-Тигр… – только и выдавил он.

-Что такое, Дино? – спросил Черкес, который менее нас всех понимал в машинах.

-Тигр, – ещё раз сказал чёрный лис, сглатывая комок в горле, – Этого быть не может.

-Тигры бывают, Динозаврик, – вставил Молотов, – Машина хорошая у них.

-Я и говорю про машину, капитан. Она называется “Тигр” и была разработана очень давно, даже задолго до войны. С тех пор столько раз усовершенствовалась, что потеряли счёт моделям, осталось только название – Тигр.

-Чем хороша? – улыбнулся Добб, разглядывая джип.

-Сам посмотри! Хотя чего там смотреть… Двигатель шесть литров чего стоит… Вес под шесть тонн! Он же жрёт немерянно, на такую машину топлива не напасёшься…

-Видимо они запаслись, – сказал я, закидывая лямку РПД за плечо, – Пошли парни, это за нами.

-Чур я на тигре! – сразу же вскочил лис, быстрым шагом направляясь к джипу. Водительская дверь открылась и из кабины высунулась моя рыжеволосая пассия.

-Пожалуй, я тоже, -охотно проворчал Черкес, а за ним направился и его брат. Последний оставшийся доберман, жалостливо посмотрел на меня.

-Я сто лет на такой никогда не катался, – признался Добб, в миг становясь похожим на малолетнего щенка.

-Что, правда?

-Ну хорошо, двести, – улыбнулся доберман.

-Да езжай, господи! – рыкнул я, – Молотов ты со мной?

-А куда я денусь? – пожал плечами серый пёс, – Командование так командование.

-По машинам, – скомандовал я, и моя маленькая команда расселась по машинам. Мне досталось почётное место впереди президентской машины, а сам ящер, к моему огромному удивлению, сидел за рулём. Молотов втиснулся на заднее сиденье, а с двух сторон его зажали своими попами полковник и подполковник. Не сказал бы, что пёс был сильно расстроен тем, что бесцеремонно сжали два андроида неземной красоты.

-А я решил покататься сегодня сам, – с ходу признался ящер, -Давно не водил, вот решил вспомнить былое.

Я с трудом удержался от ехидного комментария насчёт его роста и педалей. Ящер и так смотрел через рулевое колесо, и видел в основном один лишь капот. На всякий случай я нащупал за своим плечом ремень безопасности и пристегнулся.

Позади нас раздался протяжный гудок. Команда на военном джипе уже расселась по своим местам, и судя по всему требовала начала поездки. Ящер завёл двигатель и начал бухтеть себе под нос.

-Так, передача… сцепление… тормоз и газ! – мне показалось, будто он вспоминает расположение педалей. Кое-как подёргав коробку передач, ящер что-то не понял, и с заднего сиденья донеслась подсказка полковника:

-Автоматическая, господин президент. Буква Д, английская.

Говорила лиса очень сдержанно и холодно, но даже в голосе андроида я уловил нотки разочарования и гнева.

-Точно, спасибо! – без капли злости поблагодарил ящер и тронулся с места, причём с такими рывками, что я невольно потянулся к ремню, чтобы пристегнуться ещё разок. Кажется, этого захотели все, кроме самодовольного водителя.

Когда ящер втопил педаль газа до упора я со страху вжался в кресло, сжал зубы до скрипа и молча помолился. Оказывается ящер, как и всякий русский, очень любил быструю езду, причём не важно было где он её любил и на чём. Старая подвеска сразу же застонала уставшим металлом, намекая на то, что она вот-вот развалится от бесконечных ухабов и кочек потрескавшегося асфальта, по которому гнал наш главнокомандующий. Буквально за две минуты мы оказались далеко за пределами Владивостока, и Ящер, сбавив скорость, свернул на просёлочную дорогу, оставшуюся, наверное, ещё со времён войны. Я молча глянул в зеркало заднего вида, на которые водитель не обращал внимания, и увидел, что даже лисицы, пусть и сделанные из металла, не очень-то одобряли такие поездки.

-Ух! – выдохнул Молотов, – А я уж думал – умру счастливым!

-Почему это? – спросил я у него, пока Ящер, вытягиваясь в кресле, пытался разглядеть что-то дальше своего носа.

-А ты попробуй быть несчастным в окружении… такого рыжего!

Хитро законспирировав свой комплимент, пёс всё равно удостоился двух милых улыбок. Я уже начинал жалеть о том, что я знал о том, что за этой улыбкой обычно скрывается оскал и сорок два зуба, которые при необходимости перегрызут тебе глотку.

Справа от меня раздался натужный рёв огромного движка и сильный грохот. Все в нашем салоне тут же уставились в окно, включая водителя, морду которого тут же повернули мордой на дорогу две красивые лисьи лапки полковника.

Играя независимой подвеской всех четырёх колёс на поле рядом с дорогой выехал лёгкий бронемобиль наших друзей. На скорости больше, чем в сто километров час он спокойно преодолевал огромные ямы, оставшиеся от разрывов бомб, любые препятствия на своём пути. Огромные колёса без проблем вращали под собой землю, и водитель сохранял удивительную управляемость для такой тяжёлой машины.

-А, развлекаются, – ухмыльнулся наш президент, – Для этой машины никакие горы не помеха.

Я его не слушал даже. Снова заревев двигателем, многотонный “тигр” подпрыгнул, выходя из огромной воронки, оставленной авиационным снарядом. На миг мне послышалось, что я слышу восторженный ор своих бойцов, но стоило автомобилю подъехать поближе, я действительно расслышал его. Орали все, и, казалось, были счастливы как младенцы. Самое удивительное – за рулём спокойно сидела одна из лисиц президента и совершенно не напряжённо вела машину по ухабам и горкам. На миг посмотрев на меня, она чуть улыбнулась и дала ещё газу, уйдя далеко вперёд. Президент истолковал это по своему:

-Похоже, бойцы поехали на разведку.

-Ага, точно-точно. Могу поспорить, это была инициатива моего друга-лейтенанта.

-Что вы говорите? – с сарказмом спросил ящер.

-Что он, как и всякий Русский, любит покататься… О боже…

Внезапно дверь внедорожника открылась на полном ходу и оттуда буквально вылез мой друг с гранатомётом на перевес. Встав на подножку под дверьми, он одной лапой зацепился за массивные дуги на крыше автомобиля, и поехал прямо так, на кузове.

-А это что он делает, товарищ полковник? – спросил президент, подтягиваясь на руле.

-Не могу зна… – затянула лисица на заднем сиденье, но я спокойно перебил её.

-А это он оружием дальнего боя прикидывается, господин президент, – объяснил я, – Видите у него в лапах оружие? Это автоматический противопехотный гранатомёт с прицельной дальностью стрельбы в одну тысяча семьсот метров.

-А зачем он вылез наружу? – так и не понял самозванец, пытаясь догнать военный джип.

-Ну как зачем? Так обзор лучше.

-Ааа… – протянул ящер и успокоился.

Броневик выскочил на дорогу – впереди нас появилась какая-то большая площадка с остатками зданий. Всё было снесено под корень, а что было ценное – унесено во Владивосток.

-Почти приехали, – с улыбкой сказал наш почётный шофёр, сбавляя скорость, – Добро пожаловать на военный аэродром “Стрела”, – с упоением экскурсовода, ящер пояснил нам, – Построен в две тысячи четыреста пятьдесят пятом году. Уничтожен, эм… Пятью годами позже.

-Такое ощущение что здесь и не было аэропорта никакого… – только и сказал молотов, который, сидя посередине, мог как и я, наблюдать всю картину целиком.

На огромной площади, раскинувшейся на берегу высохшего моря, затесался между двумя расщелинами огромный военный аэродром. Конечно, назвать это аэродром нельзя было даже с натяжкой – всё, что вообще осталось от самого аэродрома – взлётно-посадочная полоса, причём убитая временем до состояния стиральной доски. Все сверхпрочные железобетонные плиты, на которых держался полуметровый слой бетона и асфальта, заняли каждая своё совершенно уникальное, можно даже сказать неповторимое положение относительно мирового пространства и соседней плиты по отдельности. Вместо ангаров красовались лишь слегка потемневшие места, где кучи строительного мусора обозначали примерные границы бывших на этих местах сооружений, ныне растащенных на стройматериалы. Была ещё диспетчерская вышка, но она упала, и причём очень давно – ровный слой каменных обломков, проходящий точно поперёк полосы, а у основания – заваленное бетоном углубление, бывшее когда-то фундаментом. И может быть зрелище было бы грустным, но почему-то меня оно только восхищало.