нахмурился, – с чего бы ей…
– Да так, это она мне старое обещание возвращает. – Арсений снова откинул голову и договорил уже невнятно, – так что через пару дней будет тебе чем заняться. Доволен хоть?
– Ну… всё лучше, чем так сидеть, – не слишком уверенно пробормотал Джек.
– Не грузись, она ничего. Строгая, правда. И зови её Исами, а то будет каждый раз тебя вежливо поправлять. Запомнил?
Джек отмахнулся от него. Арсений перестал висеть на стуле и со вздохом поднялся. Работа ждала.
– Уходишь? – как-то тревожно спросил крыс. И вроде постарался скрыть, а не вышло.
– Да так, дела по мелочи есть, – Арсений перекинул через плечо ремень сумки. – Но я часы возьму, каждый час буду приходить. Мне ж надобно тебя по часам микстурой пичкать.
– Каждый час, говоришь… – Джек явно задумался. – Перо… тьфу, Арсень, возьми там бумажку какую-нибудь, записывай.
– Чего записывать-то?
– Я на ощупь схему смогу нарисовать. Попробуешь переделать по ней старый сломанный будильник – здесь где-то в коробке валялся. Будет срабатывать каждый час, а чтоб на ночь отрубать, мы ему там выключение сделаем. Общую кнопку, всего одну…
Арсений едва ладонью по лбу не хлопнул. Шило в заднице Файрвуда-младшего определённо ощущало себя прекрасно.
– Ну ты…
– А чего, реально хочешь каждый час мотаться? – огрызнулся Джек. – Давай листок.
С другой стороны пригодится когда уйду в Сид
Ну опять два дня слушать тезисы о предполагаемом месте произрастания моих рук
Через пять минут Арсений вручил Джеку два карандаша и лист, уложенный на джимову медицинскую энциклопедию, чтобы крыс мог рисовать, не слезая с кровати, а сам вышел из комнаты с новым поисковым списком.
Он было уже поднялся на один лестничный пролёт, когда вспомнил, что ещё не завтракал.
С воцарением на кухне Джима-подпольщика изменилось и само помещение. Третий день нет Дженни – а уже и полотенца по-другому перевешаны, и приборы на других местах… Если девушка руководствовалась не только удобством, но и эстетическими представлениями о расположении кухонной утвари, то Джим-подпольщик свёл всё к практичному функционалу.
Неуютно без неё всё-таки, – Арсений, не обращая внимания на прикованные к себе взгляды, уселся на свободное место за столом. Он пришёл ближе к концу завтрака, но на кухне ещё оставалось порядочно народу. Несколько подпольщиков поздоровалось с ним, в том числе Билл и Зак. Майкл уткнулся взглядом в свою тарелку. Девушки вовсю глазели на него, перешёптываясь.
А ну да я ж весь в отметинах
Да и всё равно
Это их дело на что пялиться от меня не убудет
Джим-подпольщик поставил перед ним тарелку с умопомрачительно пахнущим рагу и пожелал доброго утра. Арсений поблагодарил его, потом спросил – не знал, у кого ещё – как Дженни. Щебечущие девушки немедленно заткнулись и навострили уши – судя по всему, никто ещё не знал точно, почему кухонная фея ушла в затворничество.
– В порядке, думаю… – выдал Джим задумчиво. – По крайней мере, она ест, я отношу подносы три раза. И начала при моём приходе говорить, что расходовать продукты надо экономно. Не понимаю…
Дальше можно было не слушать. Арсений только предложил после завтрака самому отнести поднос, после чего отключил сознание. Джим сначала бухтел что-то о расходах и рецептах, потом отдрейфовал к плите. Обитатели потихоньку расходились.
Арсений ел, почти не ощущая вкуса, и думал, как ему перестать думать о Файрвуде. Старшем, конечно.
– Ну вечно ты торчишь тут до последнего, зайка, – послышалось с той стороны стола. Арсений даже голову поднял. Оказалось, прямо напротив него сидела одна из двух особнячных блондинок, симпатичная, слегка пухленькая голубоглазая девушка. Миловидное личико немного портила форма носа – слишком вытянутая и острая для кукольной внешности.
Сейчас она, сердито надув губки, дёргала за руку его ночного знакомца. Майкл, не обращая на неё внимания, хмуро ковырял вилкой содержимое своей тарелки и искоса – Арсению как раз не повезло напороться – бросал на него взгляды.
– Ну Майки, ну пойдём, – не унималась блондиночка, повиснув на руке подпольщика, – я тебе хотела сразу показать…
– Да потом, – тот досадливо подёргал плечом, стараясь сбросить хватку «возлюбленной». – Отстань, блин.
– Ну Ма-а-айки…
– Энн, доем – приду, – буркнул он, наконец, видимо, устав от писка под ухом. – Иди пока, подожди меня в комнате.
– Но если она опять вылезет…
– Да не вылезет! – раздражённо огрызнулся Майкл, – твоя подружка своими воплями не только эту, но и вообще всех крыс в особняке до самого подвала распугала…
На них без особого интереса косились доедающие завтрак обитатели. Видимо, картинка была не внове.
– Зайка, но это ты храбрый, я вот боюсь… – Энн поглаживала его по плечу, – а ещё эта Джейн постоянно таскает с собой крысу, ужас… ни одна нормальная девушка…
Арсений, про себя наслаждаясь ситуацией, всё ж таки умозрительно пожалел парня.
Бежать тебе в особняке от неё некуда, а с таким «счастьем» под боком не только на парней заглядываться начнёшь, вообще можно на стулья переключиться
Они хотя бы молчаливы и не требуют особой взаимности
Парочка едва не разругалась – точнее, Майкл упорно пытался поругаться, но Энн то ли умело игнорировала, то ли не понимала, что её почти в открытую посылают куда подальше. Наконец она, шлёпнув подпольщика по спине ладошкой, взяла с него обещание прийти через пять минут и ушла. Майкл быстро, ни на кого не глядя, доел завтрак и тоже вышел.
Арсений покачал головой, спокойно допил свой чай, пока Джим-подпольщик собирал поднос для Дженни.
– Вот. Тут ещё тёплое печенье, специально держал в двух полотенцах, – бормотал великий кулинар, передавая поднос вставшему Перу, – и передай, чтобы обязательно оценила чай, я добавил немного листьев мяты в тот, что из сухих яблок…
– Передам, обязательно, – заверил Арсений уже у двери. Толкнул её бедром, и, уже наполовину в коридоре: – и за праздничную шоколадку спасибо, очень вкусная. С корицей же?..
Подпольщик расцвёл, но не успел начать рассказывать о влиянии аромата корицы на вкус шоколада. Идеально.
Однако на своротке коридора хорошее настроение улетучилось. Майкл ждал его за углом, привалившись к стенке.
– Арсень, – он оттолкнулся от стены плечом и встал прямо. Спасибо, что не по струнке. – Я хотел…
– Угу, это я понял, – буркнул Арсений, проходя мимо. Он не собирался останавливаться и рисковать уронить довольно тяжёлый поднос – помимо всего прочего, на нём стоял горячий чайник.
– Арсень, – подпольщик оказался настырным. Пошёл следом. – Я увидеться хочу.
– Ну вот он я, прекрасный и неповторимый, – с сарказмом в голосе отозвался Арсений, сворачивая в прихожую. Он не собирался подыгрывать. – Любуйся и будь счастлив.
– Ты… – тот попытался забежать вперёд, но явно пасовал перед арсеньевским шагом, – ты… Арсень, к Файрвуду вернулся?
– А тебе, зайчик, какое дело, а? Я вчера … – он замолчал, пропуская мимо себя двух девушек, спускающихся по лестнице, затем принялся подниматься сам, почти полубоком – поднос закрывал обзор на ступеньки,– предупреждал, чтоб ты ни на что, кроме разового траха, не рассчитывал? Предупреждал. Разговор исчерпан.
– Так не бывает, – уверенное, хотя и тихое, сзади. – Ты же с ним расстался. Что тебе мешает со мной быть?
Арсений, уже добравшийся до верха пролёта, остановился и развернулся к нему лицом. Встретил почти отчаянный взгляд тёмно-карих глаз. Вздохнул.
– Я люблю Файрвуда, понимаешь? – сказал по возможности твёрдо. – И дело не в том, спим мы с ним или нет. Для отношений мне в этом особняке просто больше никто не нужен. Так – ясно?
