И ни одного чтоб его резистора.

День неудачный.

За спиной хлопнула дверь. Арсений резко обернулся.

– По всему дому тебя ищу, – Джек выхватил из кармашка на двери лист, кинул взгляд на таймер. – Дрянь, против времени! А я думал, чего шипы так дёрнуло…

– Давай помогу, – Арсений быстро подошёл к нему, заглядывая через плечо и запоминая перечень предметов. – Моя вторая половина после персика.

Вдвоём они справились где-то за полминуты, после чего лидер весомо прошёл к камину и плюхнулся на то место, где раньше сидел его зам.

– Достал.

– Кто?

– Билл. – Джек скомкал и кинул в сажное жерло камина список, по которому только что прошло испытание.

– Да что опять-то случилось? – Арсений запрыгнул на камин, устроившись между подзорной трубой и фотографией в рамочке.

– Я решил, что ты здравую идею подал, слушать советов этого старого маразматика. – Джек поморщился, выхватил из груды барахла пожелтевшую газету, разорвал на несколько частей. – Сначала всё было зашибись. – Первая полоса смята и кинута в камин, к списку. – Мы решили среди подпольщиков установить дежурство на кухне, в помощь Дженни… – ещё один клочок.

– Вот это – круто, – вставил Арсений.

– Ну да… с поимкой крыс хорошо согласовали… А потом он сказал, что тебя надо отдать во всеобщее пользование! – Подпольщик смял остальные полоски в один ком, швырнув его в горку каминной золы.

Арсений слегка насмешливо присвистнул.

– Прямо так и сказал?

– Да нет, конечно! – Джек рывком поднялся и, как всегда, когда сильно злился, принялся расхаживать туда-сюда по комнате. – Но смысл был такой. Вроде как Перо – достояние всеобщее, и если я уж хочу удержать фракцию, придётся позволить другим тоже давать тебе задания. Иначе – всё, кранты, люди будут думать, что у меня и у тебя какие-то там особые тайны отдельно от фракции!

– Так вот чего… У меня на двери перед обедом несколько стикеров с запросами появилось.

– И чего? – вскинулся крыс.

– И хрен им. Типа у меня работы нет, да? Пускай собственные ленивые задницы поднимают.

Джек ухмыльнулся было, но тут же снова стал сосредоточенно-угрюмым.

– Фигня всё. – Он прислонился к диванной спинке, заведя руки за спину. – Но эти стикеры ж значат, что они послушались Билла. Плевать им на то, что я говорю.

– А ты забей, – посоветовал Арсений с камина. – Если найдём всё, что нужно, это никакого значения иметь не будет.

– Ага, зато пока не соберём, они тебя задёргают! Старик фактически сказал им – дербаньте сколько влезет, Перо в общем доступе! Нашли игрушку! Сволочи…

Арсений с некоторым удивлением смотрел, как подпольщик мечется по комнате. Того и гляди, пойдёт кулаки об стены разбивать со злости.

– Ты чего это бесишься-то, думаешь, я за себя постоять не смогу?

– Идиот! – Джек всё же впечатал кулак в ребро полки. Зашипел, хлопнул по деревяшке раскрытой ладонью и обернулся. – Прямо-таки нереальный! Мне что, всё равно должно быть, что этот старикан за тебя решает?! Ты мне друг или ворона подзаборная?!

– Ладно. – Арсений спрыгнул на пол. – Никто за меня решать не будет, это я тебе гарантирую.

– Будешь игнорировать стикеры? – Крыс, успокаиваясь, провёл рукой по взлохмаченным волосам. – Так они их всё равно насуют, не сработает.

– Не. – Сумка привычным жестом была закинута на плечо. – Я просто потолкую с Биллом. По душам.

Джек помотал головой, окончательно приходя в норму.

– Ладно, иди. Может, хоть ты чего-нибудь путного от этого твердолоба добьёшься. А я пока поищу тут резистор.

Старый следователь сидел в подвале на ящике и дымил. Что странно, один: кажется, он совершил невозможное и разогнал всех крыс по заданиям. Или более банальная причина: их выгнали клубы дыма. Из-за завесы рискнуть сюда сунуться без вреда для здоровья можно было только в противогазе.

Арсений порадовался, что в общаге привык и не к таким ароматам. Ссыпавшись по лестнице, остановился шагах в пяти от Билла.

Тот окинул его внимательным взглядом, выпустил ещё один клуб дыма и коротко осведомился:

– Пришёл устраивать смертоубийство?

– Пришёл напомнить, что я – не вещь.

– Никто и не утверждал обратного.

Арсений зло прищурился.

– А как ещё понимать это «пользуйся кто хочет», мне интересно?

– Сядь, мальчик. – Билл похлопал по ящику рядом с собой.

– Спасибо, постою.

Старик едва слышно хмыкнул и снова затянулся.

– Джек опять из мухи слона сделал… – Слова сопровождались клубами дыма. – Я сказал, что надо позволить тебе оказывать помощь другим. Сам посуди, что получается: Джек – глава фракции, ты номинально его заместитель. А большую часть времени ошиваешься с последователями, – видимо, заметив выражение лица Арсения, Билл чуть приподнял брови, – не ярись, против Джима Файрвуда я ничего не имею. Он замечательный человек, делает столько, что ему тут, как Дженни, памятник при жизни воздвигать надо. Но ты смотри со стороны фракции, а не со своей. Дальше: ты пропадаешь неизвестно где, докладываешься только Джеку, выполняешь исключительно его задания. Вы там о чём-то по углам перешёптываетесь. Может быть, я и верю, что всё это на благо, но попробуй докажи эту истину почти двум десяткам подпольщиков. Счастье ещё, что половина предана Джеку и готова ему простить все выкрутасы.

Арсений всё-таки сел на ящик.

– Получается, если я не соглашусь бегать по заданиям всех этих двух десятков, достанется Джеку?

Билл медленно кивнул.

– Да, перепадать будет ему. С тебя спроса нет, не ты ж лидер.

– Но я тогда просто сдохну. Не метафорически, от потери крови.

– Ну так голова-то тебе зачем? – Билл постучал прогоревшей трубкой о край жестяной банки, выбивая крошки, вытащил мешочек с табаком и принялся набивать по новой. – Кому-то можно подкинуть один паяльник вместо десяти запрошенных, зарвавшегося послать на все четыре стороны, другого переадресовать, мол, знаешь, у того-то – того-то было, сам слышал.

– Никогда ещё не был приспособленцем, – Арсений встретил спокойный взгляд бледно-серых, почти бесцветных глаз.

– И не надо. Просто вид делай. А кто что говорит, тебя вроде и так не волнует. Или я не прав, Перо?

Старик был спокоен как слон. Свежие клубы дыма поплыли к потолку. В подвале стояла уже сизая дымка.

Джек прав был

Он что угодно в свою пользу завернёт

Арсений резко поднялся с ящика. Сидеть здесь и слушать мудрые проповеди было выше его сил.

– Если уж Кукловод так тебя назвал… значит, есть за что, – задумчиво проговорил Билл ему вслед. – Не лезь на рожон и тихонько делай своё дело. Так и Джеку будет лучше, и тебе самому спокойнее.

В осточертевшую библиотеку Арсений не вернулся. Со злости завернул в кинотеатр. Вниз головой, как угодно, лишь бы не думать. Если думать, накатывало бешенство.

В руку впились длинные шипы, казалось, ладонь насквозь прошили. Бинты уже набухли от крови.

Он постоял у двери, ожидая цепей. Ничего. Таймер спокойно ведёт обратный отсчёт.

Арсений быстро поспихал в сумку примеченные накануне куски ткани и проволоку, случайно нашёл пачку ваты, собрал большую часть предметов и только после этого занялся большим загадочным ящиком.

Догадываюсь я что там

Замок пришлось сбивать ногой, благо, поддался с первого раза. Внутри обнаружился новый запас красок, карандашей и плотного белоснежного картона.

Ну кто бы сомневался

Арсений нашёл взглядом камеру.

– Я же сказал, что больше рисовать не буду.

На двери тихо пискнул выключившийся таймер, но блокировка не снялась.

– Будешь, Перо, – возразил Кукловод. Его хриплый голос – простыл, что ли, – слился с привычным хрипением динамиков.

– Интересно, как ты меня заставишь. Может, переломаешь пальцы? Тогда я тебе нарисую портрет. Самый замечательный портрет в истории мировой живописи, залюбуешься.

– Это твоё последнее слово? – мягко спросил маньяк.

– Да.

Тихий и довольный смех. Арсений поёжился.