Не дав гранатомётчикам опомниться, японские танки задрали свои основные орудия на максимальную высоту и дали фугасные залпы по окнам небоскрёба. Языки пламени вырвались этажом выше, практически сразу начался страшный пожар. Кто-то из Последователей даже выпрыгнул из окна, разбившись об асфальт.

Я махнул нескольким бойцам позади себя, приглашая их за собой. Семеро солдат сорвались со своим мест вслед за мной, а тот, который был одет в боевую броню, поравнялся со мной.

-План? – коротко спросил он.

-Захватываем здание, отрубаем электричество, уничтожаем пушку, – лаконично ответил я.

-Понял, работаем!

Он выбежал вперёд и вломился в здание прямо в своих доспехах пробивая насквозь стеклянные двери. По нему начали стрелять внутри, но боец обращал на это внимания меньше, чем если бы в него кидались козявками. Я не стал покидать группу бойцов за моей спиной, поскольку несмотря на танки, кое-где ещё остались снайперы и пулемётчики, огонь которых я оттянул на себя. По бронепластинам били пули всех возможных калибров, переодически даже прошивая первый слой, но там уже вступал в дело второй, электронный слой брони.

Мы дошли до здания без потерь, позволив танкам разбираться с оставшимися. Слабое сопротивление было быстро сломлено, и мы добрались до лифтов.

-Все без брони остаются здесь и удерживают здание, – приказал я, – Ты! – я кивнул пока неизвестному бойцу, но мы отвлеклись на сигнал лифта. Большая стрелка над автоматическими дверьми дёрнулась и начала опускаться вниз.

Я понял, что нельзя допускать того, чтобы к нам кто-то спустился. Это могло быть подкрепление, поэтому пинком ноги выломал алюминиевые створки и ворвался в шахту. Костюм быстро подстроился под темноту, включив режим повышенной светочувствительности, и разницы между освещённой улицей и тёмной шахтой лифта я совершенно не почувствовал.

Тут же включив джетпак, чтобы не упасть на пару этажей вниз, я нашёл первую же подвижную часть – три толстых кабеля, на которых поднимался большой бетонный блок. Рванув пулемёт, я расстрелял кабели, лишив кабину её противовеса. Сверху грохнуло что-то, но вниз не полетело – сработал механизм безопасности, застопорив кабину лифта в её шахте. Чтобы там к нам не спускалось – оно застряло в лифте и надолго.

-Я пошёл! – рявкнул я своему товарищу, и дав побольше оборотов на турбины джетпака, стал быстро подниматься прямо по шахте лифта. Мой товарищ предпочёл лестничный марш, но так же как и я использовал двигатели.

Долетев до застрявшей кабины, я выбил расстрелял дверь этажом ниже и вывалился в какие-то офисы. Кругом были картонные перегородки и разобранные компьютеры, но строгие цвета и военные плакаты на стенах, говорили о том, что здание и раньше было занято военными.

Определив наличие лестницы, я вышел на этаж выше, который совсем ничего не отличало от этажа ниже. Оттянув дверь шахты, я наставил свой пулемёт на шестерых дрожащих зверей, застрявших в тесной коробке лифта.

-Выбирайтесь отсюда, – приказал я им, – И сложите оружие – тогда наши бойцы вам помогут. Мы взорвём весь этот город.

Несмотря на то, что мы пару минут назад были врагами, огромное техническое превосходство и выучка сыграли свои роли: звери побросали автоматы и сдались мне. Убедившись, что они более не вооружены, я отправил их пешком вниз, а сам полетел вверх снова.

Уперевшись в потолок шахты, я расстрелял короб своего пулемёта в хлипкие двери, на случай ожидающих, и как только стальные двери вывалились и упали в шахту, тут же ворвался на последний этаж.

Я не успел оглянуться, но понял что оказался в длинном каменном коридоре, и услышал вой сирены. Сердце ушло в пятки, но пол в конце прохода поднялся и обнажил огромную зенитную пушку.

-О чёрт, – только и сказал я, запрыгивая обратно в шахту лифта, перед тем как за мной захлопнулись две силовые створки. Но я всё равно спустился на этаж ниже, и не зря – огромный калибр четырёхствольной пушки прошивал сталь, как будто она была сделана из желе!

Создатели системы безопасности этих пушек, явно предусмотрели то, что к ним может наведаться в броне вроде моей.

Этажом ниже мне встретился мой компаньон, который сообщил, что до пушки можно добраться только на лифте. Но я ответил, что и на лифте не вариант.

Мы переглянулись, моментально обменявшись невербальными посланиями и рванули к окнам. На всякий случай расстреляв плексиглас из пулемётов, мы выпрыгнули с пятидесятого этажа, тут же включив джетпаки и взмыв в воздух над башней.

Мы оказались перед самой пушкой, практически смотря ей в самое дуло. Я на миг представил себе что с нами случится, если орудие сейчас выстрелит – мы просто моментально перестанем существовать, не более того! Размеры и колоссальная мощность пушки внушали ужас и благоверный трепет перед этим творением человечества. На секунду замерев, чтобы полюбоваться пушкой вблизи, мы тут же разлетелись в разные стороны – по нам открыли огонь из пулемётов, рассчитанных по меньшей мере на бомбардировщик.

Неизвестный солдат в силовой броне тут же заложил такой крутой вираж, что захватывало дух только смотреть на него, и забросил в одно из четырёх гнёзд гранату. Через три секунды укрытие разлетелось грудой мешков с песком и искорёженным пулемётом, а он, опустившись на крышу, ударом приклада выкинул кого-то за пределы крыши, и помчался зачищать остальных. Я же медленно приземлился у пушки и вышел на связь с Кроносом:

-Говори как вырубать.

-С западной стороны данной пушки есть контрольно-распределительный щит и ручное управление. Как только будут уничтожены обе части – пушка станет непригодной, но восстановимой.

-Нам не нужно ничего восстанавливаться, Кронос, мне нужен способ быстрее!

Кто-то из бойцов президента рванул дверь на крышу, но тут же сунулся обратно – мой друг дал по бетонной будочке длинную очередь.

-У меня патроны кончаются! Давай быстрее! – крикнул мне он.

-Кронос!

-Силовой блок, маршал, без него пушка вообще не пушка!

-Понял, где он?

-Под ней!

-Твою же мать, – ругнулся я, и побежал на другую сторону пушки.

Учитывая её размеры и общую сложность ситуации, рассматривать эту колоссальную конструкцию было совершенно некогда. Всё что меня интересовало – небольшой технический лаз рядом с подвижным основанием орудия. Но стоило мне только расстрелять замок, как пушка загудела набирающимся электричеством.

-Она сейчас будет стрелять! – предусмотрительно закричал мой друг, отстреливая последние патроны.

-Не будет! – Уверено заявил я, спрыгивая в техническое помещение, оказавшись точно в сердце пушки – её подстанции.

И лазерная и гаусс-пушка такого калибра требовала неимоверное количество электричества для работы, и весь силовой блок в сущности состоял из сотен огромных конденсаторов и дросселей, довольно тяжело поддающихся разрушению. Но вспомнив людской учебник физики, я быстро придумал план.

Найти реле, отвечающее за зарядку было не сложно – огромный механизм мог привлечь чьё угодно внимание. Пушка заряжалась от простых трёх фаз огромными кабелями, и сейчас они были разорваны переключающим механизмом, но я быстро нашёл неподалёку большой гаечный ключ, замкнул цепь и позволил конденсаторам вновь заряжаться.

-Не дай ей взять цель! – приказал я своему таинственному другу на крыше, где всё ещё раздавались взрывы и редкие пулемётные очереди.

Между тем я спешил покинуть помещения силового блока пушки – кругом начинали искрить и коротить огромные элементы питания, что было очень неприятно. Выходя на поверхность, я напоследок взглянул на датчики заряда, которые все стояли стрелками в отметке “Перегрузка”.

-Что задумал, маршал!? – спросил меня мой боец, как только завидел меня, поднимающимся и люка.

-Когда-нибудь видел как перезаряжаются аккумуляторы?

-Да, они взры…

Договорить он не успел – на наши головы обрушился грохот вертолёта, поднимающегося с противоположной стороны небоскрёба. Пушка уже искрила и была недейственна, но я не помнил таких вертолётов в нашем воздушном парке!