Девушка цапнула его взглядом, приветственно кивнула – Джим аж удивился, как-никак, Натали была подпольщицей до мозга костей.

Скрип закрываемой двери. И док почти уселся в кресло – выйти, пока не пройдено испытание, не светит, – как подскочил от неожиданного потока ругательств.

Ноги Нэт обхватили металлические захваты, неизвестно как успевшие спуститься с потолка цепи рванули вверх. Немного растерявшись, Джим стоял и оторопело наблюдал, как подпольщицу сначала опрокидывает на пол, потом поднимает к потолку. Цепи замерли.

– Твою, Кукловод, мать, да что ж такое-то…

Нэт висела, слегка раскачиваясь, и бессильно ругалась. Судя по тому, что обычно бойкая девушка даже не делала попыток дотянуться до хваталки, да и ругалась как-то без огонька, дело было плохо.

Джим подошёл ближе.

Непонятно, что делать. Он и сам растерялся – очень уж всё произошло неожиданно.

– Док, дай палку, – попросила Нэт. – У двери должна быть… Вообще не соображаю, твою ж мать…

– Хорошо… – он впихнул в её руку хваталку и, наконец, сообразил, что делать. – Натали, у тебя остался список?

– Выронила, – буркнула та.

Джим поднял бумажку. Пробежал её глазами.

– Ага… Ты что рядом, сама ищи, а дальнее мне диктуй, я сдвину.

– Угу… Тогда апельсин.

Предметы, как назло, попадались чуть ли не в противоположных углах. А девушка читала всё тише, тише.

Джим ругался про себя. Нет, чтоб сразу и подбежать, и взять список. Последнее – ноты – оказалось вообще на двери шкафчика, не знаешь – не заметишь.

Наконец, цепи опустились, кандалы щёлкнули. Натали плюхнулась на пол. Джим помог ей добраться до диванчика, усадил. Она как-то съёжилась, обхватила себя руками.

Джим услышал, как щелчком разблокировалась дверь, а цепи со скрежетом втянулись в потолок.

– Тихо, тихо… – док слегка обнял дрожащую девушку за плечи. – Ты что так? Сложно, напугалась, но всё-таки…

Натали резко вытерла навернувшиеся слёзы и съёжилась ещё больше.

– Стыдно мне, док, – призналась хрипло. – Испугалась… как девчонка. Первое время вообще… вообще ничего не соображала, орала только. А теперь…

Джим кинул взгляд на лабораторный столик. Бутылёк с нашатырём он оттуда не убирал, а подпольщица говорила всё тише.

Резких три шага к двери, высунуться в коридор – там как раз Ланселот пробегал. Джим в двух словах объяснил ситуацию и дал ему партийное задание: чай, горячий, быстро.

Ланселот – человек обязательный, принесёт.

Когда Джим вернулся к девушке, та продолжала говорить, но уже с закрытыми глазами.

– Я б… понимаешь… да и так хреново с утра, и дверь проклятая полведра крови высосала. А тут ещё…

– Хр… плохо? – Последователь подобрался, – а почему ко мне не пришла? А на испытания зачем…

– А это не то хреново, от которого доктора помогают, – огрызнулась Натали, ещё сильнее кутаясь в плед. – Справлялась прошлые месяцы, и сейчас бы… да вот цепи.

Джим, прищурившись, оглядел девушку. Чуть бледнее, чуть раздражительнее, общая эмоциональная нестабильность… Ну понятно, чем она болеет.

– Гемостимулин, – порешил он. – Капсула в начале, капсула в конце. Мясо и сахар.

– И так третий день почти сироп пью, – вяло начала заводиться подпольщица, но Джим не слушал. Отошёл к столику за нашатырём, когда в комнату зашёл Арсень.

Джим был в гостиной – стоял у маленького столика и старательно кренил почти опустевший бутылёк из-под нашатырного спирта, заткнув его горлышко куском ваты. Арсений только собирался спросить, чего он не пошёл на обед, как понял, что в кресле сидит бледная Нэт. Судя по виду подпольщицы, её сильно тошнило. Джим поднёс к носу девушки смоченную нашатырём вату.

– Убери эту гадость… – вяло попросила Нэт, отмахнувшись. – Убери…

– Что случилось?

– А, это ты, – Джим поправил на Натали слегка съехавший плед. Против этого подпольщица не возражала, только запрокинула голову на спинку кресла. – У нас ЧП. Зеркальный режим прямо тут, в гостиной.

– Если б не док, я бы продула… – хрипло заговорила Нэт из своего кресла, – и осталась бы тут болтаться башкой вниз.

– Во даёт… – Арсений вышел на середину комнаты. Оглядел потолок. Так и есть: стыки на белом едва видны, если специально не искать, не заметишь. – Кукловод шутит.

– Я от этой шутки едва коньки не откинула… Кто б думал, что такая вестибулярка хреновая.

– Это не вестибулярный, – Джим сел на подлокотник дивана. – Просто ты психологически оказалась не готова к такому стрессу, да ещё и прилив крови к голове. В результате резко поднялось давление. Отсюда слабость и тошнота. Ничего смертельного, посидишь немного, станет легче.

– Ну да, стоять я щас точно не смогу… – девушка тяжело сглотнула. – О-ох, чёртов маньяк, дождёшься ты у меня…

Арсений под тихое бухтение подпольщицы плюхнулся на диван рядом с Джимом. Против воли захотелось обнять дока и стянуть с подлокотника к себе всё-таки я дурак а потом сделать вид, что не специально. Он даже коснулся тыльной, не окровавленной, стороной ладони его спины, провёл вдоль поясницы, – Джим слегка вздрогнул, – но руку тут же пришлось отдёрнуть. В комнату чуть ли не вприпрыжку внёсся Ланселот. Затормозил у кресла, протянул Нэт кружку чудом не расплескавшегося чая.

– В-вот, Дженни сказала, с шиповником, – пробормотал встревожено.

– Да не тряси, разольёшь же, недоразумение, – уже куда живей фыркнула пострадавшая, принимая кружку. – И сядь куда-нибудь, не торчи столбом.

– Х-хорошо. – Ланс пристроился на стоящей рядом табуретке, тревожно косясь на девушку. – Т-тебе лучше?

– Мне зашибись. Док, это всё пить? – подпольщица приподняла немаленькую кружку.

– Желательно, – кивнул Джим. На Арсения он только кинул быстрый взгляд и тут же поднялся с подлокотника. – На всякий случай я тебе измерю давление.

Арсений не стал наблюдать сию картину, поплёлся на второй этаж, опять штурмовать испытания.

Никаких посиделок, каминов и романтики в ближайшее время явно не предвиделось.

Стоило Джиму присесть на подлокотник, Арсень тут же плюхнулся рядом.

После этого стало совсем не по себе. Не полагается взрослому тридцатилетнему мужчине так волноваться из-за севшего рядом человека.

И остро реагировать на поглаживание по спине да, да, не полагается!

Да что ж такое-то…

Сквозь ткань безрукавки Джим чувствовал прикосновение так, будто подпольщик его под одеждой гладил. Он же помнил – тёплые, очень тёплые руки… От этого хотелось выгнуться, соскользнуть с подлокотника прямо на Арсеня, и…

Джим вздрогнул. За дверью послышался топот, а через несколько секунд в гостиную ворвался запыхавшийся Ланселот. С чаем. И вот хоть благодари его за своевременный визит.

Чай у подпольщицы, Ланс, занявший табуретку, сопит – торопился. Натали, слегка оживившись, дует на горячий напиток.

– Т-тебе лучше? – взволнованно поинтересовался белобрысый последователь у девушки, за что получил невразумительное фырканье.

– Мне зашибись. Док, это всё пить?

Кажется, она немного смущалась – вон с каким вызовом в глазах кружкой салютует.

– Желательно. – Джим не смог сдержать улыбки. Не смог удержаться и от быстрого взгляда в сторону Арсеня. Спокоен. Взгляд внимательный, лёгкий прищур.

– На всякий случай я тебе измерю давление, – поспешно сказал док девушке, от греха подальше поднимаясь с подлокотника.

– А я пойду. – Арсень тоже поднялся, махнул рукой Натали. – Выздоравливай.

Джим на него смотреть не стал, делая вид, что занят поисками тонометра. Ребячество, конечно, но что делать?..

– Командиру передай, что я на сегодня – всё, – попросила Нэт. Ответа ей не последовало, скорее всего, подпольщик просто кивнул.

К дивану Джим вернулся только после того, его «персональное проклятие» вышло, а шаги в коридоре смолкли.

Мешает

Чёрт, как мешает

Сосредоточиться

Библиотека, пять прохождений. Пару раз маячивший туман. Арсений уселся у пустого холодного камина. Обед ещё не закончился, большинство комнат пустует. Рядом, в полураскрытой сумке, случайно найденная книга «О поисках духов» для Тэн.