- Похоже, что дело обстоит именно так, как Вы предполагаете, сэр Энтони - сообщил способный послужить аллегорией мрачности Эрнест Оппенгеймер.
- Полагаю, Вы этого не знаете - но месяц назад в США был похищен мистер Ханфштенгль с семейством.
Собравшаяся компания обменялась взглядами - это была действительно новость. Чем занимался Ханфштенгль, знали все - собственно, история возвышения и прихода к власти НСДАП была историей борьбы за контроль над Европой трех ожесточенно конкурирующих сил: контролирующей Британскую Империю группировки Виндзоров-Ротшильдов, жаждавшей отбросить на исходные позиции перехвативших у них по итогам Первой Мировой войны 'пальму первенства' американцев; американцев, желавших стать абсолютными мировыми лидерами в сфере экономики и финансов; старой континентальной элиты, чьи интересы координировал Ватикан, страстно желавшей реванша за свой разгром по итогам прошлой Великой войны.
То, что эту новость сообщил Оппенгеймер, тоже было понятно - в конце XVIII века ландграф Гессена, князь Ханау, одним словом, глава младшей ветви Гессенского дома Вильгельм I стал первым из представителей старой европейской элиты, пошедших на союз с клубом еврейских банкиров. Под его покровительством действовала фамилия Оппенгеймеров - и благодаря сотрудничеству с ним начался взлет семейства Ротшильдов к вершине финансовой власти. Князь Вильгельм положил начало теснейшим контактам континентальных и британских финансистов. Надо заметить, что Вильгельм I не прогадал - именно с него началось несметное богатство и колоссальное влияние младшей ветви Гессенов, с тех пор игравших роль посредников и, зачастую, арбитров в отношениях старой европейской элиты, клуба банкиров, иногда называемого 'казной Сиона', и элиты Альбиона. Человек из иного времени мог бы сказать, что начиная с него, гессенские ландграфы стали наследственными модераторами отношений этих трех могущественных элит, извлекая из этого соответствующие выгоды. Лично же Эрнест Оппенгеймер стал Эрнестом лишь в 1914 году, с началом Первой Мировой войны - до этого он был Эрнстом, как и полагалось добропорядочному выходцу из земли Гессен.
Был и иной момент, объяснявший столь высокую информированность 'короля алмазов' - фирма 'Де Бирс', начинавшаяся как мировая монополия на алмазы, контролируемая группой Виндзоров-Ротшильдов и клубом 'казна Сиона', в 20-е годы была вынуждена учесть изменение мировых раскладов. Проще говоря, эти две группировки были вынуждены допустить в круг хозяев мировой алмазной монополии клуб Рокфеллеров, посредством продажи части акций 'Де Бирс' банку 'J.P. Morgan', входившему в группу Рокфеллеров.
Черчиллю не слишком хотелось признавать свою ошибку, тем паче, приведшую к столь тяжким последствиям - страшно было подумать, какие документы достались русским - но, сейчас был наилучший момент для этого.
Премьер-министр негромко кашлянул, привлекая внимание собравшихся.
- Есть основания считать, что мы имеем дело с игрой русских - но, не только и не столько Сталина, сколько его наследников из будущего - кратко сообщил сэр Уинстон, сознательно отсекая себе пути к отступлению - потомку герцогов Мальборо было очень страшно, куда страшнее, чем в бою при Омдурмане, африканском вельде и под обстрелом германской тяжелой артиллерии, вместе взятых. Страх был настолько силен, что давил на него все время, прошедшее после полуночной беседы с шефом разведки - сэр Уинстон был смелым человеком, не раз рисковавшим жизнью, но ему было жутко представить, что, помимо этой субмарины, получил от потомков Сталин, если он, будучи эталоном здравой оценки своих сил и точного расчета, посмел бросить вызов самым могущественным элитам мира.
Хорошо зная Красного Императора, Черчилль задал себе вопрос, что это могло быть - и нашел единственно возможный ответ: Сталин получил от своих наследников оружие, способное не просто нивелировать превосходство США и Великобритании в авиации и флоте, а устроить им блицкриг, подобный тому, который немцы провели во Франции. Видимо, это была не просто Бомба, а много совершенных Бомб, в количестве, достаточном для молниеносного разгрома Америки и Англии. Непонятно было то, как русские собираются доставлять их к цели, в большом количестве, на огромную дальность, с должной точностью, преодолевая совершенные системы ПВО - но сэр Уинстон равно и не сомневался в наличии такого способа в будущем, и не хотел, чтобы Британия узнала его на собственном опыте.
Реакция на столь экстравагантное высказывание была весьма предсказуемой - на сэре Уинстоне сошлись взгляды четверых весьма удивленных людей. Точнее, их удивление было изрядно сдобрено непониманием - конечно, никто не ждал от первого министра Короны шутки в такой момент, но, ведь Черчилль мог просто оговориться.
- Ваше величество, достопочтенные джентльмены, это, к моему величайшему сожалению, не шутка - расставил все точки над 'i' Черчилль - это следствие величайшей ошибки, сделанной мной в жизни. Шесть недель назад сэр Стюарт доложил мне выводы экспертов, изучавших проблему русского подводного дредноута, действовавшего на Севере и в Средиземном море - должен признать, что этот доклад прозвучал для меня настолько фантастично, что я запретил дальнейшее распространение этой информации, пока не будет бесспорных доказательств правоты аналитиков.
- Но сейчас мы можем услышать этот доклад? - осведомился король.
- Да, Ваше Величество - но, полагаю, будет лучше, если этот доклад сделает сэр Стюарт, как специалист, наилучшим образом разбирающийся в данном вопросе - скромно предложил премьер.
- Хорошо, сэр Уинстон. Сэр Стюарт, прошу Вас - сказал монарх.
Следующие полчаса ушли на подробное изложение генерал-майором Мензисом добытой информации и сделанных на ее основании выводов. Глядя на собеседников, разведчик убеждался в верности сделанных в ходе вчерашней беседы предварительных выводов о возможной реакции членов высокого собрания на эту, без преувеличения, сногсшибательную информацию: Его Величество то бледнел, то утирал выступивший пот, его явно бросало то в жар, то в холод, причем вовсе не фигурально; барон Виктор, судя по его отрешенному взгляду, просчитывал в уме варианты, одновременно следя за рассказом - он искал нестыковки и пытался найти иные объяснения происходившему и происходящему; во взглядах сэра Энтони и мистера Оппенгеймера первоначальный интерес быстро сменился вежливым скепсисом, если не сказать резче.
- У меня все, Ваше Величество, уважаемые господа - закончил свой доклад разведчик.
- Знаете, сэр Стюарт, мне трудно назвать решение сэра Уинстона не давать хода Вашему докладу ошибочным - высказался Энтони Ротшильд - надеюсь, Вы меня простите, но мне он больше напоминает романы мистера Уэллса и мсье Верна. Не имеющий себе соперников 'Наутилус' Советской России из будущего, присланный на помощь мистеру Сталину - это, конечно, очень интересно, но Вам не кажется, что версия экспериментального корабля выглядит более реалистично?
Нет, сэр Энтони - я могу гарантировать то, что субмарина с такими характеристиками не могла быть построена на базе существующих технологий - отчеканил Мензис.
- Я никоим образом не хочу подвергнуть сомнению Ваш профессионализм - прищурился глава банка Ротшильдов - но, возможно, точнее будет определение 'на базе хорошо известных технологий', сэр Стюарт?
- Не могли бы Вы пояснить свою мысль, сэр Энтони? - король решил помочь близкому к нему человеку, каковым был Мензис.
- Мне вспоминается покойный мистер Тесла - объяснил банкир - позволю себе заметить, Ваше Величество, что весьма долго никто не представлял себе альтернативы постоянному току, пока мистер Тесла не создал систему передачи электроэнергии, основанную на переменном токе, оказавшуюся не в пример более эффективной. Кстати, сделал он это практически в одиночку. Насколько я знаю, мистер Тесла долго носился с идеей передачи энергии без проводов, предлагая массу ее применений, от автомобиля, работающего от электромотора, до системы ПВО, способной уничтожить любой самолет на огромном расстоянии. Помнится мне, незадолго до начала войны мистер Тесла предлагал свою систему ПВО правительствам всех великих держав. Кстати, как мне доводилось слышать, у мистера Тесла были единомышленники ('кружок Тесла' существовал в РеИ В.Т.).
