Понятно

Закусив губу, Арсений принялся за дело, старательно отгоняя мысли о возможном заточении.

Искусственная «герань» в горшке какая герань фиалка это кукловод ботаник

Граммофон (оказался рядом, почти под, и сдвинуть его удалось тычком палки).

Фотоальбом (на полу у дивана, еле нашёлся).

Кусок муляжной пиццы, банка из-под колы, статуэтка в виде льва… Хлопушка (пока понял, что не детская шутиха, а чёрно-белая кинематографическая, потерял секунд двадцать).

Палка исправно выстреливала тросом, предмет хватался – иногда не с первого раза, но всё же. Арсений, держа список в зубах, дёргал палку на себя, чуть сдвигая предмет с места, и позволял «хваталке» его выпустить. Он дошёл до последнего в списке – «Kate» – и застрял.

Да где эта грёбаная

Марка кофе? Или сигарет? Вообще духи… Надувная баба… кассета с таким названием фильм?!

Чё-о-орт

Не хочу здесь висеть

Минута восемь.

Спокуха

Ты ещё не проиграл

Стараясь не дрыгаться, Арсений осторожно запустил руку в сумку. Лазеры ему иногда подсовывал Кукловод, ещё их можно было достать в торговом автомате – по десять золотников за штуку. Джек говорил на указки особо не полагаться, игрушка часто ломалась, одного хватало на восемь использований, другого на пятнадцать, третий вообще ломался после первой же эксплуатации; по выражению главного особнячного технаря «у этого лазера надёжности меньше, чем у безоблачной британской погоды», но сейчас выбора не оставалось. С первого посыла красный луч высветил какой-то непонятный квадратный матерчатый футляр. Вряд ли это была Кейт.

Второй посыл – банка с попкорном муляж или сожрать можно?

Пятьдесят три секунды.

Кукловод сука не прощу

Мольберт те в задницу

Блять!!!

Луч лазера замер на слабо-слабо белеющем листе. Лист был прикреплён к полке шкафа, на бумаге виднелась жирная надпись курсивом Kate.

Первые девять посылов палкой ушли в никуда. Он промахивался, стискивая зубы, трос выстреливал либо в ребро полки, либо ударялся о поверхность листа. Сам лист оставался неподвижен. Когда подпольщик с чувством обречённости принялся просто «обстреливать» лист, металлическая хваталка неожиданно впилась в бумагу. Арсений с радости слишком поспешно нажал на кнопку, и трос, вместо того, чтобы начать втягиваться постепенно, рывком рванул назад. Хваталка клацнула металлической челюстью, выпуская добычу, но в последний момент когти всё же сорвали лист со шкафа. Он медленно спланировал на пол. Подпольщик позволил себе закрыть глаза и выдохнуть.

Таймер на двери потух. Цепи снова застрекотали, опускаясь вниз – он едва успел подставить ладони, чтобы упереться в пол. Браслеты, удерживающие лодыжки, расщелкнулись только в самый последний момент.

Арсений брякнулся на пол. Позади щёлкнул блок-механизм, отпирая дверь.

Он минуты две лежал неподвижно. Только после этого добралось осознание, что испытание пройдено, и подпольщик позволил себе расслабиться. Его тут же затрясло. Одежда была сырая насквозь. Арсений медленно приподнялся на локтях, вытер мокрый лоб тыльной стороной трясущейся ладони.

– Кукловод… ты ещё…

– Поздравляю с пройденным испытанием, Перо, – спокойно отозвался маньяк. – Со временем ты привыкнешь к новому режиму и даже научишься выходить из комнаты не с пустыми руками.

– Да пошёл ты… – Арсений уткнулся лбом в пол. Полежал так секунду, пнул себя мысленно и всё-таки поднялся, отмотал от себя ремень сумки. Ещё хватило соображалки поставить палку-хваталку на место у входа – он тут явно не последний подвешенный.

Выйдя из комнаты, прикрыл за собой дверь.

– Я в таком состоянии даже от зубного не выходил, – пробормотал невнятно, борясь с искушением разлечься на полу прямо тут, в коридоре.

– О, здоров! Из новой комнаты? Ну как? – выпалили рядом.

Его с силой хлопнули по плечу. Пока поднимал голову, Джек уже пронёсся мимо, почти как метеор.

– Стой! – рявкнул Арсений, стремительно обернувшись вслед пролетевшему лидеру, внезапно и резко отходя от оцепенения, – там це…

Дверь кинотеатра захлопнулась.

– ..пи.

Из-за двери донеслась парочка далёких от цензуры эпитетов в исполнении главного крыса и размеренный голос маньяка в ответ. Арсений, мотнув головой, кинулся к комнате рядом – на всякий случай надо было привести Джима и проинформировать его о новом режиме; подпольщик понимал, что жертв извращённой изобретательности Кукловода до конца дня будет ещё много.

Когда Арсень ввалился в гостиную, Джим как раз заканчивал беглый осмотр рук одного из последователей. После воцарения Алисы с бывшими соратниками было ещё сложнее договориться, чем в своё время с подпольщиками. Те хотя бы его предателем и перебежчиком не считали. Выслушал Арсеня, собрал сумку: нашатырь, спирт, необходимый минимум в таких случаях. Закончить осмотр времени не было.

Кажется, больному это не понравилось, но тот промолчал. Благоразумно.

Джиму было очень сложно сохранять показное спокойствие.

Дверь новой комнаты была закрыта, и оттуда слышались приглушённые ругательства. Помочь сейчас ни Джим, ни Арсень не смогли бы.

Нужно было ждать.

Файрвуд привалился спиной к стене, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Арсень присел на корточки рядом.

– Сколько он там?

Арсень, не поднимая головы, повёл плечом.

– Точно не скажу, но пока немного. Я сначала, дурак, в комнату к тебе побежал.

– Минуты три?

– Ну…

Ругательства за дверью стали на порядок приглушённее, с периодами пыхтения.

– Пытается отстегнуть браслеты, – Джим даже не открыл глаз. Он слишком хорошо знал брата: сейчас Джек потратит кучу сил на ругательства, доконает себя попытками выбраться из оков самостоятельно, и оставшееся время будет бессильно висеть… и шипеть. Молчать он будет разве что потеряв сознание.

Надеюсь, до этого не дойдёт.

– Новая комната? – Надменное рядом. Значит, последователь уже оповестил свою королеву об их разговоре, – крыска в клетке?

Джим молчал. Он достаточно хорошо знал эту женщину, если её игнорировать, она успокоится куда быстрее. К тому же его занимало другое – мысленно отсчитываемые минуты подвешенного состояния брата.

Уже где-то пять.

Ещё шаги, по рассогласовке звука, двое.

– Учитель не выпустит вашего обожаемого выскочку просто так, – каблучки Алисы зацокали, удаляясь, – надеюсь, это поумерит его наглость.

Ушла. Странно, что приходила одна, неужели остальные на заданиях?

– Вот сука… – почти восхищённый выдох. Лайза. Ответом ей послужило согласное хмыканье Арсеня снизу.

Тишина.

Ещё минуты три.

– У него шумит в ушах, – свой голос был хриплым и чужим. Темнота перед веками плясала цветастыми пятнами – Джим слишком сильно сжал их. – Начинается одышка.

Плеча коснулась тёплая женская рука.

– Лидер, я тебе понадоблюсь? – голос Лайзы снизу, примерно где сидел Арсень.

– Если он провисит больше полутора часов.

– То есть, я могу отойти?

– Конечно.

Два женских голоса – во втором он с удивлением узнал Маргарет, зашептались чуть поодаль. Не будь его слух обострён из-за долгого стояния с закрытыми глазами, не услышал бы. Кажется, Марго было не очень удобно оставаться с ним наедине, но очень уж Лайза хотела в туалет.

Его подёргали за штанину, мягко так, ненавязчиво.

– Док, ты там не уснул? – Арсеньевское.

Хотел бы док уснуть. Таймер в ушах тикал так громко, что он почти ощущал напряжение барабанных перепонок.

Кукловод, конечно, не станет доводить ситуацию до критической. К тому же, когда Джек перестанет трепыхаться и просто повиснет, он станет Кукловоду неинтересен, и, может, тогда…

Но, зная его брата, не стоило рассчитывать на быстрое «повиснет». Джим и сейчас слышал, как тот, натужно пыхтя и ругаясь… кажется, раскачивается.

– Пятнадцать минут, – тихо ответил последователь Арсеню. – Начинает болеть голова. А из-за его… упражнений гораздо быстрее, чем в стандарте, отечёт носоглотка.