Очень сильным адмиралом, похоже, был командующий Северным Флотом Головко - хотя было не вполне понятно, на чей счет следует записывать одержанные русскими блестящие победы, самого Головко или таинственного адмирала Лазарева. Но, во всяком случае, Головко мог смело претендовать на три туза из четырех - из сведений, собранных немцами, было точно известно об его авторитете среди подчиненных; наличие среди его подчиненных таких фигур, как Зозуля и Лазарев, совершенно точно не являвшихся покорными исполнителями, свидетельствовало о его способности находить общий язык с волевыми, умными людьми, бывшими в его подчинении; ну а его агрессивность могли бы засвидетельствовать моряки Арктического флота Германии - по крайней мере, те, кому повезло остаться в живых. Неясным оставался вопрос с его гениальностью - но, адмирал Головко, несомненно, был весьма умен.

Еще одним, как минимум, предельно серьезным противником, был загадочный адмирал Лазарев. В лучшем для Императорского Флота случае, Лазарев располагал тремя тузами из четырех - было точно известно о его абсолютном авторитете среди подводников-североморцев, переходящем в безоговорочную преданность; при этом, были сведения, что он не просто учит других офицеров-подводников, но и всегда готов их выслушать; его агрессивность подлежала сомнению еще в меньшей степени, чем агрессивность Головко - свидетелями могли быть души немецких моряков с потопленных им кораблей и субмарин.

В худшем же случае все было очень плохо - если нестандартная тактика русских, заключавшаяся во взаимодействии надводных кораблей и эскадренной субмарины, была детищем Лазарева, не говоря уже о том, что если он был не просто исполнителем планов, реализация которых закончилась разгромом двух флотов Рейха, но, одним из их авторов, то суть Лазарева можно было определить двумя словами - русский Нельсон.

Адмиралу Енаи не раз доводилось смотреть смерти в глаза, и, более того, он отлично знал на собственном опыте, что такое ответственность одного из руководителей Флота перед Тэнно и Империей - но, его душа холодела при мысли, что Императорскому Флоту придется противостоять пусть и значительно более слабому врагу, но, идущему в бой под флагом, перефразируя Сунь Цзы, совершенного флотоводца.

Этот человек был, пожалуй, самой непонятной картой в том пасьянсе русской военной элиты, который многократно раскладывал в своих мыслях адмирал Енаи. Если Жуков и Рокоссовский, Конев и Василевский, Кузнецов и Головко были вполне понятны Енаи, то Лазарев оставался загадкой. Версия, согласно которой Лазарев и его люди были бывшими участниками Белого движения, вызывала у опытного разведчика, прекрасно знающего реалии Советской России, искренний смех - вероятность того, что бывших политических противников подпустили бы к самому секретному проекту русского Флота ближе, чем на дальность прицельного выстрела из орудия главного калибра линкора 'Ямато', равнялась нулю, не говоря уже о том, чтобы стали там главными действующими фигурами. Версия, согласно которой Лазарев был офицером русской морской разведки, на первый взгляд, была значительно более убедительной - но, только на первый, поскольку все крупные фигуры из числа подчиненных вице-адмирала Воронцова были отлично известны разведке Императорского Флота, равно как и остальным ведущим морским разведкам мира, и, Лазарева среди них не было. Версию, по которой, такую работу доверили кому-то из среднего звена русских разведчиков, Енаи не собирался рассматривать даже в шутку - это было невозможно, такое могут доверить только самому доверенному из числа заслуженных и многократно проверенных. Среди таковых, неважно, строевиков, штабистов, разведчиков - Лазарева не было. Офицер связи Императорского Флота при разведке Кригсмарине еще в 1943 году, после передачи немцами информации по 'делу 'Моржихи'', докладывал о беспрецедентных поисках, предпринятых германской морской разведкой - немцы перетрясли свои досье и захваченные ими архивы французов, обратились за помощью к японцам, итальянцам и испанцам, целенаправленно допрашивали пленных морских офицеров и эмигрировавших моряков Российского Императорского Флота - никаких следов красного адмирала Лазарева не было, рассказывали ему его друзья за очередной бутылкой коньяка или шнапса, словно он вынырнул со своим чертовым подводным крейсером посреди северной Атлантики.

Немцы возлагали большие надежды на помощь испанцев - действительно, логично было предположить, что Лазарев попал в число особо доверенных людей Кузнецова в те времена, когда тот, под 'скромным' псевдонимом дон Николас Лепанто, не покладая рук, помогал Республике, заработав искреннюю ненависть франкистов, вместе со столь же искренним уважением. Агентура Франко буквально лезла из кожи, пытаясь отплатить дону Николасу за потопление одного из двух современных тяжелых крейсеров, 'Балеареса' - и, разумеется, тщательно отслеживала все его окружение. Нет, никого похожего не обнаружилось.

В отличие от своих учеников, рвавшихся устроить охоту за техническими секретами 'Моржихи', адмирал Енаи понимал бессмысленность этой затеи. Допустим на секунду, разведке Флота удастся добыть весь комплекс технической документации по русскому подводному крейсеру - нет, понятно, что это абсолютно невозможно и потому, что данный комплекс документации составляет не один эшелон чертежей, технологических карт и прочей научно-технической документации, и потому, что все реальные подходы к этим секретам намертво перекрыты советской контрразведкой, так что таковая попытка приведет лишь к провалу не столь уж многочисленной агентуры морской разведки - элементарный анализ показывал, что адаптация русских технологий к японскому судостроению займет никак не менее двух лет, и, не менее трех лет уйдет на строительство более или менее ухудшенного аналога 'Моржихи', то есть, в самом лучшем случае, при невероятной милости Богов, теоретически Империя смогла бы получить некий аналог 'Моржихи' в 1948 году. Затем адмирал поинтересовался у своих учеников, как они оценивают шансы Империи продержаться до 1948 года - естественно, выказать себя законченным идиотом в глазах Учителя не захотел никто.

Единственным шансом на выстраивание Игры, способной предотвратить гибель Империи Восходящего Солнца, старый разведчик считал ставку на людей, никак не на технику - и ключом к такой игре было знание процессов, происходящих среди группировок власть имущих в СССР. К сожалению, такой информации катастрофически не хватало - сталинский Советский Союз был не в пример более закрытой страной, чем Российская Империя.

Надо было знать и позицию русских хозяйственников, и руководства советской тайной полиции - также, очень важно было знать, какие варианты предпочтительны для Красного Императора.

Так что выбора у адмиралов Империи не было.

- 'Иванов'-сама, я хочу предложить Вашему вниманию следующий вариант - вежливо, но с должной твердостью, произнес Енаи - мы согласны на указанные Вами цены применительно к ФВ-190 и двигателям БМВ-801; первую поставку Флот оплачивает каучуком; относительно выбора управляемых крылатых ракет или головок самонаведения мы определимся в течение двух-трех дней; что же касается формы оплаты дальнейших поставок, этот вопрос мы решим позже.

- Мицумаса-сама, позвольте мне выразить согласие с предложенным Вами вариантом - вежливо согласился 'Иванов'.

- Что же касается сроков поставки самолетов и двигателей - мы готовы начать поставки через три недели, если Вас устроит приемка товаров в Нагасаки - сообщил 'Иванов', помня полученные им инструкции, гласившие, что появление японцев в советских портах крайне нежелательно - настолько, что, чтобы избежать этого, Сталин приказал выделить дефицитный торговый тоннаж.

- Нас это полностью устроит - охотно согласился Енаи, отлично понявший подоплеку советского предложения.

После теплого прощания 'Иванов' отбыл в неприметную гостиницу, предназначенную для постоя высших чинов Флота - а адмиралы занялись обсуждением текущих проблем.

- Мицумаса-сама, как Вы считаете, не вышел ли данный вопрос за рамки компетенции Флота? - поинтересовался Нагано, весьма прозрачно намекнув и на грядущие сложности, и, на возможный путь их разрешения.