-Знаете, это очень мило с вашей стороны, ефрейтор, но…
-Меня можно звать просто Чак, – лис прижал уши к затылку и поцеловал лапку лисицы.
-Но я бы хотела напомнить, что… – попыталась продолжить главная, но тут в дело вступил я.
-Товарищ полковник, право не стоит утруждать себя перечислением военной иерархии, – тихо сказал я, подходя к другой лисице, – Мы все живые звери, как ни крути, и всем хочется неуставных отношений.
Я погладил по мордочке милую блондиночку, и та не стала ломать мне лапы, а только улыбнулась мне и пару раз кивнула, поклонившись.
-Эмоции лишь затуманивают разум! – крикнула чёрненькая, но Чак уже встал с одного колена, и решительно обнял её за талию.
-Ещё как затуманивают. Однажды я из-за этого чуть не погиб, знаешь…
-Ефрейтор… Чак, мне совершенно не интересны ваши истории!
-Ваши? Я тут один…
Между тем Добб сделал всё тоже самое с рыжей лисой, причём не говоря ни слова. Он просто взял её лапу.
-Ну так может быть прогуляемся? – предложил я своей временной партнёрше.
-С большим удовольствием, – кивнула мне блондинка, – А ты весь целиком живой?
-Ни единой железяки, – шепнул я.
-Подполковник, я приказываю вам… Тов… Ефрейтор!
Я посмотрел на предприимчивого лиса. Чак своего не терял – обняв талию чёрноволосой, он осыпал верхнюю часть её груди поцелуями, и даже положил лапу на её грудь.
-Ах да, – припомнил я, – У вас же январь сейчас, да?
Моя пассия кивнула, и поправила пару серебристо-белых локонов, которые упали на её покрасневшую от стыда мордочку. Я ещё раз поглядел на своих партнёров, и понял, что уже очень отстаю от них в развитии отношений…
-Позволишь? – спросил я у неё, тоже обнимая лисицу, – Нам всем бывает одиноко…
-Заткнитесь уже, товарищ полковник, – попросила меня лиса. К своему удивлению она сама приблизилась ко мне, дотронулась до моего носа и страстно меня поцеловала.
“Мы втёрлись к ним в доверие!” – пронеслось у меня в голове в последний раз, перед тем как я потерял над собой контроль. Внутри меня была взведённая пружина, которая готова была развернуться.
-Я не думаю, что… нам можно куда-то уходить… – раздалось слева от меня, – Нам… нам было приказано…
-Вам было приказано явится на присягу. Что вы должны делать до этого – никто не говорил, – всё так же уверенно и спокойно отвечал ей наш ловелас, – Я знаю, что в городе мало зданий, но может быть найдём какой-нибудь бар?
-Может сразу гостиницу? – предложила рыжая подружка Добба. Мой друг, как только она сморозила глупость, поспешил заткнуть её ещё одним поцелуем. Что и говорить, а этот способ оказался самым эффективным.
-Я знаю одно место… – шепнула черноволосая, – Проходили мимо…
-Думаешь оно работает ночью? – томно и тихо сказал Чак.
Пока они организовывали наш поход в бар, я заглянул за плечо своей избранницы. Позади нас сидел совершенно обалдевший Динозаврик, сжимая в лапе фонарик. Я лишь усмехнулся – такая операция мне начинала нравится.
После небольшой прелюдии мы взяли лисиц под белы лапки и повели их в основную часть Владивостока, и подальше от нашего плацдарма. Я был более чем уверен, что Динозаврик, как только мы ушли, кинулся доделывать свою систему вещания…
Но нам предстояло развлекать лисиц почти всю ночь, хотя бы до шести утра, а лучше до самой присяги. Лисицы были довольно неразговорчивыми, хоть и ласковыми. Чак действовал с полковником очень профессионально, и у меня даже возникло несколько вопросов к нему по поводу этого. Например где он этому научился и можно ли взять у него пару уроков – пока все мои попытки хоть как-то охмурить какую-нибудь барышню заканчивались успехом исключительно по счастливой случайности.
Однако, моя обаятельная блондинка, державшаяся за мою лапу, как утопающий держится за соломинку, была со мной куда более приветливой, нежели её начальник в официальной обстановке. Она всячески пыталась показать свою привлекательность, иногда тёрлась своей длинной острой мордочкой об мой рукав и даже что-то ворчала. Вблизи, правда, на её глазах были куда более отчётливо заметны эти антенны, торчащие из уголков её глаз. Не сказать что эти кибернетические примочки портили её внешний вид, но по крайней мере настораживали, причём куда больше, чем два пистолета на её бёдрах. Не зная как завязать разговор я попросил один пистолет у неё, и подполковник отстегнула его. Я заметил, что кобура у них – необычная, позволяет снимать пистолет за считанные доли секунды, причём сразу досылая патрон в ствол, позволяя немедленно открыть огонь, что зачастую было бесценно. Взяв тяжёлый пистолет Стечкина в лапы, я сразу отметил огромное количество модификаций – от увеличенного ствола для большей точности, до огромного объёма магазина – почти втрое больше стандартного. Вытащив обойму из рукоятки, я сразу заметил как полегчал пистолет.
-Впечатляет, – шепнул я, взвешивая магазин на ладони.
-Вольфрамовые пули, – ответила мне моя спутница, – не знаю где он их нашёл, но мне понравилось.
-Чем же? – улыбнулся я ей, уже зная ответ. Надо было позволить самке говорить и делать вид, будто я её слушаю.
-Одна пуля пробивает рельс, или бетонную кладку. Очень мощная.
-Вау, – тихо сказал я и вернул лисе её оружие, – И быстрая наверно, да?
Не успела она ответить, я аккуратно подтянул её к себе и поцеловал. Что там было скрывать – поцеловать такую красавицу выпадает раз в жизни, пусть это будет последнее, что я сделаю…
Мы пришли к этой забегаловке, о которой говорила главная лиса, и к счастью она оказалась открыта для посетителей вроде нас. Протиснувшись в невысокую дверь, мы быстро нашли места и расселись по парам в разных концах заведения. Один-единственный официант, оставшийся на ночную смену еле успевал со всеми заказами, но когда внутрь зашли военные – количество других зверей в зале стало стремительно убывать.
====== 23. Сыпет ржавые медали ======
Когда-то давно люди говорили, что печень не бывает вечной. Они жаловались на неё, говорили что её надо менять, пересаживать новую. Алкоголики, или любители выпить её пропили и уже ничего не могли с этим поделать.
Эти странные мысли роились в моей голове около двух минут. С тех пор как я открыл глаза и увидел над собой серое небо Владивостока, под которым я лежал, я думал только о своей печени. Что с ней могло произойти? Как она поживает, как она себя чувствует? Да и вообще где она находится?
Хотя сильного похмелья, как в день приезда, я не чувствовал, всё равно понимал, что соображаю очень плохо. Так, попробуем проверить основные показатели здоровья. Руки-ноги – на месте. Лишних дырок в своей тушке, я вроде как не нашёл, но это непостоянный показатель. Так… Я положил лапы на грудь, почувствовал слой своей верной брони под ладонями, успокоился. Я хотя бы не голый. Учитывая наших спутниц, я вполне мог оказаться и голым.
Лисицы!
Я подскочил с земли настолько резко, что костюм, пискнув бортовым компьютером, сообщил о включении боевого режима. Я быстро сверился с его диагностикой – все системы в норме, заряд батарей – 89%, боевой режим. Выключив его, я оглянулся в поисках хоть одной знакомой морды.
Вообще сначала надо было задать себе вопрос вроде “Почему я лежу на улице один”, но думать об этом было накладно. На заледенелую дорогу из грязи и щебня падали крупные хлопья снега, покрывая коричнево-бурую массу проезжей части белоснежным покрывалом. Я находился на центральной улице Владивостока – слева от меня располагалось огромное здание мэрии, чуть правее – какой-то зал, вроде больницы, или может быть бани. Это были единственные два строения, сделанные из нормальных строительных материалов, все остальные здания вокруг с трудом могли быть названы таким гордым названием, и были наспех собраны из фанеры, глины и каких-то кусков листового метала, из которого раньше делали заборы и крыши.
Неподалёку, на ступеньке одного из таких домиков грустно сидел Добб. Уперев морду в кулак, он тихо посапывал, положив на всякий случай своё оружие на колени. Я быстро нащупал в нагрудном кармане трофейную Беретту, чуть успокоился, всё-таки было бы жалко потерять такой замечательный образец вооружения. Добба я растолкал довольно быстро, и первым делом он удивился тому факту, что я проснулся первым. Точнее не проснулся, а очнулся.
