С Енаи Советскому Союзу и надо договариваться - это единственный возможный партнер в японской элите, с которым можно вести серьезные совместные дела.
Красный Император присел, отхлебнул остывшего чая, съел бутерброд с ветчиной.
- Сила у нас есть - продолжал размышлять он - вопрос в том, как подготовиться наилучшим образом - второго такого шанса у нас в ближайшие сто лет у нас не будет, так что упустить этот шанс мы не имеем права.
На суше, в Маньчжурии, Корее, Северном Китае мы точно справимся - справились в мире 'Рассвета', имея куда меньше времени на подготовку и худшие условия для подготовки - справимся и здесь. Это можно доверить Василевскому - он точно не подведет.
А вот на море и в воздухе возможны сбои - нет, можно не сомневаться в том, что Кузнецов и Лазарев, Новиков и Голованов сделают все, зависящее от них. Но хватит ли этого всего - неизвестно.. Надо смотреть правде в глаза - в отличие от американцев, у нас просто нет опыта операций такого масштаба, в таких условиях.
Значит, надо будет подыграть им - полноценную проверку умения Лазарева справляться с задачами такого масштаба придется отложить на будущее, сейчас Советский Союз не может позволить себе роскошь полностью проиграть Японию.
Первостепенный вопрос - ресурсы, выделенные на морскую и воздушную части операции. Лазареву понадобятся все корабли, которые только возможно будет ввести в строй и перебросить на Тихий океан; все транспорты, которые понадобятся для обеспечения десанта; все десантно-высадочные средства, которые смогут произвести немцы, помимо трофеев; и, последнее по счету, но не по значимости - все самолеты, по своим характеристикам удовлетворяющие требованиям тихоокеанского театра.
Следовательно, надо будет провести решение Ставки ВГК, предусматривающее выделение ресурсов на ТОФ вне всякой очереди - заодно, быстро станет ясно, насколько Лазарев может распоряжаться полномочиями такого уровня. Не исключено, что придется его снимать с этой операции - и поручать ее Кузнецову, или, крайний вариант, Головко.
Еще надо будет, чтобы аппарат Яковлева подготовил список серийных и перспективных, тех, которые можно будет быстро запустить в серию, немецких машин, пригодных для Тихоокеанского ТВД - и поставить соответствующие задачи нашей администрации. Параллельно надо будет сравнить этот список с тем, который составит Лазарев - и, с тем, который составил он сам, знакомясь с данными, имевшимися на 'Воронеже'. Кое-что будет ясно уже из сравнения этих списков..
Если он не ошибся, то сохранение производства До-217 и скорейшее развертывание массового производства Хе-277 будет очень большой помощью Лазареву в его переговорах с Головановым; одно дело, когда приходится делить 300-500 'Дорнье' и 300-400 очень ненадежных Хе-177, остро необходимых обоим - и, совсем другое, когда предстоит поделить где-то 900 'Дорнье' и 800-1000 Хе-277. Тут будут совсем другие возможности для достижения устраивающей обоих, моряка и летчика, договоренности.
И, очень интересно - сообразит Лазарев договориться с Новиковым о широкомасштабном применении Ме-262 или нет? Нет, конечно, в отличие от мира 'Рассвета', где всерьез ставился вопрос о принятии Ме-262 на вооружение ВВС СССР, тут такой необходимости нет - можно будет спокойно изучить трофейную технику, уяснив ее 'детские болезни', использовать потенциал послезнания, обойдя неудачные варианты, и, спокойно разработать и принять на вооружение самые удачные машины, соответствующие нынешнему уровню развития авиационной техники. Но, это совершенно не отменяет необходимости уже сейчас нарабатывать опыт боевого применения реактивных машин - благо, этот опыт можно будет наработать с минимальными потерями, практикуясь на японской авиации.
- Да - решил для себя Сталин - даже такая работа, с 'подстеленной соломкой', будет неплохой проверкой для Лазарева - если справится, можно будет поручать работу без подстраховки. Если не справится - что же, будет ясен предел его возможностей, что тоже неплохо.
Чашка кофе с коньяком в Базеле
29 марта 1944 года, маленький отель неподалеку от Базеля.
Прохладным весенним днем, в одном из номеров, с комфортом устроились двое - высокий подтянутый шатен и полноватый, среднего роста, седовласый господин. Доведись внимательному наблюдателю со стороны увидеть их, то он бы уверенно сказал, что первый является офицером в штатском, очень уж заметна была выправка кадрового военного; с определением профессиональной принадлежности второго собеседника было сложнее, на первый взгляд он, скорее, был похож на солидного банкира или преуспевающего адвоката, но с этим плохо сочеталась также присущая ему выправка кадрового офицера, хотя и менее заметная, чем у первого.
- Позвольте выразить Вам мою благодарность, герр адмирал, за то, что Вы согласились встретиться со мной - и нашли время сделать это столь быстро - начал беседу шатен. При Вашем, в высшей степени напряженном, графике, это было крайне сложно.
- Пожалуйста, герр полковник - доброжелательно улыбнулся седой - хотя, простите, пожалуйста, мое неуемное любопытство, но, если верить дошедшим до меня слухам, Вас можно поздравить с повышением в звании?
- Да, герр адмирал - вежливо склонил голову первый из собеседников.
- В таком случае, примите, пожалуйста, мои поздравления - всегда приятно, когда высшее руководство страны по достоинству ценит достижения своих офицеров - адмирал был сдержанно доброжелателен, при этом прозрачно намекнув на обстоятельства, при которых полковник 'Иванов' получил повышение.
- Благодарю Вас, герр адмирал - мне очень приятно получить поздравления от столь заслуженного профессионала, аса из асов разведки, каковым являетесь Вы - не поскупился на ответную любезность Канарису 'Иванов'.
- Ну что Вы - я всего лишь воздаю Вам должное - улыбнулся адмирал. Позвольте выразить надежду, что Вас ждут и дальнейшие повышения.
- Благодарю Вас - ответно улыбнулся генерал, решивший использовать переброшенный шефом Абвера 'мостик' от протокольной части беседы к деловому обсуждению. Но, пока что предстоят нелегкие труды повседневности, а не краткие мгновения праздника.
- Я весь внимание, герр генерал - выражение глаз Канариса мгновенно изменилось, добрейший пожилой господин, каким он казался минуту назад, уступил место холодному, собранному профессионалу.
- Предстоят существенные изменения в Германии - речь идет о некоторых политических изменениях - начал излагать свою позицию 'Иванов'. В связи с этим, герр адмирал, я был бы очень Вам признателен, если бы Вы сочли возможным высказать свое мнение по этому поводу.
Вильгельм Канарис задумался. Сказанное 'Ивановым' не представляло собой ребуса - шеф Абвера знал обо всех антигитлеровских военных заговорах, планировавшихся с середины 30-х годов; даже не так - он тщательно прикрывал своих подчиненных, участвовавших в этих заговорах (соответствует РеИ - так, начальник штаба Абвера Остер был активным участником всех антигитлеровских военных заговоров; коллеги же его прикрывали и помогали по возможности - так, для покушения на Гитлера, организованным фон Тресковым в 1943 году, понадобились мины с часовым механизмом. Остер пришел к начальнику 2-го (диверсионного) управления Абвера Лахузену и попросил необходимое. Лахузен, что естественно, спросил у коллеги, зачем ему понадобились столь специфические игрушки - на что Остер честно ответил, что собирается взорвать фюрера. Лахузен снабдил коллегу двумя минами, закамуфлированными под бутылки с коньяком. Канарис молчаливо покрывал эти невинные шалости. В.Т.). Разумеется, адмирал был в курсе и нынешнего заговора. Конечно, Канарис предпочел бы помогать пробританскому заговору - но, сейчас выбирать надо было либо между просоветским заговором, либо между размалыванием Германии в мелкий фарш гусеницами советских танков, либо между воплощением в реальность 'плана Моргентау'. Первый вариант шефу Абвера не нравился - но, второй и третий ему не нравились еще больше.
