Первым среагировал Добб. Резко цапнув Ботаника, как тряпичную куклу, он нырнул за бетонный завал. Мы с Терминатором и Теннеси поспешили последовать их примеру.

Свалившись пузом на бетонную плиту, вросшую в землю под углом 45 градусов, я вытащил рацию и натужено просипел:

-Всем стоп!!!

КАМАЗ жалобно, по-старчески, скрипнул тормозами и замер, подняв небольшие, мягкие клубы пыли. Некоторое время было тихо, после чего с улицы, донеслась пулеметная очередь, и у нашего тягача хлопнуло разбитое стекло. Послышался мат.

-С нами всё в порядке, — отрапортовал Динозаврик из кабины.

Я повернулся к Доберману и покачав головой развел руками: «Что делать?». Доберман скорчил злобную морду и показав распахнутую пятерню, резко опустил руку сжимая в кулак: «Мочить!».

Я вздохнул и полез в подсумок:

-Значит так… — Я посмотрел на колли. —…сейчас я их отвлеку, а ты, убей башню. Бей прямо по триплексу.

Самочка кивнула. И вытащив из держателя на прикладе патрон с чёрной головкой, вложила его в патронник, через распахнутый затвор своей винтовки.

Я повернулся к терминатору:

-Как только он ослепнет, сразу обработай его. Не жмотись. — Выглянув из-за песца, я пода сигнал Доббу и Динозаврику — поднял левую руку к груд и помахал ладонью по горизонту: «сидеть: тише воды, ниже травы».

-А ты, чё дергаться не будешь? — Спросил Терминатор глядя как я отгибаю усики у чеки своей «Зари-9».

-Я офицер. Мне дергаться, по званию, не положено. — Усмехнулся я.

Терминатор хмыкнул, но тут же с матом отшатнулся от края плиты — очередная очередь выбила из края плиты несколько кусков бетона.

Я рявкнул:

— Поехали!!! — и вырвав чеку, швырнул гранату в сторону броневика. Конечно, эффект будет слабее чем в помещении. Но, внутри БТРа, взрыв «хлопушки» воспринимается так же, как удар половником по одетому на голову ведру.

Это даст моим друзьям время. Секунду, может две.

Раздался басовый грохот. Улица вздрогнула — грохот гранаты, оглушил даже меня! Завалы из ровных бетонных плит сыграли роль резонатора.

Услышав грохот, Теннеси с песцом вынырнули из-за укрытия. Одиночный «ТУМБ!!!„бронебойной снайперки, на полсекунды предвосхитил рев минигана.

Миниганный залп напоминает огненную струю — выглянув над верхним краем плиты, я увидел как в борт приближающегося броневика ударил яркий рой бронебойно-зажигательных пуль. При соприкосновении с броней, они высекали роскошные фонтаны искр, некоторые из них рикошетили, улетая от бронированной коробки корпуса. Но все они делали свое дело — если вам на голову уронить стальной шарик, то ничего страшнее шишки вы не получите. Но если шариков будет несколько сотен, они проломят вам череп.

По тому же принципу, работал пулемет песца — от БТРа отлетели фары, рухнула рассеченная в нескольких местах антенна, разлетелись приборы наблюдения, взорвались колёса. Опустившись на разорванных покрышках, броневик прилег как уставший бизон.

Справа от меня, раздалось два громких, басовитых выстрела колли.

После первого, у броневика заклинило башню. После второго он заглох.

Я резко вздёрнул кулак, чтобы все прекратили огонь.

-Не высовывайтесь, — велел я, — Добб, гранатомёт наготове. Тенесси, оставайся здесь, башню держи на прицеле, если дёрнется — пали.

-Есть.

-Терминатор, Молотов, Черкес — за мной.

Названные герои подбежали ко мне, и ещё к ним присоединился бурый со своей РПГ-9. Я благодарно кивнул лису — он нам действительно мог пригодится.

-Держимся зданий. Вперёд, быстро!

Пятеро бойцов, лучшие из лучших выскочили из укрытия и рысью побежали к бронированной туше БТРа. Пока я бежал вместе с ними, громыхая коробками к моему пулемёту, я пытался осмыслить происходящее — откуда тут вообще взялась боевая машина?

Когда между нами оставалось меньше чем сорок метров, двигатель машины рыкнул стартёром, но не завёлся. Песец тут же тормознул, дал разогревочный патрон, раскручивая блок стволов. Через несколько секунд мы осознали, что в этом нет необходимости — обороняться БТР уже никак не мог, а жалкая попытка к бегству не могла увенчаться успехом из-за пробитого насквозь моторного отсека.

Мы быстро подбежали к броневику, окружили его и наставили оружие. Что надо было делать дальше, я честно говоря не знал — то что его надо проверить это ясно как божий день, там был кто-то живой, он пытался завестись.

-Добб, — кивнул я и пёс сразу подскочил ко мне, отдавая мне свой гранатомёт. Пудовая трахбабахалка моего лучшего друга оттянула мне плечо, но вовремя подключился отдыхавший до этого момента экзоскелет в моей броне.

Между тем доберман заправски заскочил на крышу БТРа, буквально с корнем вырывая его вооружение — крупнокалиберный ‚Браунинг‘ старого образца, и странный автоматический гранатомёт, тоже не нашего производства. Матюгнувшись, мой друг отбросил в сторону ленту с ненужными ему 40-миллиметровыми гранатами. То что пёс не мог отломать от корпуса — он ломал. Так погнутыми оказались два автомата неизвестной мне марки, вставленные в бойницы бронемашины. Лишь после того, как он разоружил машину Добб схватился за люк обеими лапами, сел у него и напрягся что было сил. Через десять секунд люк отлетел в небо, а пёс скользнул внутрь, пошатнув убитую машину на подвеске.

-А ну стоять, сука, б#я! — раздалось изнутри и остов машины покачнулся сильнее — будто кого-то со всей силы прижали к стене салона.

Я кивнул остальным бойцам — Черкес и Рико тоже залезли на крышу, наставив туда свои автоматы. Песец подошёл к корме, откуда обычно высаживался десант и стал ждать сюрприза.

Через большие двери сюрприз не замедлил появиться — двойные бронированные створки боевой машины распахнулись от мощного пинка и оттуда кубарем вывалился какой-то замызганный грязный кот в одной лишь набедренной повязке.

-Это водитель! — рявкнул Добб, прижимая стальной подошвой его грудь к земле, — Остальные мертвы…

-Кто убит? — спросил Молотов, и ввёл в ступор моего друга.

-Тут… Ящер и два молодых… Лет семи… Походу семья…

-Они первыми открыли огонь, — напомнил я ему, чтобы Добба не мучила совесть.

-Да я знаю, детей всё равно как-то не очень приятно убивать, — признался Доберман, строго поглядев на кота. Молотов уже успел подбежать к единственному выжившему, наставив ему в лоб дуло своего автомата:

-Доездился, дружок. Сейчас тебя тут и кончим… — тихо прошипел лютый профессионал, не прибегая к пафосным фразам типа ‚Вы напали на военнослужащих России‘.

Серый что-то промямлил не на нашем языке, и испуганно поелозил под подошвой Добба. Пёс прижал сильнее, и оборванец жалобно размяукался.

-Добб, оставить! — приказал я, подходя ближе и присаживаясь рядом с пленным. Кот уставился на меня огромными оранжевыми глазами, и внезапно его взгляд замер на нашивке, которая была у меня на левой стороне груди — небольшой российский триколор, обозначающий мою причастность к вооружённым силам России. Такие были у всех, но мой был самым заметным.

-Россия! — истошно заорал кот, — Россия!

Мы переглянулись от удивления. Кот потянулся лапами ко мне, не смог встать из-за ботинка моего друга, потом сложил лапы в молитвенном жесте и снова замямлил:

-Россия! Россия — свобода! Свобода!

-Парень, успокойся, мы оттуда… — решил сказать я ему, но кот ни бельмеса не понимал по-нашему. Продолжал орать:

-Россия это свобода! Свобода!

-Да чего он хочет от нас? — буркнул Терминатор, направляя на него шестиствольник.

-Свобода, ага. А чё у нас все кричат ‚Тоталитаризм! Тоталитаризм!‘ — не без улыбки вставил Черкес.

-Добб, убери лапу… — попросил я, и как только мой друг сделал это, кот тут же вскочил на колени и обнял мои бёдра.

-Россия!

-Да что с ним такое? — поинтересовался на этот раз Молотов.

-Не знаю, но похоже он не настроен агрессивно…

-Стреляли по нам ящеры, — кивнул доберман, — Он только за рулём сидел… И…

Добб замолчал. Даже кот, который не понимал наш язык, уставился на него.