- Здесь еще один! - со стороны раскуроченного прямым попаданием снаряда блиндажа раздался крик. - Живой еще вроде. Носилки, живо!

  Двое санитаров, копавшиеся до этого в еле заметной нитке траншеи, подхватили тканевые носилки и побежали на крик.

  - Марчук, ротного кажется нашли, - из под вырванных из земли массивных бревен показалась командирская гимнастерка. - Поддержки-ка бревно. Да, не так! Ну?! - саперной лопаткой один из бойцов, прикомандированных к медсанбату, осторожно разгреб землю. - Точно... старлей, - из под земли начали медленно вытаскивать неподвижное тело. - Руку, руку, держи! - рука вывернулась под неестественным углом, закрывая бледное, без единой кровинки лицо. - Вот, так... Клади его сюды. Воды, Марчук! - молоденький парнишка с санитарной повязкой на рукаве стащил с пояса фляжку и стал быстро отвинчивать крышку. - Лицо сполосни.

  Едва первые капли попали на грязно-бледное лицо, старший лейтенант ее слышно застонал. Бурые потеки осторожно скользнули с всклоченной челки вниз.

  - Живой, - с улыбкой прошептал пожилой санинструктор. - В медсанбат его тащите. Дотянуть должен... Молодой еще, - бойцы приподнял ротного и потащили в сторону от блиндажа. - Досталось же им тут, - доставая кисет с махоркой, проговорил санинструктор. - Совсем пацаны ведь... Жить еще и жить.

  Он с кряхтением встал с колен и с болью оглянулся вокруг. Небольшой, с пятачок, холм, еще недавно изрезанный паутиной окоп огневых точек артиллерийских орудий, выглядел страшно. Он был весь перепахан — с севера на юг, с востока на запад — бесконечными воронками от снарядов, гусеницами танков, следами от немецких сапог и пуль. Практически каждый квадратный метр земли здесь был нашпигован килограммами когда-то смертоносного железа.

  - Совсем пацаны..., - вновь с горечью пробурчал он, наклонившись к земле. - Желторотики же, - на его черной от заусенцев и въевшейся грязи ладони лежал блестящий на солнце осколок снаряда; с острыми зазубринами, гладко отполированный, он выглядел хищным и жаждущим крови созданием.

  Он с содроганием думал о том, что выпало на долю оборонявшейся здесь роты.

  - Боец, ко мне! - от резкого и жесткого голоса ушедшего в себя санинструктора чуть не подбросило. - Бегом! - чувствовалось, что обладатель такого холодного металла в голосе, ждать не любит.

  Повернувшийся назад санинструктор на мгновение застыл с дымившейся самокруткой в зубах, увидев командира с петлицами наркомата внутренних дел. Огрызок цигарки выпал из его рта, а руки стаи машинально расправлять гимнастерку и поправлять съехавший в бок ремень.

  - Товарищ лейтенант государственной безопасности, согласно приказу... значит-ца, - оробевший санинструктор вытянулся перед сотрудников госбезопасности. - Вот разбираем, - санинструктор попытался кивнуть на остатки оборонительных позиций, но кивок вышел откровенно невнятный. - ...и в медсанбат все, кого найдем, товарищ лейтенант государственной безопасности! - резво закончил он.

  Широкоплечий командир с откровенным недовольством в глазах оглядел расхлябанный вид санинструктора. Гимнастерка на том, не смотря на все его потуги, топорщилась, ремень сполз куда-то вниз.

  - Хватит, - лейтенант остановил доклад и смотря куда-то сквозь санинструктора спросил. - Сколько живых бойцов и командиров найдено?

  - Семь человек, товарищ лейтенант государственной безопасности, - почел секундной заминки ответил тот. - Ротного ихнего только-что откопали. Двух артиллеристов вон на тех позициях нашли, - прищурившись на солнце, санинструктор показал рукой в сторону исковерканной груды металла, в которую превратилось артиллерийское орудие. - Еще из окоп четверых выкопали. Еле живых...

  Лейтенант продолжал смотреть куда-то в сторону, словно не замечая стоявшего перед ним бойца.

  - Через два часа передо мною должен лежать список фамилий всех, кто выжил, - неожиданно он повернулся и посмотрел санинструктору прямо в глаза. - А к вечеру все погибшие должны быть найдены и опознаны. Все ясно?! - то с которым был задан вопрос, не оставлял никаких сомнений по поводу правильно ответа.

  - Есть, товарищ лейтенант государственной безопасности!

  Через пару секунд санинструктор умчался в сторону медсанбата, а лейтенант остался на месте, что-то внимательно рассматривая. В новом задании, ради которого его вырвали из центрального аппарата и неожиданно отправили на передовую, ему было не все понятно, а точнее вообще ничего не понятно... Вся эта каша «заварилась» несколько дней назад, когда на глаза аналитиков наркомата попалось донесение особиста одного из полков. Чем эта бумага так отличалась от сотен ей подобных, которыми регулярно бомбардировался наркомат, лейтенант до сих пор так и не понял. Конечно, что-то в виде невнятных обрывков слухов до него доходило — «сработал один из маркеров», «его же ликвидировали при падении самолета», «один из фигурантов операции ''Второй фронт''», «Хозяин обещал отправить на Колыму убирать снег самого...» и т. д., но все это никак не хотело складывать в ясную картину. Еще через день его выдернули во втором часу ночи из квартиры и вместе с непосредственным начальником отправили на передовую, где пару часов назад последний подорвался на мине... И вот он, лейтенант Камарин Дмитрий Михайлович, со вскрытым пакетом находится на безымянной высоте 12-28 посреди перерытой снарядами земли и остывших тел советских бойцов.

  - Так, еще раз..., - Камарин поднял листок и начал читать. - Голованко Илья Степанович, родился … 22 июня 1941 г. находился в расположение..., - его голос то повышался, то наоборот, становился практически неслышным. - Особые приметы отсутствуют. Предположительно, исключительно силен... Обращать внимание на ношение различных деревянных статуэток и талисманов... Так называемый Великий Лес. Любые упоминания про данные факты считать ... Интересно! - бормотал лейтенант, в очередной раз погружаясь в документ, который передал ему смертельно раненный руководитель. - Доставить в Москву... Категорически запрещается применение мер физического принуждения.

  Со вздохом он дочитал последние слова и, аккуратно сложив документ, вытащил следующий листок, форматом примерно в половину предыдущего.

  - Оказать максимальное содействие в поиске..., - четкие печатные буквы ровными рядами плыли по бумаге. - Имеет право реквизировать любой транспорт … брать под свое командование подразделения, вплоть до полков и авиагрупп включительно..., - он проговаривал каждое слово медленно, словно пытаясь почувствовать их вкус и вес, но особенно Камарин смаковал последнее. - Подпись — народный комиссар внутренних дел Берия Л.П.

  Эта бумага ушла вслед первой, в нагрудный карман гимнастерки, прямо за партийный билет.

  - Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант! - задумавшийся Камарин повернул голову и встретился глазами с полным человеком, форму которого скрывал мешковатый грязно-серый халат. - Командир 471 медсанбата военврач 3 ранга Ещенко Кирил Петрович.

  -Лейтенант госбезопасности Камарин Дмитрий Михайлович, - в ответ козырнул лейтенант, одновременно доставая документы. - Мне нужно срочно поговорить с выжившими курсантами.

  - Сейчас никак не возможно, - категорично отрезал военврач, с раздражением разглядывая чистую не обмявшуюся форму лейтенанта. - Пятеро из них еще ничего. Оклемаются скоро, а остальные, двое, увольте, могут не дотянуть до утра... У старшего лейтенанта два проникающих в область груди. Мы , конечно, сделали что смогли, но … поговорить сейчас с ним невозможно! А у второго вся голова разбита...

  - Дмитрий Михайлович, - поняв, что военврач из той категории людей, которые если упрутся в чем-то, то будут стоять до конца хоть это и будет им дорогого стоить. - Будем делать каждый свою работу — вы оперировать, а я обеспечивать государственную безопасность. Пока я поговорю с теми, кто идет на поправку, ну а потом, как получиться. Хорошо? - его собеседник, не найдя в его словах ничего крамольного, был вынужден кивнуть головой.