Эта мысль грела дока весь оставшийся вечер. Перед сном, обойдя напоследок всех пациентов, он даже успел немного помочь Джеку на кухне – помыть посуду. Брат это занятие ненавидел с шести лет и был очень благодарен, да и Дженни он немного настроение поднял.

А как при этом смотрела на них Алиса… Понятно, что просто так она этого не оставит, понятно, что не раз припомнит на собраниях, не раз поставит в аргумент, обвиняя в нелояльности фракции.

Да ну её, стерву недотраханную. Прав был Арсень.

Джим лёг спать только в два – листал свои выписки из дневников Джона Фолла, пытался составить, ориентируясь на Юнга, концепцию личности мальчика.

Подняли его в пять. Щёлкнули выключателем, и тут же, даже не дав открыть глаза, принялись трясти за плечо.

Давно ему не приносили работу на дом. Даже то, что работой на этот раз оказался Арсень, мало меняло ситуацию – в его деятельности личность пациента важна разве что первые несколько секунд, после отвлекаться на неё нельзя. Никому от этого лучше не будет.

– На кровать, – скомандовал коротко, ставя на тумбочку сумку с инструментарием.

Двое подпольщиков брякнули бесчувственного Арсеня на покрывало. Джим ножницами разрезал остатки пропитанной кровью майки на подпольщике, бросил куски ткани к подножию кровати и принялся за дело – глубоких ран не было, но крови вытекло изрядно, пришлось убирать смоченной в воде тряпкой (оказалось, под руку попало собственное полотенце). Ушибы, куча надрезов. Надрезы явно не в драке получены – тонкие, много. Даже пара глубоких ран явно не тычковые, лезвие вводили медленно, оттягивая. Это надо было методично полосовать кожу. А вот по лицу явно били, от души.

– Где нашли? – коротко спросил док замерших в ожидании подпольщиков.

– Под лестницей, – живо откликнулась Натали. Ричард в это время стоял поодаль и исподлобья косился на Джима.

– Значит, ушибы ниже – оттуда, – резюмировал последователь, оставляя Арсеня и принимаясь рыться в своей сумке. – Только не мог он потерять сознание от ударов, разве что головой приложился. Сами что думаете?

– Это не наши, – отрезал Рич. – Так что…

– Звиняй, док, но наши и правда не могли, – девушка развела руками.

Содержимое сумки – полторы склянки спирта, перекись, вата, бинты, мазь, с десяток склянок поменьше. Нашатырь – свежий, вчера всё-таки синтезировал. Джим достал пузырёк, вату, подсел к Арсеню.

– Я верю.

Не поверишь тут. Подпольщики скорее вызвали бы его на драку, чем так, а последователи… некоторые действительно могли.

– Вы пока разделитесь, нам сейчас нужен Джек – лучше он всё узнает от меня. Другой принесёт тазик тёплой воды и чистые тряпки. Постарайтесь не потревожить при этом Дженни, не стоит.

Ричард толкнул подпольщицу локтем и жарко зашептал что-то на ухо, но та, послушав, только мотнула головой и выпихнула его из комнаты. Сама, прежде чем выйти, пообещала, что «щас всё будет, док».

Оставшись с больным наедине, Джим пощупал пульс, оттянул веко и проверил реакцию зрачка на свет.

Дыхание слабо прослушивалось даже через стетоскоп. Видел он потерявших сознание, кучу, но чтобы всё – пульс, дыхание, сердцебиение – настолько замедлялось…

Джим нахмурился. В коридоре послышался топот. Спустя две секунды в дверь вломился Джек. Ворвался, не успел затормозить, чуть не врезался носом о противоположную стенку. Вырулил, плюхнулся на кровать в опасной близости от безвольно лежащей левой руки Арсеня.

Всё это время он не переставал громко ругаться.

– Твою ж бабушку кто-какая-скотина-я-его за каким главное ну найду урою Джим!!!

Джим поднял брови. Мамонты себя тише ведут.

– Джим, твои?! – рявкнул «мамонт», вскакивая и потрясая кулаком, – твои, а?!

– Я не знаю, Джек.

Он продолжал смотреть на Арсеня. После нашатыря и от такого рёва только мёртвый не проснулся бы. Или человек с передозировкой снотворного. Судя по тому, что у Арсеня даже не дёрнулись веки…

Джим ещё раз проверил дыхание. Ровное.

Пальцы легко вжались в запястье. Аритмии нет.

Даже если это снотворное, сейчас сделать ничего было нельзя. Оставалось обработать раны.

Джек, с минуту умудрившийся просидеть спокойно, – кажется, был слишком ошарашен, – теперь завопил по новой:

– Какие сомнения?! Какие сомнения, а, ворона пучеглазая?! – надрывался отчаянно.

Джим знал по опыту – пока сам не проорётся, не успокоишь, и посылать его сейчас за водой бессмысленно.

– Алиса! Алиса, точно, сука эта, кто ж ещё!

Джек, вскочив, заметался по комнате, выкрикивая ругательства. Когда на пути оказалась стена, он впечатал в неё кулак два раза, пнул, опрокинув на пол, стоящую у тумбочки вазу.

Вернулась Нэт. Плюхнула на пол, рядом с кроватью, тазик, до краёв полный воды. Половина тут же расплескалась.

– Рич попёрся… куда-то, – резюмировала она. – Нашим рассказывать, скорей всего. Скоро тут толпа бу-уде-ет…

Главный крыс, услышав это, перестал наворачивать по комнате замысловатые геометрические фигуры.

Джим помотал головой.

Не отвлекаться

Большинство порезов пустяковые, смыть кровь, обработать, закрыть пластырем. А вот на плече рана глубокая, до сих пор кровит. Придётся зашивать.

В дверь заглянул ещё один подпольщик, второй, втолкнув первого внутрь, ввалился сам.

– Главный, что?

– Главный, как?

Почти хором.

– Задом об косяк, – фыркнула Нэт. – Док, помощь нужна?

Джим окинул подпольщицу быстрым взглядом.

– Вымой руки. Спирт, вата на тумбочке. Обрабатывай мелкие порезы.

– Дождёмся остальных, – Джек жестом приказал своим отойти, чтоб не маячили в дверях. Крыс уже сидел на тумбочке у кровати, скрестив руки на груди.

А раньше на этой тумбочке лежало две стопки книг. Куда они делись, лучше было не спрашивать.

Прибыло ещё четверо. К Натали молча присоединился Джим-подпольщик, помогать. Эти двое управлялись довольно ловко, и Джим-последователь смог спокойно заняться обработкой и зашиванием глубокой раны.

Остальные прибывшие бестолково и громко жужжали, собравшись кучкой в середине комнаты.

Джек, слезший с тумбочки, собрал подпольщиков вокруг себя многослойным кольцом и принялся вовсю вещать идеологию.

Джим поморщился, отрезая нитку.

Оплеуху бы ему, да вытолкать вместе с толпой…

Настроения раздавать оплеухи совсем не было.

Джек ораторствовал вовсю, пока Джим накладывал повязку на зашитую рану.

На идеи мести воронам подпольщики реагировали с особенным энтузиазмом – жужжание, и без того не тихое, усиливалось в несколько раз. И Джим был уверен, что последователи уже в курсе ситуации, а Алиса, собрав в библиотеке свой кружок Почитателей Кукловода, вещает почти в том же духе, только об идее великого возмездия, свершившегося руками судьбы… или ещё чьими-нибудь. У неё всегда была отличная фантазия.

Когда пришёл Билл, в комнате собралось уже чуть ли не всё Подполье. Не было только Закери, но это и к лучшему – подросток умудрялся производить шум за нескольких взрослых подпольщиков. У лидера учился, наверное.

Пыхнув трубкой на тут же расступившуюся толпу, Билл медленно прошествовал к кровати. Джим уже перевязал и промыл что мог, Натали стояла рядом и эмоционально объясняла ситуацию невесть откуда появившемуся Ланселоту. Джим-подпольщик ещё минут пять назад отошёл к только начавшему речь лидеру и теперь, недобро прищурившись, внимательно слушал.

Билл мельком оглядел бесчувственное тело Арсеня. Пыхнул ещё раз. Пощупал пульс на вялой, пересечённой многочисленными полосами пластыря руке, и вопросительно уставился на дока.

Подпольщики, поняв, что с ними он говорить не собирается, снова зашумели – только Джулия не спускала глаз со следователя.

– Пульс слабый? – осведомился следователь.

Джим кивнул.

– Слабый, но ровный. Зрачок на свет почти не реагирует. Дыхание угнетённое…

– Ну, ясно.

Старик грузно опустился на кровать, поближе к Джиму и, отведя в сторону трубку, сказал чуть слышно: