====== Глава 50. Дело Пыжина. ======

Константин сидел в кабинете за своим столом и калякал сумбурную объяснительную куриным почерком, а Крольчихин всё злился и свирепо бурчал: -Слушай, Сенцов, сколько ты ещё будешь таскать сюда всякую шваль? Премию охота получить, что ли? Так вот, если я ещё раз увижу тут нечто подобное – ты у меня премию до конца года не получишь! -Алексей Васильевич, я считаю, что он притворяется! – выдвинул версию Сенцов, следя за тем, чтобы не сделать ошибку, а то Крольчихин переписывать заставит. А Сенцов уже в шестой раз переписывает. -Притворяется?? – взрычал Крольчихин, стукнув кулаком по общему столу. – Да это же зверюга какая-то! Его в капкан нужно ловить! И на него ты потратил рабочее время?? -У меня было подозрение, что он застрелил солдат, – буркнул Сенцов, а стажёр в это время чипсы ел, ни в чём не виноватый. -Ты у него пистолет нашёл? – рявкнул Крольчихин, побагровев, чуть ли не пар пуская из ушей. -Никак нет... – пробормотал Константин по уставу и тут же сделал ошибку “в конце пробега”, накарябав вместо собственной фамилии слово “пистолет”. – Чёрт... – тихо прошипел он, перечеркнув эту шестую объяснительную и взяв новый чистый лист. -И?? – взрычал Крольчихин, придвинувшись и нависнув над Сенцовым. -Он мог выкинуть пистолет... – пробухтел Сенцов и снова сделал ошибку – вначале – вместо слова “объяснительная” опять получился дурацкий “пистолет”. Сенцов, наверное, зациклился на нём... Каждая из шести испорченных объяснительных лежала на столе перед Сенцовым, смятая в шар, и Константин добавил к ним седьмую, злобно смяв. -Ну, что ты, что ты бумагу портишь?! – придрался Крольчихин. – Неужели не можешь не делать ошибок?? -Извините, – гнусаво извинился Сенцов. – Не отвлекайте меня, пожалуйста, а то опять испорчу... Внезапно дверь распахнулась с жутким треском – все опешили, не ожидав, что кто-то так ворвётся... Сенцов аж прорвал ручкой дыру в своём листе, испортив восьмую объяснительную, Ветерков выронил пачку чипсов, высыпав её содержимое на пол – “в подарок” Зое Егоровне. Федор Федорович и Крольчихин повернулись к двери и увидали, что к ним пожаловала дама – преклонных лет, но выкрашена в радикально чёрный, волосы её скручены на затылке в тугую куксу, на лице сидят строжайшие прямоугольные очки. Дама была для своих лет удивительно подтянула, стройна и одета в мужской костюм чёрного цвета с безупречно завязанным галстуком. Обведя всех своим суровым взором, неожиданная гостья прошла к столу солдатским шагом, села на свободный стул и заговорила, не здороваясь: -Ну-ну, сейчас я посмотрю, как хорошо работает наша милиция! – голос у неё был выдающийся: толстый, скрипучий – почти что мужской. – Меня зовут Пыжина Дарья Максимовна, и у меня пропал племянник! -Пи-пишите заявление... – пробормотал изумлённый Крольчихин, подпихнув к неожиданной посетительнице лист бумаги и ручку. – Вот, образец... -Образец мне не нужен! – выплюнула та, схватив ручку в кулак. – Я знаю форму наизусть! Ручка у вас дешёвая! – оценила она, разглядев простую синюю ручку, которая в киоске стоит одну гривну тридцать копеек. – Вам выделяют средства на нормальные канцтовары, а вы что – воруете их?? -Чт-то – воруем? – опешил Крольчихин, позабыв про “мусорного убийцу” и все его фотороботы, которые были разложены на его столе зловещим веером. Какая, однако, странная дама... у неё, вроде бы, горе... а она тут пригвождает их за дешёвую ручку... -Средства! – рявкнула Пыжина, исписывая лист рубленым мужским почерком. – Я, между, прочим, прокурор! В отставке, правда, но это не помешает мне поставить вас на место! Никто не смог ей в ответ и пикнуть: потеряли дар речи от изумления... И только Крольчихин спустя минут пять пришёл в себя и решил перевести разговор на пропавшего племянника. -Скажите, гражданка Пыжина, при каких обстоятельствах пропал ваш племянник? – осведомился Крольчихин, глядя в стол, а не на суровую Пыжину... Скорее всего у неё нет своей семьи: такая фурия любого живьём сожрёт... -Двадцать шестого мая сего года мой племянник, Пыжин Дмитрий Станиславович, тысяча девятьсот семьдесят девятого года рождения, ехал с дачи, из села Кучеров Яр, позвонил мне, что выехал в двенадцать часов пять минут, и больше я его не видела! – сухо, словно магнитофонная запись, продекламировала Пыжина и поставила под своим заявлением размашистую и кучерявую начальственную подпись. – Вот, заявление! Приступайте к поискам! -Гражданка Пыжина, – сказал Крольчихин, взяв её заявление. – Мы вам позвоним, как только у нас будут зацепки! Идите домой! -Ещё чего! – внезапно упёрлась Пыжина, прочно заклинившись на стуле. – Начинайте поиски прямо сейчас! А вдруг Дмитрия похитил маньяк? Пока вы будете канителить он его убьёт! -Уверяю вас: это не так... – пробормотал Крольчихин, желая быстрее отделаться от этой дотошной гостьи... у них с “киллерами” дел не впроворот... а тут она с племянником своим... -А откуда вы знаете?? – вскипела Пыжина и тут же размахнулась своей сумочкой, внезапно огрев Крольчихина по спине. -Ой! – Крольчихин не ожидал, что его ударят и не ожидал, что маленькая сумочка гостьи окажется такой тяжеленной, будто кирпичами набитой. -Вперёд! – выплюнула Пыжина и размахнулась сумочкой ещё раз. – Одна нога здесь, другая – там! Пыжина тиранила Крольчихина, а стажёр Ветерков, что-то покумекав, глазея в потолок, вдруг решился подать голос: -Слушайте! – воскликнул он, подпрыгнув. – Новиковы застрелили водителя “Нивы” на Кучеровском шоссе! Они же бежали из урочища Кучерово! Гражданка, Пыжина, скажите, какой марки был автомобиль вашего племянника? – спросил он, даже не испугавшись прокурорского напора Пыжиной. – “Нива”! – громко заявила Пыжина. – Но, молодой человек, это не доказательство! Вы знаете, какой процент населения Донецкой области имеет автомобиль марки “Нива”?? -А... – замялся обескураженный стажёр. -Вы, молодой человек, ещё слишком зелены для следователя! – сурово констатировала Пыжина, сдвинув свои прокурорские брови. – Помню, когда я была такой зелёной – мне поручили дело маньяка, который похищал всех подряд в лесопосадках, тащил в заброшенный дом и там съедал! И кличку ему дали соответствующую: Пожиратель! Пять лет я гонялась за ним, и, наконец, он прокололся на мелочи: оставил около трупа свой носок и служебный пёс нашёл его по запаху! – погрузившись в свои пропахшие нафталином воспоминания, Пыжина подкатила глазки и, кажется, плотно застопорилась в кабинете... — Я это дело возьму под свой контроль! А то вы так и будете тут догадываться и жевать соплю! Отправляйтесь немедленно на поиски Дмитрия и рапортуйте мне об их продвижении каждый день! – распорядилась Пыжина, после чего – внезапно поднялась со стула и широко зашагала к двери, чем несказанно обрадовала избитого Крольчихина. Крольчихин аж воспрянул духом и тут же надвинулся на подавленного неудачей Сенцова: -Ну и чего ты засел? Давай, пиши объяснительную! Так и не написал, ленивый сурок? -Нет, мне некогда было... – угрюмо прогудел Сенцов и взял девятый лист. *** Пыльные деревянные часы, что были прикручены к стене крольчихинского кабинета с начала времён, с громким тиканьем возвещали, что полночь отползла назад, и уже успел наступить новый день. Два часа ночи – вот, какое время стояло на дворе, и за окном висела ночная тьма. Оранжевые фонари давно погасли – их гасят в полночь – и Сенцов, бестолково уставившись в окошко полусонными глазами, видел только черноту. Слева от Сенцова мерно и сонно бормотал Крольчихин и бурчал Федор Федорович, а справа – посапывал стажёр Ветерков. Можно было бы влепить ему затрещину и крикнуть прямо в ухо грозное “Не спать!”... Но Константин сам уже почти что спал... Крольчихин и Федор Федорович сонно бухтели какое-то одно длинное неразборчивое слово, над головой Константина начали летать виртуальные бабочки, среди бабочек появился батон, и выплыл из сиреневого тумана телевизор... -Так, ребята, не сидим! – внезапно выкрикнул этот туманный телевизор неожиданно резким и сварливым голосом, распугал всех бабочек и батон, рассеял сиреневый туман и швырнул Сенцова в пропасть... -А? – бешеным голосом взвизгнул Сенцов и замотал руками, задрыгал ногами... Над головой разнёсся чей-то смех и голоса: -Сенцов спит! -Вот, засоня! -Сенцов! – рука затормошила сенцовское плечо, Константин распахнул глаза и наконец-то понял, что вокруг него – кабинет Крольчихина, Крольчихин же тормошит его, пытаясь разбудить, а сам он – не заметил, как заснул и свалился со своего неудобного стула на твёрдый пол. Константин встал с пола на тяжёлые сонные ноги, глянул вокруг себя сонным глазом и заметил поодаль стажёра – как тот прячет в кулак ехидные смешки... Чёрт бы его подрал вместе с его смешками! Сенцов же не робот в конце концов, чтобы не спать совсем! -Ребята! – голос Федора Федоровича, наконец-то, согнал с Сенцова остатки сна, Константин пришёл в себя и остался бестолково топтаться около своего перевёрнутого стула. Будь он не на работе – обязательно бы навалял проклятому стажёру! -В Донецке не так уж и много ЭриКов, а ЭриХов – того меньше! – говорил между тем Федор Федорович. – Вам с Ветерковым задание: прокопать базу и попытаться найти среди донецких Эриков и Эрихов того, кто по возможности походит на сообщника Александра Новикова... Федор Федорович, будто бы даже и не хочет спать – кажется, что он готов проработать всю ночь, а потом – ещё одну ночь, и ещё одну... Сенцов осознал, что задание Федора Федоровича относится именно к нему. К стажёру – куда в меньшей степени, ведь он всего лишь стажёр – он должен смотреть, как работает опытный оперативник, и учиться так же работать. А опытный оперативник тут – Сенцов. -Есть! – Сенцову пришлось согласиться с начальником и тащиться за компьютер, хотя мозги навязчиво требовали отключки часов на семь, а то и на все восемь, подкидывая Константину галлюцинации в виде дивана и попкорна... Да, в Донецке не так уж и много этих Эриков, Эрихов… одно и то же это в принципе – даже новый сосед Сенцова, который недавно вселился в квартиру как раз под ним – и то, ЭРИК Хачикянц. А может быть, и ЭриХ. Эрик Хачикянц ни в чём не виноват – он обычный повар в армянском ресторане, но Сенцов и его возьмёт в оборот – просто за то, что Хачикянц – Эрик, или даже Эрих, и при этом спокойно спит себе в то время, когда Сенцов тут парится! Да, в лихих девяностых бы так и сделали: свалили бы всё на Эрика Хачикянца – и дело с концом!